Александр Зевелев - Герои особого назначения. Спецназ Великой Отечественной
И еще об одном моменте, если можно так сказать, личностного характера. С этого времени начинается крепкая боевая дружба омсбоновцев с Константином Константиновичем Рокоссовским – выдающимся полководцем Великой Отечественной войны. Если под Москвой отряды ОМСБОНа помогали солдатам армии, которой он тогда командовал, то в дальнейшем, в 1942 г., 16-я армия, освободив окончательно древний русский город Сухиничи, выполнила огромную работу по созданию условий для переброски через свой передний край обороны отрядов особого назначения в тыл врага. Эта дружба, скрепленная в совместной борьбе, продолжалась, когда Рокоссовский стоял во главе фронта в 1943 г. в битве под Курском и Орлом и во главе 1-го Белорусского фронта в 1944 г. Многие омсбоновцы гордятся тем, что наряду со знаком «Ветеран ОМСБОНа» они награждены памятным знаком «Ветеран 16-й (11-й гвардейской) армии».
Вернемся к событиям на фронте. Командование Красной Армии должно было в обстановке, о которой уже говорилось, немедленно создать прикрытие Москвы со стороны Волжского водохранилища, уже скованного льдом.
Выполнение этой задачи осложнялось во многом тем, что во вновь сформированных бригадах и дивизиях, особенно ополченческих, саперных частей было крайне недостаточно. К этому добавим: они не были еще достаточно укомплектованы подрывными средствами и вооружением.
В этих критических условиях Главное военно-инженерное управление Красной Армии (ГВИУ) и командование Западного фронта возложило большие надежды на ОМСБОН. И эти надежды полностью оправдались.
Командир бригады М. Ф. Орлов уже в сентябре был вызван к начальнику Главного военно-инженерного управления генералу Л. З. Котляру и получил задание: готовить бригаду к принятию участия в прикрытии важнейших стратегических подступов к Москве. По воспоминаниям М. Ф. Орлова, эту же задачу тогда же подтвердил и уточнил начальник Генерального штаба Красной Армии Борис Михайлович Шапошников {32}.
В первых числах октября 1941 г. из штаба Московской зоны обороны (МЗО) и ГВИУ в ОМСБОНе был получен приказ: приступить к выполнению поставленной задачи.
24 октября (по другим данным – 23-го) 1941 г. Военный совет Московской зоны обороны (частный приказ № 014) предложил приступить к устройству на подмосковных рубежах сплошной зоны заграждений {33}, чтобы не допустить фашистов к столице или, скажем скромнее, всячески замедлить их продвижение к центру нашей Родины.
Как же выполнялась эта задача? И как в ее выполнении участвовали омсбоновцы? Сразу же отметим, что воины ОМСБОНа это боевое задание осуществляли и в 20-х числах октября, и в ноябре {34}.
Одной из главных магистралей, по которой тогда, в октябре – ноябре 1941 г., наступали фашисты, было Ленинградское шоссе на участках Завидово – Ямуга – Солнечногорск.
Сюда направляется для руководства работами по созданию заграждений начальник военно-инженерной кафедры академии им. М. В. Фрунзе, тогда полковник Евгений Варфоломеевич Леошеня. Вскоре по решению Ставки Верховного Главнокомандования от 17 ноября создаются три оперативно-инженерные группы (ОИГ). Начальником ОИГ-2 назначается генерал И. П. Галицкий, а начальником штаба – Е. В. Леошеня. Именно ему подчиняется сводный отряд ОМСБОНа под общим командованием бригадного инженера, тогда майора (позже генерал-майор в отставке) Михаила Никифоровича Шперова.
Михаил Никифорович к этому времени, несмотря на свои тридцать лет от роду, имел уже интересную и богатую биографию. Несколько лет он прослужил на Дальнем Востоке начальником инженерной службы полка. В 1936 г. он зачисляется в Военно-инженерную академию им. В. В. Куйбышева, однако зимой 1939 г. учеба прерывается – М. Н. Шперов участвует в войне с Финляндией. Здесь, на знаменитой «линии Маннергейма», он приобретает первый боевой опыт, занимаясь разминированием военных объектов, наведением переправ. Военный инженер с таким богатым опытом встал во главе инженерной службы бригады.
Его помощником был опытный специалист и организатор капитан Иван Иванович Гомберг.
В холодных, почти нетопленых казармах в доме около Белорусского вокзала, где в это время располагались части бригады, штаб и политотдел, рано утром 16 ноября была объявлена боевая тревога. В этот день 30-я и особенно 16-я армии вели кровопролитные бои против 4-й немецкой танковой группы (против 16-й армии повели наступление не менее 400 танков) {35}. Два мотострелковых батальона под командованием капитанов М. С. Прудникова и П. А. Коровина, саперная рота и два отдельных саперных взвода были сведены в 11 отрядов заграждения (около 800 человек) {36}.
…Боевая тревога! К этому часу мы были давно готовы, готовы с 22 июня 1941 г., когда большинство из нас записались добровольцами в Красную Армию, готовы с того дня, когда были направлены в ОМСБОН.
– Куда? – вопрос, который можно было прочесть в глазах зачисленных в списки первой готовности. Ответ на него в общих чертах был ясен: на фронт, на оборону Москвы.
Выражая чувства своих товарищей, сержант Николай Лукашенко, вчерашний аспирант МИФЛИ, писал в газете «Победа за нами»: «Я клянусь драться с врагом, защищая родную Москву, мужественно и умело» {37}. Молодой коммунист сдержал свою клятву: в 1942 г. под Москвой, действуя в тылу врага, он попал в засаду и сражался с врагами до последнего патрона.
Вот как описан выезд омсбоновцев на фронт:
«Где-то в небе гудели самолеты. Часто хлопали зенитки, установленные на крышах московских домов. Лучи прожекторов метались по непроглядному ночному небу. Гремели глухие взрывы, от которых вздрагивала земля. Небо светилось отблесками близкого пожара…
Полуторки двигались по затемненным улицам. Выбравшись из города, грузовики прибавили скорость и помчались по Ленинградскому шоссе… где отряду предстояло строить оборонительные сооружения. Мимо проплывали, словно вымершие, без единого огонька, подмосковные деревни и поселки. Тянулись перелески, заснеженные поля. Жгучий ветер сек обветренные, хмурые лица минеров, зло рвал с них плащ-палатки.
– Эй, ребята, заснули, что ли?.. А ну, запевай!.. – послышался голос Владимира Крылова.
– «Прощай, любимый город, уходим завтра в море!» – запел сержант Владимир Милутка.
Несколько человек подхватили куплет. Песня зазвенела в морозном воздухе, донеслась до задних грузовиков. Сразу стало как-то веселее…
Фронт неумолимо приближался. По шоссе шли измотанные длительными боями красноармейцы, группы беженцев с детскими санками, нагруженными узлами, чемоданами. Ребятишек несли на себе, вели за руки. В сторону Москвы мчались грузовики с ранеными. Навстречу им двигались автоколонны с войсками, боеприпасами» {38}.
Все это в какой-то мере тормозило продвижение вперед наших машин. Им приходилось также по нескольку раз прерывать путь из-за налета вражеской авиации.
