Наталья Запорожцева - Рахель
В это время с ней сближается Сара Мильштейн – ее племянница, в будущем мать военного историка Ури Мильштейна, который издал наиболее полное собрание произведений Рахели.
“Две книги были у нее постоянно под рукой – Библия и русско-ивритский словарь. Когда ей трудно было выразить свою мысль на иврите, она записывал ее по-русски. Рахель часто говорила: не запас слов важен, а то, как ты ими пользуешься. Важны мысли. Если они есть – найдутся и слова”.
Болезнь обостряется. Рахель проводит последние месяцы в крайней бедности. Весь ее доход, помимо грошовых гонораров за публикации стихов в газете “Давар”, где Каценельсон предлагает платить ей больше, чем принятая ставка, но она отказывается, - это завещанные отцом 5 фунтов в месяц, которые ей выдает главный раввин Большой синагоги после долгих и унизительных ожиданий в приемной. С визитерами она говорит о книгах – и никогда о болезни. Ее слава росла. В 1930 году выходит второй поэтический сборник. А в 1931 году по настоянию Бейлинсона она ложится в частный санаторий для легочных больных в Гедере, уже понимая, что дни ее сочтены. Через некоторое время ее решают перевезти в тель-авивскую больницу “Хадасса”. Денег на автомобиль нет, так что наняли телегу. Свой последний путь Рахель проделала на соломе. На окраине Реховота она попросила остановиться у дома друга ее юности Накдимона Альтшуллера, который вышел навстречу и не узнал ее, пока она не заговорила. Он был последним из друзей, кто видел ее живой. В «Хадассе» ей не нашлось места в палате. Еврейская поэтесса Рахель умерла на рассвете в больничном коридоре Тель-Авива. Похоронили ее на берегу озера Кинерета.
Он кончается, бунт бедовый,
Гордый, алый – хрипит с трудом.
Покоренность старухой вдовой
Входит медленно молча в дом.
В уголке притулится где-то,
Свесит голову, будто ждет.
И пойму я, что гостья эта
Не уйдет уже, не уйдет.
Умерла Рахель в 1931 году в возрасте 41 года. Ее именем названы улицы в Иерусалиме, Петах-Тикве, Ашкелоне, Хайфе, Рамле, Тель-Авиве, а саму ее называют просто по имени, прибавляя — «поэтесса», чтобы отличить от праматери Рахиль. Судьба сплела два этих имени. Еще при жизни Рахель стала легендой для своего народа. Ее стихи вошли в израильскую жизнь наряду с ее переводами Пушкина, Ахматовой и Есенина, переводов с французского. Кроме французского языка, она знала немецкий и итальянский. Русскую литературу, она любила столь же глубоко, как и еврейскую. Свои первые стихи она написала на русском. Позже не раз выбирала эпиграфы из русских поэтов. Стихотворные сборники Рахели переведены на множество языков, в том числе на испанский, русский, украинский, идиш.[13] А когда она умерла и, согласно завещанию, была похоронена в Тверии, рядом с любимым ею озером Кинерет, к ее могиле стали совершаться настоящие паломничества, как и к могиле праматери Рахили. На скамеечку, к которой кто-то цепью приковал томик ее стихов (чтобы больше не уносили!) садились люди и оставляли ей записки, как в Стене Плача... Она оставила нам стихи. Они и сегодня в числе самых любимых в Израиле и России, в них любовь и слезы всех матерей мира. На ее стихи написано множество песен, в свет регулярно выходят музыкальные сборники, а песню Шмулика Крауса на ее стихи ”Услышь мой голос” - Рона Рамон, жена израильского космонавта Илана Рамона, отправила мужу на орбиту. Вот самые светлые строки в череде трагических, исповедальных стихов Рахели:
Представь, что мы дети – совсем налегке –
Без тяжести лет в неподъемном мешке,
Что мы не вступили еще на маршрут,
Где плачут и помнят, клянутся и лгут,
Что мы – как родник ключевой чистоты,
Что счастье срываем, как в поле цветы
И даже в слезах быстротечных обид
Смеется нам солнце, и радость кипит.
На фото: могила Рахели
Ушла душа
Мой день растаял и ушел
В ночной простор,
И в тусклом золоте закат
И выси гор.
И почернела поля ширь –
Немая жуть.
И вдаль ушла моя тропа,
Неторный путь.
С судьбою властной не борюсь,
Не спорю зря.
И в срок уйду я, всех за все
Благодаря.
Примечания
1
М.С.Губергриц 1908 г. р. – вятский поэт и журналист, живший в Москве, автор эстрадного сборника
2
ГАКО, ф. Р-139, оп.1б, д.26, л.170
3
Коломеер Михаил Соломонович - "Люди земли Полтавской"- http://www.jjew.ru/.
4
Виктор Радуцкий. Будь же земля моя благословенна. Рахель: страницы жизни. – Российско-израильский альманах еврейской культуры. Литературные зарисовки. Вып.5-6, том 2, 2003-2004
5
ГАКО, ф. 176, оп.1, д. 4440, л. 326-327
6
ГАКО, ф. Р-791, оп.4, д.246, л.9, ф. Р-483, оп.1, д.420, л.10,20
7
Раши - Рабейну Шломо Ицхаки (1040, Труа, Франция — 1105), — крупнейший средневековый комментатор Талмуда и один из классических комментаторов Танаха; духовный вождь и общественный деятель еврейства Северной Франции
8
Теодор Герцль(1860-1904) – еврейский общественный и политический деятель, основатель Всемирной сионистской организации, провозвестник еврейского государства. Журналист, писатель, доктор юриспруденции.
9
Зоя Копельман. Еврейские скрижали и русские вериги (Русский голос в творчестве ивритской поэтессы Рахели) - в журнале: «НЛО» 2005, №73 Палестина/Израиль в русской культуре: литературный топос и культурный ареал.
10
Яков Блювштейн (1880, Вятка - 1935, Тель-Авив; впоследствии взял фамилию Села), старший брат Рахели, окончил гимназию в Баку и учился в университетах Лейпцига, Флоренции, Рима. В Риме получил диплом по философии и политической экономии и оттуда в 1913 году приехал в Палестину. Годы Первой мировой войны провел в России, затем занимался сионистской деятельностью в Италии, а с 1920-го - в Тель-Авиве, один из активистов просвещения сионистских тружеников, инициатор создания так называемых "Народных домов" (первый был основан им в Тель-Авиве в 1925 году) - клубов для публичных лекций и культурных мероприятий.
