А. Лидин - Сказания о русских витязях
— Мое владение, — говорила она, — населено одними только женами, и ты можешь получить в нем всякое увеселение, какое только вообразить можешь. Я буду тебе сама покровительница и буду защищать тебя от всех тех случаев, которых тебе опасаться надлежит. Ежели ты не устрашишься и положишься на мое обещание, я открою все тебе приключения, которые происходят в моем государстве.
Неустрашимый Силослав ответствовал ей, что ничто его на свете устрашить не может; величественная его осанка и бесстрашие глаз его не позволяли ей больше сомневаться в его ответе.
— В вечеру каждого дня, — говорила она, — посещают мой город духи и, принимая на себя вид смертных, веселятся с нами. Все сие великолепие и все здания поставлены ими для моего увеселения, а то, в котором ты желаешь быть, совсем не в моей власти. Когда приходит ко мне мой любовник, тогда препровождаем мы время в оном; оно совсем этим не подобно, а имеет в себе украшение в пять раз лучше; и когда мы с ним расстаемся, тогда запирает он его сам, и нет мне способу быть в оном. А как ты не можешь иметь с духами сообщения, то я в то время буду сохранять тебя в известном мне месте, где никакого вреда приключиться тебе не может.
Силослав, положившись на ее обещание, последовал за нею в город. Когда они пришли туда, тогда наставало уже время ночи; следовательно, Силослав не мог ни о чем известиться, как только о той, с которою он пришел: она была государыня сего места и супруга Роксоланова и именовалась Прелестою. Когда уже надлежало скоро прибыть в город духам, тогда несколько придворных женщин по повелению Прелесты препроводили его в великолепный и огромный дом, который находился в саду и был пуст. В сем доме Силослав препроводил всю ночь и не знал, что происходило в городе.
Он опочивал в превеликой зале на мягком и покойном ложе. В середине ночи некоторый стук прекратил его сон; он происходил в других покоях и отзывался так, как надобно, урываясь, идти человеку. Силослав думал, что кто-нибудь имеет до него дело, чего ради встал и дожидался сидя. Когда подвинулся стук к зале, при помощи слабого сияния от одной лампады увидел Силослав, что вошел к нему ужасной величины скелет; итак, вместо того, чтоб испугаться, лег он опять на свою постелю, потому что с одними костяками не надеялся иметь ни дела, ни разговора, лишь только сожалел, что скелет его разбудил. Сие костяное пугалище, подошел к нему, положило на грудь к нему руку и начало его так давить, что погнуло на Силославе латы. Силослав столько на сие подосадовал, что, встав, ухватил его поперек и бросил в двери, из которых летя, растворил он еще трое, кои находились прямо друг за другом. Потом в скором времени увидел он освещенными дальние покои, из коих шли к нему наперед двое в долгих черных епанчах с распущенными на головах большими шляпами, с которых до полу висел белый флер, в руках имели светильники и казались погруженными в глубокую печаль; за ними следовали шесть в таком же одеянии, имевшие в руках книги; за сими четыре в невольничьих платьях; головы их были обриты и посыпаны пеплом, слезы катилися по лицам их, и стенания их раздавалися по всему дому. Потом престарелый муж и таких же лет жена били себя, идучи, в груди, рвали на себе волосы, кусали свои персты и вопили отчаянным голосом; за ними двое вели обнаженную женщину; она была вся избита, и кровь текла по следам ее; за нею следовали двое, которых вид казался яростью и мщением: в руках имели они кровавые и утыканные иглами бичи, которыми били немилосердно прекрасную ту женщину. За оными следовал человек, одетый в великолепную одежду; за ним несколько обнаженных жен, которых так же терзали бичами, как и первую, которая, увидя Силослава, вскричала в отчаянии:
— Силослав, от тебя зависит мое спасение, и за тебя принимаю сие мучение!
Силослав весьма удивился, когда узнал, что это была Прелеста. В великом будучи изумлении, бросился к ней и спрашивал, что б было оному причиною. Но она, будучи изъязвлена, не могла ему ответствовать. Он подошел к тому человеку, которого надеялся быть повелителем. Это был Влегон, но и тот ему также не отвечал и только приказывал мучить Прелесту. Силослав не мог сносить сего варварства и, озлясь на Влегона, ударил его столь сильно, что он, собою сделав на полу пролом, в оном исчез, а вместо его яви лося мраморное подножие, на котором стояли следующие слова:
— Да будет мщение мое над тобою отныне и до века.
После чего пропали и прочие духи и остался только тот престарелый муж с своею женою. Сии были родители Прелесты, а четверо в невольническом платье — родные ее братья. Все сие приготовление и торжественный ход сделаны были для того, чтоб устрашить Силослава. Бедные сродники прежде всего старались о жизни Прелесты, и все соединенными силами помогали избавиться ей от болезни. Когда несколько начала она себя чувствовать и собирать свои силы, тогда родитель ее благодарил Силослава за избавление их от смерти, ибо назначена была всем им казнь от Влегона, и они долженствовали прекратить свою жизнь в сию ночь.
— Влегон, уведомившись, — продолжал он, — что дочь моя презрила свое совещание и приняла к себе иностранца, к которому вместо смертной казни за его дерзость почувствовала любовь и успокоила его в своем доме, определил лишить ее жизни; а чтоб больше удовольствовать свою ярость, принесли и нас из моего владения, и ты видишь во мне обладателя Ахрона.
Силослав весьма сожалел о несчастий их и радовался, что избавил их от смерти; потом возвратились они в чертоги Прелестины и препроводили всю ту ночь во вспомоществовании ей и в утешении друг друга.
Поутру вознамерились принести великую жертву Чернобогу, яко богу злых духов, чтобы отвратить их гнев, чего ради по рассветании дня предстали они в храм, а за ними и весь город. Сей храм стоял на пригорке, сооружен из черного мрамора, и от вершины до полу простирались серебряные полосы наподобие белой тесьмы. Сии тесьмы сошлися наверху вместе и были завязаны узлом, за который держался крылатый истукан, и казалось, что будто бы готовился поднять его и носить по всей вселенной; вокруг храма насаждена была еловая и кипарисная роща, которая имела вид непроходимой и ужасной пустыни; черные истуканы, жертвенники, посыпанные пеплом, стенание пленников, которых приносили в жертву, представляли ее адом. В преддверии храма, когда вошел в оное Силослав с Прелестою и прочими, увидал стоящих четырех юношей в белых одеждах; они изготовлены были на жертву; внутри на стенах храма изображен был пылающий ад, в котором разными муками и разным видом мучимы были злые смертные дьяволами. Истукан Черно-богов стоял посередине храма между четырех покрытых столпов на престоле, сделанном из металла; под правою ногою лежала у него на боку корона, подле ее мертвая человеческая голова и волшебные таблицы; по левую военные оружия и пламенные адские бичи; перед престолом лежали две фурии и смотрели на Чернобога, показываясь внимающими его повеления и встающими для исполнения его приказов, чтоб мучить беззаконников. Сей кумир сделан был из красной меди, которая имела больше черноты и тем показывала свирепость его гнева; внутренность его была пуста, и из-под престола часто вылетающий пламень наполнял собою кумир, который поминутно являлся воспламененным и тусклым; ужас летал по всему храму, и входящие в оный трепетали от страха и через то завсегда пеклись отвращаться от злых дел.
