Николай Александров - Уильям Теккерей. Его жизнь и литературная деятельность
Направление этого органа было крайне либеральным. В нем были выдвинуты требования полной свободы печати, расширения избирательного права, закрытой баллотировки, равенства прав всех пред законом и полной свободы вероисповедания. Многие выдающиеся представители тогдашней передовой партии публично заявили о своей готовности поддержать новый орган и содействовать его широкому распространению. Теккерей в этом издании взял на себя роль парижского корреспондента. Его парижские письма начали печататься 24 сентября 1836 года и продолжали выходить до весны следующего года. В них мало замечательного, но они характерны своей резкой критикой, направленной против июльской монархии, и горячей проповедью либерализма. Это второе предприятие Теккерея закончилось еще более печально, чем первое. Несмотря на блестящее начало и на обещания поддержки со стороны многих, новая газета Теккерея не могла преодолеть апатии и косности публики, которая предпочитала старые газеты больше по привычке, чем по убеждению. Последний номер «Конституционного и общественного леджера» появился 1 июля 1837 года. Он был с траурной каймой по случаю смерти короля и содержал заявление от редакции о прекращении издания. В значительной степени эту неудачу можно объяснить неопытностью издателей и недостатком капитала у них. Теккерей потерял на этом втором предприятии тот остаток своего наследства, который он успел спасти от первого. О новых самостоятельных изданиях, конечно, и думать уж нечего было. Приходилось сделаться опять простым журналистом-сотрудником.
В последующих произведениях своих Теккерей не раз намекает на эти неудачи. «Я взял на себя, – говорит он в одном месте, – роль редактора того проклятого журнала и поставил себе задачей развивать литературный вкус читателей, распространять нравственные понятия и хорошую литературу среди моей нации, и за эти заслуги пред обществом рассчитывал получать должное вознаграждение. Там же печатал свои собственные сонеты, трагедии, стихи, писал сатирические статьи, восхищаясь сам своим тонким остроумием и критикой, почерпнутой из энциклопедий и биографических словарей, и в довершение всего сам чуть ли не удивлялся своим огромным познаниям… Скажи, любезный читатель, разве ты никогда не поступал точно так же? Если ты никогда не ошибался, будь уверен, что ты не совершишь никогда и ничего умного».
Об участии Теккерея в «Журнале Фразера» мы уже имели случай говорить выше. Он поместил в этом издании несколько критических статей, а также свое первое выдающееся произведение, «Елизавету Броунригг». Но лишь с 1834 года начинается его постоянное сотрудничество в нем. «Журнал Фразера» тогда пользовался большой популярностью в Англии. В числе его сотрудников были такие крупные литературные силы того времени, как поэты Саути, Колридж и Эйнсворт, известный историк литературы Локхарт и знаменитый Карлейль. Однако в течение первых трех лет Теккерей принадлежал к второстепенным сотрудникам журнала, и его статьи того времени ничем не выделялись. С 1837 года начинается новая эпоха в его литературной деятельности. В этом году в «Журнале Фразера» появилось его сатирическое письмо по поводу только что вышедшего тогда из печати сочинения под названием «Моя книга, или Анатомия хорошего обращения». Как видно из самого названия этой глупой книги, автор ее собирался поделиться с простыми смертными результатами своего долголетнего знакомства с высшим обществом и тем, кто желал бы проникнуть в эти высшие сферы, дать несколько полезных советов, как там следует есть, пить, сидеть, ходить или сморкаться. Эта сатира, под которой мы в первый раз встречаем столь популярный впоследствии псевдоним Теккерея «Карл Елоплаш», так понравилась редактору «Журнала Фразера», что автор получил приглашение не останавливаться на этом и продолжать свои общественные этюды далее. Результатом этого предложения были «Записки Елоплаша», начавшиеся в январе 1838 года и продолжавшиеся до октября того же года. Этот ряд статей вместе с иллюстрациями к ним, исполненными самим автором, произвел сильное впечатление и сразу выдвинул молодого писателя. «Записки Елоплаша» написаны в форме мемуаров лакея, в которых последний рассуждает о правилах благородного обращения и проводит ту мысль, что джентльмен, то есть дворянин, может чувствовать и поступать так же вульгарно, как простой лакей. Но самое любопытное в этих записках – это та курьезная и оригинальная орфография, которую употребляет этот лакей, рассуждающий о «благородных манерах».
Следующим значительным произведением Теккерея была его повесть «Катрина», появившаяся в том же «Журнале Фразера» в 1839 году. В ней описывалась жизнь убийцы по имени Катрин Гейсс. Подписана эта повесть псевдонимом «Ики Соломон» и, очевидно, имела целью показать, как отвратительны были бы рассказы о ворах, мошенниках и убийцах, если бы поступки и язык их были переданы такими, каковы они в действительности, а не представлены в форме, возбуждающей в нас к ним симпатию и, следовательно, подражание. Это было протестом против той литературной манеры изображать жизнь, какая была заметна у Булвера и отчасти у Диккенса. Повесть с такой тенденцией была бы не особенно приятным чтением, если бы она не была, как в данном случае, написана легко и в высшей степени остроумно.
После «Катрины», то есть в начале 1840 года, в этом же журнале стал печататься роман «The shabby genteel story». В новом произведении Теккерей впервые оставляет область чистой сатиры и является главным образом бытописателем. Роман остался неоконченным вследствие крупного семейного несчастья, постигшего автора и лишившего его на некоторое время возможности и способности заниматься литературным творчеством. Впоследствии он несколько раз принимался за продолжение его, но всякий раз должен был скоро опять бросать, не будучи в состоянии отогнать от себя удручающих воспоминаний, которые вызывало в нем это прерванное произведение. О семейном несчастье Теккерея мы поговорим подробнее ниже.
Летом 1840 года Теккерей впервые издал отдельной книгой под псевдонимом «М. А. Титмарш» собрание своих журнальных статей и очерков о парижской жизни, назвав его «Парижский альбом». Эта книга не имела большого успеха при своем появлении и теперь уже почти забыта. Но в ней есть нечто любопытное и довольно характерное для ее автора. Это ее посвящение, которое мы приводим целиком.
«Посвящается г-ну М. Аретцу, портному. 27, rue Richelieu, Paris.
Милостивый государь!
Всякому человеку, какое бы ни занимал он общественное положение, следует отмечать и хвалить добродетель, где бы он ни находил ее, и выставлять ее на удивление и подражание своих ближних.
