Феликс Медведев - Мои Великие старики
– И, наверное, этот аттракцион принесет хороший доход его придумщику. Но ничего удивительного здесь нет. Все в пределах возможного. Главное – фантазия и труд…
– А то, что вытворял Вольф Мессинг, имеет отношение к иллюзиону? Ну, например, как он мог через охрану проникнуть в кабинет Сталина?
– Это выдумка, бред. Мессинг, конечно, был телепатом, но не до такой степени. Он был артистом в не меньшей мере, чем иллюзионистом. Играл этакого Эйнштейна, сумасшедшего, лохматого. Он входил в зал – и зрители уже были наэлектризованы, они дрожали, готовясь к тому, что Мессинг будет над ними издеваться. И одно это позволяло ему проделывать с публикой все, что угодно.
– Скажите, как ведут себя сильные мира сего, посещая на досуге «легкомысленные» цирковые представления? Приходят, садятся в первый ряд и тупо озирают окрестности или же хохочут, ведут себя по-людски?
– В первый ряд никто никогда не садится. Только в правительственную ложу.
– В целях безопасности?
– Если в цирке не было правительственной ложи, член Политбюро, например, не мог прийти на представление. Очень любил посещать цирк Брежнев. Курьезный случай произошел с Хрущевым. Дрессировщица тигров Маргарита Назарова работала в паре с мужем Константиновским, который в одном из номеров, по сценарию, должен был «защитить» укротительницу от нападения зверя пистолетом с хлопушкой. И вот идет представление. Хрущев сидит в ложе довольный, наблюдает за действием, а Константиновский в нужный момент вытаскивает из пиджака «пушку», и в ту же секунду возникшие из-под земли дюжие охранники первого секретаря сграбастали его в охапку и унесли за сцену. Три часа потом бедный «спаситель» своей жены объяснялся, в кого же все-таки он намеревался палить.
– Да, оздоровляющий душу, любимый народом цирк служил и советским господам за Кремлевский стеной. Но было и по-иному: по приказу сверху рушились карьеры талантливых людей. В свое время нашумела история с арестом директора Союзгосцирка Калеватова. Расскажите о ней.
– История ужасная. Калеватов был единственной личностью из цирковой среды, назначенной гендиректором после всех полковников и большевиков. Его лозунг был прост: пусть артисты больше зарабатывают, и нам с ним легко дышалось. А директором цирка был Миляев, когда-то женатый на дочери Брежнева.
И вознамерилось ему занять тепленькое кресло. А как? Только интригами, близостью к верхам. К самому генсеку он был не вхож, но у Галины Брежневой и Миляева была дочь, любимая внучка Леонида Ильича. И вот, как говорят, через Гришина, тогдашнего секретаря МГК КПСС, заинтересованные лица стали копать под честнейшего и добрейшего Анатолия Андреевича. В день 60-летия директора Союзгосцирка любившие его подчиненные, известные артисты без всяких задних мыслей преподнесли ему подарки. И сразу же домой к Калеватову нагрянула Петровка. Итог – за взятки впаяли 12 лет тюрьмы. Устроили показушный процесс с приглашением иностранных корреспондентов. Сроки получили и другие близкие к Калеватову люди. А что же Миляев? А то, что есть на свете Бог: Брежнев умер, и соискатель не успел сменить титул. Все участники этой жуткой истории уже умерли. И в памяти людей цирка остался светлый образ хорошего человека, ставшего жертвой гнусных нравов эпохи.
– Кстати, вы тоже, так уж вышло, отметились в мужьях у Галины Леонидовны, но расспрашивать об этом вашем браке я не буду и отсылаю всех заинтересовавшихся к многочисленным публикациям в СМИ. Только один вопрос: дочь генсека, на ваш взгляд, фигура трагическая или комическая?
– Конечно, трагическая. Я знал ее совсем с другой стороны и помню, что более простого, душевного, демократичного человека не было вообще. Но льстецы, подхалимы, льнувшие к ней со всех сторон, испортили Галину Леонидовну.
– И все-таки, извините, еще один вопрос на жгучую тему. Есть легенда, что будто бы известную артистку Зою Федорову убили из-за того, что дочь Брежнева пожелала иметь редкое кольцо с ее руки.
– Бред. Думаю, что бред. Ей было доступно приобрести любой бриллиант. Зачем же идти на убийство человека?!
Ноябрь 1999
Игорь Кио, продолжатель дела своего отца, знаменитого иллюзиониста 40—60-х годов Эмиля Кио, умер 30 августа 2006 года на 63-м году жизни.
Глава 22. «Левак» с Гафтом
В 80-е годы в свободное от журналистских и библиофильских дел время я организовывал творческие встречи сначала в столице и вокруг, а потом и по всей стране. Конечно же, часть моих заработков перепадала семье, но основная доля тратилась на приобретение редких изданий для коллекции «Первая книга поэта». Что греха таить, эти вояжи становились неплохим приработком и для деятелей культуры, которых в те годы Москонцерт держал на голодном пайке.
И вот как-то раз в субботний вечер на «жигулях» моего огоньковского коллеги Юрия Осипова, которого я уговорил на «левый» извоз, мы подрулили к служебному входу театра «Современник» на Чистых прудах. Мне очень повезло: стать членом небольшой концертной бригады согласился сам Валентин Гафт. После репетиции Валентин Иосифович вышел к нам усталым, голодным и мрачным. «Ну куда я поеду, – начал отбояриваться он. – Мне к десяти дома надо быть, я обещал…» «Будете! – заверил я его. – Ходу туда от силы полтора часа. Начало в семь, с вас начнем, сразу с машиной отправим вас обратно». Конечно, я лукавил: вечер начинался в восемь, добираться предстояло два с липшим часа, и никакая машина оттуда персонально Гафту не светила.
Объединенными с Юрой усилиями нам удалось сломить сопротивление мэтра, взывая к тому, что он – гвоздь программы, без которого нас всех попрут из подмосковного клуба, и дети поэтессы-барда Вероники Долиной, а она тоже была с нами, останутся голодными. Короче, сердобольный Гафт уселся-таки на заднее сиденье рядом с хрупкой поэтессой, и мы рванули по заснеженному шоссе…
Через час дремавший Гафт очнулся и начал нервно крутить головой. «Ну скоро? Где мы?» – нетерпеливо вопросил он. «Подъезжаем, подъезжаем», – успокоил я его, хотя было ясно, что мы слегка заблудились… Только спустя час в свете фар вырос дорожный указатель: «Киржач. 30 км». Да, мы ехали, чтобы дать концерт любителям искусств небольшого районного центра Владимирской области. Кстати, эти места известны трагической страницей в истории нашей космонавтики: именно здесь в марте 1968 года погиб Юрий Гагарин. Содействовал же приобщению своих земляков к отечественной культуре директор киржачского Дома культуры, энтузиаст-подвижник и просто добрый, открытый парень Валерий Карамин.
Через какое-то время Валентин Иосифович попросил на минуту остановиться и вышел из машины. Он углубился в придорожный лесок, и мы прождали его минут 15, после чего вдвоем с Юрой отправились на поиски. В кромешной тьме, по колено в снегу Гафт в распахнутой дубленке негнущимися пальцами, тихо матерясь, безуспешно пытался застегнуть заевшую «молнию» на брюках. Мы бросились помогать, Гафт вяло нас посылал… Так и не справившись с «молнией», окоченевшие, вернулись мы к машине, где невозмутимо шуршавшая в салоне листками текстов Вероника Долина под общие шуточки выдала пострадавшему артисту английскую булавку, которой он кое-как зашпилил ширинку. «Я не могу в таком виде выступать. Вы что, посмешище хотите из меня сделать?» – возмущался Гафт. «Возьмем в ДК еще две булавки, и я вам свитер к карманам брюк пришпилю, зрители ничего не заметят», – успокаивала его Вероника.
