Борис Тененбаум - Великий Линкольн. «Вылечить раны нации»
Столкновение уже через пару часов перешло в ожесточенное сражение. К позициям северян подоспел корпус генерал Рейнольдса, того самого, которому Линкольн предложил командование вcей Армией Потомака. Рейнольдс предложение отклонил, командование досталось Миду, – а сейчас, 1 июля, Рейнольдс сам, лично, повел свой корпус в бой и был убит на месте пулей в шею.
Бой был настолько ожесточенным, что отдельные части буквально истреблялись, но солдаты, тем не менее, не бежали. И на Севере, и на Юге был принят порядок, при котором старые полки, сражавшиеся еще с 1861 года, не доводились до полной численности, а пополнения просто формировались в новые части. В результате имелось много полков, в которых насчитывалось всего 3–4 сотни человек. Одним из них был «147-й Нью-Йоркский», сражавшийся в составе Армии Потомака. Перед сражением в нем было 308 человек. За 30 минут под огнем он потерял 207 человек, но его строй не дрогнул. Сражение гремело и разрасталось все больше и больше. Подтянулась артиллерия. Генерал южан Альфред Иверсон повел свою бригаду в атаку. Она была отбита, он потерял 800 людей из своих 1350, но бригада осталась в строю.
Нечто подобное происходило по всей линии сражения, но самая отчаянная борьба завязалась у Семетери-Хилл – холма, на котором было расположено кладбище Геттисберга. Муниципалитет прекрасно управлял городом, за порядком строго следили. Поскольку на похоронах нередко случались беспорядки, сопровожающееся стрельбой в воздух, въездные ворота кладбища были украшены объявлением: « Не стрелять! Провинившиеся будут оштрафованы на 5 долларов!»
VI
Во всей несметной литературе, посвященной войне Севера и Юга и имеющейся в США, мало какое событие описано столь же подробно, как сражение под Геттисбергом. Мир сейчас открыт, так что и какой-нибудь читатель этой книги, написанной на русском, может в один прекрасный день оказаться в южной Пенсильвании и посмотреть на поле битвы, и что ему только там не покажут! В длинном списке достопримечательностей тамошних экскурсоводов есть и «Тупик Иверсона» – место, куда отступила бригада южан после своей неудачной атаки, и «Персиковый сад», за который шла отчаянная борьба, и «Берлога дьявола», как назвали настоящий лабиринт из множества валунов на невысоком холмике – там прятались снайперы, которые, в частности, стреляли в полки, пересекавшие «Долину смерти».
Конечно же, вам покажут и «Кладбищенский холм» – тот самый, стрельба на котором была строго воспрещена, и вам расскажут всякие истории, например, про полковника южан, который скомандовал своим: « Храбрые техасцы, вперед! » – и повел их в штыковую атаку, в которой он был убит вместе с тремя четвертями своих солдат, и про генерала северян, которому ядро наполовину оторвало ногу, но который на носилках не лежал, а сидел и курил сигару, потому что думал, что это наилучший способ воодушевить его людей.
Что по-настоящему поражает сейчас, через добрых 150 лет после всего случившегося, так это полное впечатление, что обе армии с огромным ожесточением целых три дня сражались сами по себе, без командования.
Ну, положим, это не совсем так – если действий Мида действительно особо нигде не видно и все важнейшие распоряжения отдавали офицеры на местах, от командиров полков и выше, до командиров дивизий и корпусов, то Роберт Ли пытался что-то сделать, и, скажем, за лобовую атаку на позиции северян на третий день битвы, которая повлекла за собой огромные потери, ответственность несет именно он.
И все-таки сказанное – армии сражались сами по себе – остается правдой. Федеральная Армия Потомака, вступившая в бой с 88 тысячами человек, к концу третьего дня сражения потеряла 38 тысяч. Добрая треть из этого числа составляли отставшие, потерявшиеся и просто дезертиры – это было известным явлением, за дезертирство в армии северян даже расстреливали. Но все же федеральные войска устояли, и пробитые в их рядах бреши закрывались как бы сами собой, без особых распоряжений ставки.
Такая же картина была у южан. Армия Северной Виргинии потеряла почти треть своего состава, 23 тысячи человек из тех 75 тысяч, с которыми она выступила в поход; но ее полки раз за разом шли в атаку на позиции северян, даже если их истребляли чуть ли не целиком. Но всему есть предел. Роберт Ли оценил положение и решил, что единственный способ, которым он еще в состоянии принести пользу делу Конфедерации, – это отступление.
Армия Северной Виргинии, огородившись арьергардами и отправив вперед обозы с ранеными и больными, начала медленный отход на юг. Генерал Мид ее не прeследовал.
Примечания
1. Джеймс Юэлл Браун «Джеб» Стюарт – прозвище «Джеб» происходит из инициалов его имени ( англ. James Ewell Brown «J.E.B.» Stuart).
О трудностях ведения войны в условиях демократии
I
Вести о Геттисберге достигли Вашингтона очень быстро – уже 4 июля Линкольн узнал, что трехдневное сражение в Пенсильвании завершилось и что армия Роберта Ли, по-видимому, разбита. Деталей не знал никто, все, что было известно, состояло из содержания нескольких коротких телеграмм, полученных военным министерством из Армии Потомака.
Ликование было полным. Белый дом выпустил специальное сообщение для прессы, подписанное Линкольном, в котором говорилось, что « в этот день нам следует возблагодарить Того, чьей волей – не нашей – свершилось случившееся… ».
В своем роде это был парафраз слов, которыми в Европе предваряли сообщения о великих победах, с вознесением благодарности Всевышнему: « Не нам, не нам, но имени Твоему …»
7 июля Линкольн узнал о сдаче Виксбурга, и тоже из телеграммы. На этот раз она пришла не в военное министерство, а в министерство флота – ее отправил адмирал Дэвид Портер. Он командовал канонерками, приданными армии Гранта, и, по-видимому, сумел отправить кого-то вверх по Миссисипи, туда, где имелась действующая телеграфная линия.
Какое-то время казалось, что исход войны уже решен, и конец мятежа не за горами. Войска Конфедерации в походе на Пенсильванию перешли верховья реки Потомак, а после бурных дождей река разлилась, и Армия Северной Виргинии оказалась между Потомаком и войсками северян. Но генерал Мид не сдвинулся с места, и Ли сумел уйти обратно в Виргинию.
Линкольн был в полной ярости. Он написал Миду очень резкое письмо, которое начиналось словами благодарности за « замечательный успех …», но дальше не оставляло никаких сомнений в том, что президент считал бездействие генерала после битвы упущенной возможностью закончить войну: «… я не уверен, что вы понимаете размер несчастья, связанного с тем, что Ли сумел уйти. Он был в ваших руках, и в вашей воле было завершить начатое, что, в сочетании с нашими успехами в других местах, закончило бы войну. Теперь же она продлится, и неизвестно, на какое время. Золотая возможность оказалось упущенной, и я безмерно этим огорчен …»
