Рэнди Цукерберг - Точка сложности. Как я работала в Facebook
«Они собираются создать всемирную сеть», — думала я, откидываясь на спинку стула и глядя, как ребята программируют. Это было безумие. Но безумие это было прекрасно.
Однако окончательное понимание происходящего пришло ко мне на собрании по поводу будущей маркетинговой политики «Фейсбука». Основной целью встречи было утвердить ключевые внешние характеристики сайта: вид главной страницы, впечатление, которое он должен производить, и цветовую палитру. Это было волнующе. Пока все обсуждали, как будет выглядеть сеть для пяти миллионов пользователей, я тихонько сидела в сторонке и слушала. Ребята оживленно спорили. Я подалась вперед, чтобы не пропустить ни слова.
И вдруг все взгляды устремились ко мне.
— Эй, Рэнди, ты ведь занимаешься маркетингом. Что думаешь обо всем этом?
Десять лет воображаемой карьеры промелькнули у меня перед глазами. И правда, в «Огилви» пришлось бы проработать не менее десяти лет, чтобы меня допустили на подобное совещание, не говоря уже о том, чтобы предоставить право на выражение собственного мнения.
Я прочистила горло.
— Ну, вот что думаю я.
Мой монолог выслушали молча и серьезно. Никто не смеялся и не подтрунивал над моими предложениями. После того как я объяснила, почему предпочтительнее всего бледно-голубой цвет, и высказала еще несколько маркетинговых идей, обсуждение возобновилось. Только теперь я уже была его активным участником.
Не помню, чем все закончилось. В памяти осталось лишь ощущение внутреннего подъема и безграничного счастья. В тот момент я осознала, какие потрясающие карьерные перспективы открывает передо мной «Фейсбук». Их нельзя было упускать.
В последний вечер перед вылетом в Нью-Йорк, вместо того чтобы ужинать, попивать пиво или помогать ребятам в программировании, я сидела в офисе «Фейсбука», который находился прямо над китайским ресторанчиком в центре Пало-Альто, и обсуждала с братом свой стартовый оклад. Мы сидели друг напротив друга за его столом, и Марк расписывал финансовые выкладки на салфетке.
— Как насчет такого? — Марк пододвинул салфетку ко мне.
Доля была солидной. Но разве могут акции сравниться с реальными деньгами? Я перечеркнула фондовую часть и увеличила зарплату. А затем протянула салфетку обратно.
Марк ненадолго задумался, а затем решительно написал что-то на листке. Спустя мгновение он пододвинул салфетку обратно.
Мои цифры оказались перечеркнуты, Марк настаивал на своем первоначальном предложении.
— Верь мне, — сказал он. — Тебе нужно вовсе не то, о чем ты думаешь.
В тот момент я не совсем поняла его слова — мне было всего двадцать два, и шанс получать больше 450 долларов в неделю (которые я могла с легкостью заработать в другом месте) был для меня пределом мечтаний. Но, черт побери, как же я понимаю эти слова сейчас!
Через несколько лет мне предстояло оказаться в коридоре собственного дома, изливая брату душу и рассказывая о желании покинуть «Фейсбук». Однако в то судьбоносное лето 2005 года в тишине пустого офиса началась новая глава моей жизни.
Люди часто спрашивают меня: «Если бы можно было вернуться назад, хотели бы вы что-нибудь поменять в прошлом?» Глупый вопрос. Даже не знаю, какого ответа они ожидают. То ли хотят, чтобы я поделилась житейской мудростью, то ли ждут, что на свет выплывут какие-нибудь страшные тайны. Обычно на такие вопросы я отвечаю шуткой и говорю, что «попросила бы больше акций». В ответ чаще всего звучит смех, но каждый раз в такие моменты я вспоминаю Марка. Удивительно, насколько глубже он понимал происходящее еще тогда. И это при том, что даже я в те годы была слишком молода и наивна.
После того как все детали контракта были урегулированы должным образом (то есть на салфетке), пришло время мечтать о будущей жизни. Я летела обратно в Нью-Йорк и весь полет улыбалась.
— Вы выглядите счастливой, — заметила пожилая дама с соседнего кресла. Наши места были расположены в премиум-зоне эконом-класса.
Я улыбнулась в ответ так широко, что дама, кажется, немного испугалась.
Жизнь совершила неожиданный поворот, и я была безумно рада этому. Карьерные перспективы окрыляли. Казалось, весь Нью-Йорк завизжит от восторга, а в аэропорту Ла Гуардия меня встретят с ликованием.
Реальность обернулась полным разочарованием. Коллеги заявили, что я совершаю ужасную ошибку и ставлю крест на собственной карьере. Брент, с которым я в тот момент встречалась, только что уволился с работы мечты в Сан-Франциско, чтобы переехать ко мне в Нью-Йорк, и тоже был не слишком рад новостям. За невыносимо длинным и мрачным ужином в китайском ресторанчике на Манхэттене мы обсудили, как мое решение отразится на наших взаимоотношениях.
Мама была в восторге. Наверное, тайная мечта любой матери состоит в том, чтобы ее дети работали вместе. Она поддерживала мою погоню за мечтой, побуждая принять предложение Марка и воспользоваться представившейся возможностью. В то же время она понимала, что Брент должен поехать со мной, и оказала нам огромную поддержку, удержав от расставания. Мама не просто симпатизировала Бренту, она по-настоящему восхищалась им. Впервые увидев его, она сразу же заявила: «Рэнди, только не про…би».
Теперь, когда я готовилась к работе в «Фейсбуке» и новой жизни в Калифорнии, мама дала мне еще один ценный совет. На этот раз он касался моей карьеры.
— Рэнди, только не про…би!
Глава 2
Неограненный алмаз
Итак, я переехала в Калифорнию ради «Фейсбука».
Официально меня приняли на работу 1 сентября 2005 года. На самом деле к тому моменту я уже несколько недель трудилась в поте лица. После стремительного завершения дел в Нью-Йорке я все никак не могла привыкнуть к жизни на Западном побережье.
На «Крейгслисте» мне удалось отыскать объявление о том, что в одном из домов Менло-Парка сдается комната. Трое соседей-аспирантов выглядели не слишком подозрительно. Месторасположение жилья подходило идеально, и этого мне оказалось достаточно. Я сняла комнату.
Попади я в приличную, обыкновенную компанию, процесс адаптации к новой жизни в Калифорнии наверняка оказался бы куда более болезненным. Помимо Марка, в области залива Сан-Франциско других знакомых у меня не было. Своя команда в «Фейсбуке» еще не успела сформироваться, а все остальные немногочисленные новые сотрудники были программистами. В офисе царили скромность и простота, что типично для штаб-квартир стартапов[9]. Под нами находились весьма подозрительный, но на удивление хороший китайский ресторанчик и пиццерия.
И тем не менее я никогда не чувствовала себя одинокой, или подавленной, или находящейся не в своей тарелке. Это было восхитительное время. Вскоре после моего появления мы пересекли рубеж в пять миллионов пользователей. Инвестор Питер Тиль организовал для нас корпоратив в «Покосившейся двери» — модном вьетнамском ресторане Сан-Франциско. Помню, как весь наш небольшой коллектив сидел за единственным столиком и чувствовал себя так, словно мы достигли заоблачных высот. Пять миллионов пользователей! Что может быть круче?
