Гилмор Гарт - Без труб, без барабанов
На следующий день Шюль разбудил нас в половине седьмого, и мы вместе двинулись в Капиолани-парк на 55-минутную пробежку. С некоторым удивлением я за метил, что Артур не так хорош на пробежках, как обычно. Мы иногда забывали, что ему уже 48 лет. После полудня я провел хорошую тренировку на гаревой дорожке в Пьюкехоу Александр-Филд. Мои ноги были несколько «забиты», и навыки Артура в массаже были весьма кстати, хотя он массирует несколько грубо.
Генри Ямасаки организовал соревнования в понедельник, вызвав с материка Джима Грелле для участия на миле и поставив Боба Шюля против меня на полмили. Утром я час побегал трусцой и выкупался в океане, хотя день был хмурый и беспрерывно лил дождь. Перед началом соревнований, однако, погода прояснилась, и стадион заполнила многочисленная толпа зрителей. Среди них была большая группа моих сторонников. Я об этом узнал, когда они заревели, ободряя меня на последнем вираже. Оказалось, это были новозеландские зеленщики из Фо-сквер.
Я приехал на стадион как раз, чтобы увидеть соло Грелле за 4.03,0. Результат казался непостижимым, если учесть состояние дорожки. В своем забеге на полмили я рассчитывал показать около 1.50,0 и начал, как мне показалось, довольно быстро. Однако пробегая мимо секундометристов на первом круге, я услышал: «Пятьдесят шесть, пятьдесят семь…». Никакого вдохновения не было. Я замедлил бег на вираже, и за 220 ярдов до финиша Шюль вышел вперед и увеличил темп. Я озабоченно преследовал его, настигнув лишь у самого финиша, и выиграл с небольшим преимуществом, показав 1.53,8.
Остаток дня принес мне гораздо большее удовлетворение, потому что мы встретили старых друзей, Стэна Хэтти с женой, и они взяли нас с Артуром в главное отделение Аутриггер каноэ-клуба, которое теперь помещалось в прекрасном месте вблизи Дайамонд-Хед. В пляжных костюмах мы пили пиво на солнце, перемежая это занятие разговорами о серфинге и каноэ. Потом мы в клубной сауне за полчаса выпарили все, что поглотили.
Оттуда мы направились в дом Хэтти, из которого открывался захватывающий дыхание вид на Гонолулу. Не в первый раз я почувствовал, что мужчине нужно приехать с женщиной, чтобы по-настоящему оценить Гонолулу. И, разумеется, наоборот.
Во вторник погода была облачной и моросил дождь. Тем не менее, прежде чем упаковаться, мы провели почти часовую пробежку. Мы вылетели в Соединенные Штаты в 7.45 утра. Во время полета я познакомился с последним нововведением летного сервиса. В салоне под вешалками были вмонтированы телевизионные экраны, снабженные наушниками (гарантированно стерилизованными) и кнопочным управлением. Это позволяло индивидуально выбирать программу телевидения или одну из девяти радиопрограмм, по которым велись самые разнообразные передачи, начиная от трансляции популярной и классической музыки и кончая беседами для женщин и сводками для путешествующих бизнесменов. Было очень приятно дремать под музыку.
Мое состязание в Лос-Анджелесе было назначено на 4 июня, и когда 2 июня мы прибыли на место, реклама предстоящих соревнований достигла своего апогея. Нас вместе с другими спортсменами-гостями снимали по пяти телевизионным каналам сразу. Операторы установили свои камеры перед самым входом в ресторан, и мы по очереди переходили от одного репортера к другому. Прохожие то и дело наталкивались на нас и часто оказывались между интервьюером и его очередной жертвой.
4 июня я отправился на соревнование, чувствуя сильную нервозность — состояние обычное для меня перед стартом, когда я не уверен в своей форме. Мне предстояло бежать вместе с юным Джимом Райаном, Грелле и Йозефом Одложилом. Из этих главных моих противников самым серьезным казался Райан, который обыграл Грелле и Йозефа в Модесто две недели назад. Боб Шюль тоже участвовал в забеге и выглядел весьма самоуверенным. Он даже перед стартом сказал Рону Кларку, что чувствует себя способным справиться со мной. Не сомневаюсь, что это заявление было вызвано его выступлением против меня на Гавайях.
Готовясь к предстоящей миле, впервые в жизни я не столь сосредоточенно проводил разминку, чтобы как следует посмотреть другое состязание. Это был забег Кларка на три мили, в котором Невилл Скотт бежал, что бы поддерживать для Рона быстрый темп, насколько его хватит. Это был фантастический бег, и Рон показал на финише 13.00,4. Наблюдая, как бежит Кларк, я испытывал странное чувство, что мое соревнование не идет ни в какое сравнение с этим блестящим выступлением, и заметил Шюлю, что был увлечен зрелищем длительного бега.
Как прошла моя миля? Вот время на промежуточных отрезках. Первые 440 ярдов — 58 секунд, 880 — 1.59,0, 3/4 мили — 3.01,0, окончательный результат — 3.56,8. Я почувствовал себя уставшим на втором круге, и третий круг, мне казалось, я пробежал быстрее, чем это было на самом деле. Затем, хотя я и предполагал в этом забеге отсиживаться, я оказался рядом с лидером Кэри Вейзигером. За 300 ярдов до финиша, когда я обычно вкладываю в свой бег дополнительные резервы, я почувствовал, что начинаю слабеть. В этот момент я быстро прикинул, что Райан, Грелле и Одложил показали в Модесто 3.58,0 и это мне будет на руку, если сейчас я сделаю вызов. Я перешел на спринт.
Перед входом в последний вираж я понял, что до конца спринт не доведу. Мгновенно заново оценив положение, решил сбавить на вираже, подождать, пока меня не настигнут, а затем снова увеличить скорость, если останутся силы.
Дела пошли именно так, как я и предполагал. На выходе из виража бегун в белой форме сделал энергичный вызов. Я мотнул взгляд в его сторону, но разобрать как следует, кто меня атакует, не мог и решил, что, наверное, это Райан. Я выложил остатки своей энергии, но тотчас увидел, что ничего этим не добился. Я пошел вперед на пределе. Казалось, мы бежали грудь в грудь, и я не мог оторваться от своего противника ни на дюйм, хотя и не отступал перед ним. Появилась лента. Я сделал отчаянный нырок и снял ее не уверенный, что он не сделал этого раньше меня.
На следующий день на фотографии, сделанной репортером, было видно, что я выиграл у Грелле (это был он) примерно шесть дюймов. Мы оба показали одно и то же время.
Даже в самых яростных схватках с Джорджем Керром мне никогда не приходилось так трудно на послед ней прямой. Обычно здесь я, хотя и в незначительной степени, сбавлял усилия, но теперь мне не удалось сделать этого ни разу.
Чувствуя сильную усталость от состязания, я присоединился к Невиллу Скотту и еще одному канадскому трехмилевику в их полуторачасовой пробежке вокруг Южнокалифорнийского университета по траве. В час дня я вылетел в Торонто рейсом через Чикаго. Здесь было еще одно новшество для пассажиров — астровидение. Были те же телевизионные экраны, но на этот раз пилот приглашал вас посмотреть взлет и приземление его глазами. На носу самолета была установлена телевизионная камера.