Дмитрий Оськин - Записки прапорщика
- Ничего, наша кривая вывезет. Мне можно будет у вас расположиться на ночлег?
- Понятно, товарищ. Все, что от нас потребуется, мы для вас сделаем. Так я оставлю пока здесь свой сверточек, - сказал Климов, кладя под стол бывший с ним небольшой мешочек, - а часика через два зайду.
"Удивительный тип, - подумал я. - Приезжает один, с мандатом, и думает, что сразу же все может сделать".
Прошло часа полтора. В большом зале комитета зазвонил телефон. Снял трубку.
- Говорит Сухов из Совета, - услышал я. - Не был у вас большевистский комиссар?
- Был.
- Куда он девался?
- Пошел по своим делам.
- Он говорил с вами?
- Да, приехал, мол, организовать здесь Советскую власть.
- Вы ему дали какое-нибудь поручение?
- Как я могу дать ему поручение? Я лишь расспросил, что делается в Питере. Он обещал зайти.
- Будьте добры ему передать, чтобы он зашел в Совет.
- Хорошо. А откуда вы узнали о его приезде?
- Нам звонил смотритель тюрьмы: пришел туда матрос с мандатом, сказал, что остановился в Совете, потребовал освобождения заключенных. И тот дурак выпустил всю тюрьму!
- Неужели?
Я был потрясен.
Прошло часа три. Климов не появлялся. Я отправился в гостиницу обедать. В столовой застал Сергеева и Дементьева.
- Слышал? - закричал при виде меня Дементьев. - Запасной батальон организовал у себя революционный комитет. Приехал какой-то комиссар из Петрограда, сказал, что существующий комитет распускается. Выбрали другой из большевиков. Выбранный комитет сместил начальника гарнизона и назначает своего!
Я рассказал им о Климове.
Отправились к зданию Совета. Там большое оживление. В зале для заседаний Совета за столом президиума говорит речь мой знакомый - Климов. В зале много солдат.
- Так что, - говорит он, - поскольку ваш Совет не отражает центрального настроения трудящихся масс, я по поручению Совета Народных Комиссаров объявляю его закрытым.
- Как?.. Что?.. Захватчики!.. - слышится со всех сторон.
- Никак нет, - продолжает Климов. - Коль вы все соглашатели, мы выберем новый Совет из представителей настоящих революционеров.
Председатель Совета растерянно смотрит на происходящее. Между тем Климов, не давая опомниться, зачитывает список выдвигаемых в президиум собрания. Солдаты поднимают руки.
- Насилие над демократией! Большевистские захватчики! Вы не имеете права!
- Потише, товарищи, - строго остановил Климов. - Так как запасной батальон на нашей стороне и оружие в наших руках, потрудитесь не распространяться.
Таким образом в течение нескольких часов, благодаря изумительной находчивости и энергии Климова, в Кишиневе бескровно произошла большевистская революция. Поздно ночью Климов пришел в комитет ночевать.
- Ловко, товарищ, вы провели!
- Чего же тут ловкого? Раз у меня есть приказ, я должен его выполнить, а солдатня только и ждала, чтобы кто-нибудь пришел и образовал новый Совет.
В течение нескольких дней я неоднократно сталкивался на улицах, в учреждениях, у себя в комитете с Климовым, неутомимо шагавшим из учреждения в учреждение, проводившим привезенную директиву. В течение следующего после захвата Совета дня он ликвидировал городскую думу, посадил туда новых людей. Кишиневские обыватели - к ним я отношу и бывших руководителей Совета - смотрели на все с величайшим удивлением: неужели это делается энергией одного человека?!
* * *
Вернувшись из типографии, где сдал в печать очередной номер газеты, разделся, чтобы ложиться спать, но неожиданно был вызван к телефону.
- Говорит Антонов, - услышал я. - Приходи сейчас в комитет. Есть очень серьезные новости. Требуется немедленно заседание.
Быстро одевшись, я отправился в комитет, где застал Дементьева, Сергеева, Антонова, с ними три незнакомые мне личности. Один лет двадцати четырех, белокурый, хрупкого вида человек, сидя рядом с Дементьевым, вполголоса рассказывал, что делается в Питере. Двое других - коренастые солдаты с наганом за поясом.
- А вот и товарищ Оленин, - сказал Дементьев. - Познакомьтесь.
- Рошаль, - назвал себя белокурый.
- Рошаль? Председатель кронштадтского Совета?
- Да, это я, - улыбнулся он.
- Много о вас слышал и читал.
- Обо мне много писали, больше, чем следовало бы.
Рошаль - лидер кронштадтских большевиков, против которого вели бешеную травлю газеты Временного правительства, когда кронштадтский Совет объявил самостоятельную Кронштадтскую республику.
Я представлял себе Рошаля человеком внушительного вида, серьезным трибуном - так его расписывали газеты. На самом деле это был почти мальчик чрезвычайно скромной внешности.
- Я назначен Советом Народных Комиссаров, - начал Рошаль, правительственным комиссаром при штабе румынского фронта и вот теперь хотел бы здесь посоветоваться с товарищами, как пробраться в Яссы и с чего начать. Слышал о вашем комитете как о сочувствующем Советской власти, поэтому в первую очередь - к вам.
Рошаль говорил не торопясь, негромким голосом, несколько картавя, при этом его бледное лицо передергивалось от нервного напряжения или от бессонных ночей в вагонах.
- Я бы не хотел, - после небольшой паузы продолжал он, - попасть в лапы Щербачеву и румынской охранке, не успев подготовить реальную базу, на которую смогу опираться в своих действиях. Ехать сразу в Яссы под своим именем мне представляется рискованным. Чем в данном случае вы могли бы мне помочь?
Дементьев заявил, что было бы лучше Рошалю остаться в Кишиневе, где почва за последние дни подготовлена, телеграф в руках большевиков и левых эсеров, и в Кишиневе ему есть на кого опереться.
- Нет, в Кишиневе оставаться нельзя, - возразил Рошаль. - Какой же я комиссар фронта, если боюсь появиться на фронте? Мне нужно обязательно быть в Яссах, но не в одиночестве, а опираясь на большевистские части фронта. Я вас прошу сказать, какие части, с вашей точки зрения, являются надежными?
- Мне известно, что гарнизон Соколя целиком на стороне большевиков, сказал я. - В Соколе сосредоточены инженерные войска. Причем это местечко находится всего в десяти километрах от Ясс. Мне думается, вам нужно поехать в Соколь и, опираясь на сокольский гарнизон, приступить к своей комиссарской деятельности.
Сопровождавшие Рошаля солдаты подтвердили, что сокольский гарнизон большевистский.
- В самих Яссах опереться, конечно, не на кого. Там стоят лишь вспомогательные части фронта и, кроме того, изрядное количество румынских частей, а на них, совершенно очевидно, рассчитывать нельзя. Вам важно, явившись в Соколь, связаться с армейскими организациями, а на фронте, безусловно, большевистских частей найдется сколько угодно.
- Очевидно, так и придется сделать, - согласился Рошаль. - Но сможем ли мы добраться до Соколя, не будучи захваченными по дороге? Как перебраться через Унгены?
![Ульяна Соболева - Пусть меня осудят...[СИ]](/uploads/posts/books/124/124.jpg)
