Михаил Павловский - На островах
До темноты разведчики прятались в лесу. Девочка плакала, звала мать.
— Может, жива она? — не вытерпел Фомин. — Идем посмотрим.
Куйст согласился. Он не видел, подмял ли под себя танк ту женщину или нет: пулеметная очередь заставила его броситься ничком на землю…
Дорога в призрачно-холодном свете белой ночи выглядела жутко. На обочинах и в кюветах лежали раздавленные танками люди. Разбитые грузовики валялись вверх колесами. Тускло мерцали осколки стекол, выбитых из кабин. Глухо и тревожно гудели вершины редких придорожных сосен.
Тело женщины было буквально вдавлено в землю. Куйста едва не стошнило. Он быстро зашагал прочь.
Нужно было куда-то пристроить ребенка, и разведчики отправились на ближайший хутор. Постучались в дверь. Долго никто не отвечал. Наконец скрипнула половица, раздались легкие шаги. Испуганный женский голос спросил:
— Кто?
— Свои, — по-эстонски ответил Куйст.
Дверь распахнулась. Вместе с хозяйкой на крыльцо вышел и хозяин. Увидев на разведчиках гимнастерки, мужчина нахмурился:
— Уходите.
— Нам ничего от вас не нужно, — заговорил Куйст, — только разрешите девочку оставить. Там, на дороге, немцы танками беженцев подавили и ее мать тоже.
— Врешь ты, — не поверил мужчина.
— Сходите посмотрите.
— Боже! — воскликнула хозяйка. — И детей?
— И дети были.
Женщина выхватила из рук Фомина ребенка и быстро удалилась, сердито бросив мужу:
— Иди принеси им хлеба и сала. Да скажи, где укрыта лодка…
На этом Куйст и закончил свой невеселый рассказ.
* * *Я оставил разведчиков у Охтинского и поспешил к коменданту БОБРа.
Генерал Елисеев разговаривал по телефону с Ключниковым. По обрывкам фраз я догадался, что тот говорит из Куйвасту и докладывает о падении Виртсу.
Почти тут же пришла радиограмма из Рохукюла. Передовые части противника завязали бой с мелкими подразделениями 16-й стрелковой дивизии и начали теснить их к морю.
Командующий встревожился:
— Если противник захватит Рохукюла и Хаапсалу, то мы окажемся начисто отрезанными от материка. Надо немедленно вернуть Виртсу и помочь нашим войскам под Рохукюла и Хаапсалу.
Для захвата Виртсу был создан специальный десантный отряд. В него вошли два стрелковых и один саперный батальон, рота морской пехоты и противотанковая батарея. Перед десантниками поставили задачу: освободить Виртсу, попытаться отыскать группу лейтенанта Егорова и установить контакт с разрозненными мелкими подразделениями 16-й стрелковой дивизии, действовавшими на побережье. Если позволит обстановка, наступать в направлениях на Пярну и Марьяма. Цель этого плана была ограниченной — в какой-то мере дезорганизовать тыл противника и задержать продвижение гитлеровцев на Таллин.
На рассвете 11 июля десантники погрузились в порту Куйвасту на суда. Отряд сопровождали два миноносца.
В легкой предрассветной дымке транспорты отошли от причала и взяли курс на Виртсу. Еще раньше на маленький остров Кессулайд отправились корректировщики 43-й батареи тяжелых морских орудий во главе с Анатолием Петровичем Смирновым. Молодой лейтенант, недавно окончивший училище, установил наблюдательный пост на маяке. Оттуда хорошо просматривалось побережье, занятое противником.
Командир батареи старший лейтенант Василий Георгиевич Букоткин, героический Букоткин, как назвал его впоследствии Ключников, после боя за Виртсу рассказал мне, что он неохотно отпустил Смирнова на Кессулайд и согласился это сделать лишь под нажимом военкома Григория Андреевича Карпенко. Задание было ответственным. Требовалось быстро обнаружить позиции вражеской батареи, которая уже начала обстреливать остров Муху. Букоткин хотел сам отправиться на маленький остров, но Карпенко отговорил.
— Да положись ты на лейтенанта, — настаивал старший политрук. — Парню хочется побывать в деле. Он в лепешку расшибется, а задание выполнит.
За сутки, проведенные на Кессулайде, Смирнов внимательно изучил позиции гитлеровцев и перед самым выходом десанта в море передал необходимые сведения на Кюбассар.
— А батарея, батарея где, лейтенант? — запросил Букоткин.
Указать позиции немецких артиллеристов Смирнов не мог. Он сначала было засек батарею, но через полчаса она открыла огонь с другого места, выпустила с десяток снарядов и надолго умолкла.
Лейтенант расстроился.
— Утром они откроют огонь по нашим судам, вот тогда глядите в оба, — успокоили его корректировщики.
Так оно и произошло. Заметив на подходе к Виртсу советские суда, гитлеровцы открыли по ним артиллерийский огонь. Из-за тумана над морем Смирнову никак не удавалось обнаружить дымки от выстрелов. Лишь когда подул ветерок и серая муть рассеялась, лейтенант засек батарею. Сделав расчет, Смирнов передал данные Букоткину. Наши стотридцатимиллиметровки сразу же подавили вражеские орудия.
Смирнову удалось нащупать и штаб фашистского гарнизона. В стереотрубу он видел, как в результате обстрела рухнуло здание и рядом с ним начался пожар.
— Молодцы батарейцы! — ликовал Смирнов.
Вслед за береговыми орудиями заговорили полевые батареи, расположенные на Муху. Артиллеристы надежно прикрывали десант.
Корабли быстро пересекли пролив, но вплотную подойти к берегу из-за отмелей и подводных камней им не удалось. Десантники высаживались прямо в воду.
Под плотным пулеметным и автоматным огнем небольшой группе удалось выскочить на берег и зацепиться за него в районе рыбачьего пирса. Гитлеровцы пошли в контратаку. На помощь высадившимся подоспели морские охотники Алексея Финочко. Их орудийный и пулеметный огонь заставил фашистов отойти от пирса.
Бой разгорелся и у дамбы. Сбив противника с этой удобной позиции, десантники ворвались в город. Начались уличные схватки. Длились они недолго. Остатки вражеского гарнизона, отбиваясь, отошли в сторону Пярну.
Не встречая серьезного сопротивления, десант продвинулся в глубь побережья больше чем на пятьдесят километров, захватил городок Пярну — Яагупи и там закрепился.
Бой за Виртсу имел для нас большое моральное значение. Защитники Моонзунда на деле убедились, что хвастливых гитлеровских вояк можно бить, и бить успешно. Черт оказался не таким страшным. Успех под Виртсу, пусть не очень значительный, еще больше укрепил боевой дух моонзундцев.
Врагу — ни дня покоя
В июле начались бои на морских коммуникациях противника. К тому времени гитлеровцы овладели Либавой и Ригой. Отряд легких сил Краснознаменного Балтийского флота отошел на рейды Моонзунда — в Курессаре, Менту (на острове Саарема) и Куйвасту (на острове Муху). На побережье материковой части Эстонии, до того как фашисты начали активные операции против защитников архипелага, базой для боевых кораблей служил порт Рохукюла.
