Татьяна Иванова - Игра престолов. В мире Льда и Пламени
Я подумал, что в формате телесериала мы можем добиться больших успехов, но в то же время столкнемся с большими трудностями, например, с цензурой из-за обилия секса и насилия в моих книгах. Ну и вообще, сериал должен был быть гораздо более красочным, чем все, что показывается по телевидению», – объяснил Мартин.
«Толкин совершил ошибку, когда возродил Гэндальфа. К черту Гэндальфа! У него была отличная смерть, и герои должны были идти дальше без него». (Джордж Мартин)
Джеймс Понивожик, блогер и журналист, в своем интервью задал Джорджу Мартину вопрос: «Были ли в истории или в литературе жанра фэнтези какие-то аспекты, которые вы хотели отразить в своих книгах, или вы стремились избежать определенных клише?».
Мартин ответил, что, как большой поклонник Толкиена, он прочел все его книги еще в начальной и средней школе и что они оказали на него огромное влияние. До этого он читал и другие произведения в жанре фэнтези, но ни одно из них не полюбилось ему так, как «Властелин колец». И не одному ему.
По словам Мартина, большинство издателей сначала воспринимало Толкиена как случайного выскочку с одной из тех забавных книжонок, которые появляются время от времени, возглавляя списки бестселлеров по абсолютно неизвестным причинам, но никто и никогда не напишет второй подобной книги. И только потом ряд издателей опровергли это предположение, опубликовав в конце 70‑х годов «Хроники Томаса Ковенанта» Стивена Дональдсона и «Меч Шаннары» Терри Брукса. Это были первые настоящие попытки последовать по стопам Толкиена, и обе увенчались успехом. Они привели к появлению на книжном рынке большого числа имитаторов Толкиена.
Само собой, Мартин прочитал множество псевдотолкиеновских романов. Некоторые он просто возненавидел, потому что у него возникало ощущение, будто их авторы пытались имитировать Толкиена, не понимая самого Толкиена, и в итоге копировали его не самые удачные литературные ходы. Да, Мартин очень любил и уважал Толкиена, но не считал его непогрешимым. И именно ему удалось сказать новое слово в жанре, породив собственное течение.
Помимо фэнтези, Мартин прочитал множество исторических романов. И контраст между этими двумя жанрами показался ему потрясающим! Действие романов многочисленных последователей Толкиена происходило в эпоху, напоминающую европейское средневековье, но по сравнению с историческими Средними веками их литературные потуги казались плохой комедией, потому что авторы на самом деле не понимали, какой была тогда жизнь. Только историческая проза, мрачная и реалистичная, дает представление, каково это было – жить в холодных, грязных замках, сражаться в кровавых битвах, умирать от ран и эпидемий. И Джордж Мартин решил совместить реализм исторической прозы с самыми привлекательными чертами фэнтези – магией и ощущением чуда, какое дают лучшие образцы жанра.
Однако у исторической прозы имеется один серьезный недостаток – читатель знает, чем все закончится: Жанне д’Арк не миновать костра, а Карлу Первому отрубят голову. «Фэнтези, конечно же, не страдает от подобных ограничений. Вами по-прежнему может двигать та самая сила, которая, я уверен, является одной из главных причин, по которым люди вообще читают, – вы хотите знать, что же будет дальше. Мне нравится этот персонаж, но, боже мой, он выживет или погибнет? Я хотел именно такой тревоги за судьбу героев», – откровенничает писатель.
Героев Джорджа Мартина отличают тщательно прописанные, многогранные характеры. Отрицательные на первый взгляд персонажи могут оказаться куда лучше на самом деле, а честь, порой, стать своего рода препятствием.
Мартина всегда привлекали «серые», неоднозначные герои. Он говорил, что всегда стремился следовать завету, который высказал Уильям Фолкнер, получая Нобелевскую премию по литературе. Фолкнер сказал, что единственной вещью, о которой стоит писать, является человеческое сердце, находящееся в конфликте с самим собой. И Джордж Мартин с ним абсолютно согласен.
Битва Добра и Зла стала основной темой множества произведений в жанре фэнтези. Но, по мнению Мартина, в таких противостояниях нет места внутреннему конфликту. Там зло всегда отвратительно выглядит и носит черное. Так писал Толкиен, но в исполнении Профессора это получалось оригинально, а в руках его последователей превратилось в клише. Если какой-то персонаж имеет отталкивающую внешность, можно с большой долей уверенности утверждать, что он служит злу. А положительные герои все как на подбор красивы и благородны.
Джордж Мартин считает свои книги ответом на вызов, брошенный историями Толкиена.
Здесь можно провести параллель между сказками братьев Гримм и рассказами, лежащими в их основе. Изначально это были кровавые и жестокие истории, которые рассказывали взрослым. С Толкиеном и Мартином процесс обратный: создатель мира «Песни Льда и Огня» внес в свои произведения то, чего избегал Толкиен, – неоднозначность, конфликт в душе героя, сомнения в правильности занятой стороны… Конфликт, конечно, есть и у Профессора, но таких героев у него немного.
Один из любимых персонажей Мартина во «Властелине колец» – Боромир. Во многом он является классическим героем. Боромир – наследник Гондора, принц, храбрый воин, окруженный аурой величия, и тем не менее он поддается влиянию кольца. Свой проступок Боромир искупает, погибая смертью героя.
Другим любопытным персонажем является Саруман. Белый волшебник, служивший добру сотни или даже тысячи лет, Саруман переходит на сторону зла. В душе этих двух персонажей произошел конфликт, перевернувший их жизни.
Ну а Голлум, мечущийся между злом и добром каждую минуту, является, наверное, классическим архетипом, которым постоянно пользуется Мартин.
Создавая свой мир, Мартин был волен направлять повествование так, как ему заблагорассудится. При этом многое он почерпнул из реального мира, из нашей истории.
В книгах Мартина очень мало магии. В этом он следует по стопам Толкиена. Если приглядеться, Средиземье – это волшебный мир, в нем много чудес, однако магия используется крайне редко. Читатель никогда не видит Гэндальфа творящим волшбу. Когда дело доходит до драки, волшебник вытаскивает меч и сражается. Да, он запускает фейерверки, его посох светится, но это, по сути, и все. Магия непостижима. Магия таинственна. И это именно тот вид магии, который был нужен Мартину. Он регулярно видел одну и ту же ошибку в написанных в угоду популярности фэнтези-книжках. Авторы делали свои миры излишне магическими. Их населяли могущественные волшебники и ведьмы, способные щелчком пальца уничтожить половину мира… и тем не менее в каждом королевстве была своя армия, а власть все равно принадлежала монархам и лордам. А что же всемогущие волшебники? Почему они не правят королями? Ведь те, кто обладает могуществом, всегда стремятся к абсолютной власти.
![Александра Гейл - Дневник любовницы мафии [СИ]](/uploads/posts/books/4209/4209.jpg)
