Федор Раззаков - Максим Галкин. Узник замка Грязь
КДЦ считается в Перми одной из лучших концертных площадок, зал здесь – чуть больше тысячи мест. Концерт Галкина начинается через 50 минут. Мы подъехали со двора и с улицы угодили прямо на сцену. Макс как был в пальто, сразу взял микрофон. В пустом зале с ярко-синими креслами по бокам стояли сияющие бабушки-билетерши. Рома включил минусовую фонограмму.
«Ты-ы-ы. Гордая такая – взлет… – запел Макс. – Звук приличный, по-моему… Твердая такая – лед. Холодная така-а-ая… А кресла же у вас вроде красные были?» – «Надо же, Максим, вы столько ездите, а помните, какие кресла у нас, – умилилась бабуля из зала. – Были красные, точно, а недавно новые поставили».
Репетиция на этом закончилась, и мы очутились в узеньком коридорчике за сценой. Несколько комнат по одной стороне, мебель, видавшая еще партийные съезды… В гримерной Макса – шкаф, маленький угловой диванчик, на журнальном столике тарелка с виноградом, вода, чай, плитка шоколада. Гримерный столик – тоже старенький, с двумя железными лампами у зеркала. Чужеродным предметом на этом скромном фоне выглядит нарядная шелковая банкетка кремового цвета. Макс двумя движениями нанес на лицо чуть-чуть тонального крема. «Это весь твой грим?» – спрашиваю. «Репетиции для бездарностей, грим – для уродов!» – смеется Галкин. В открытом шкафу ждет своего часа концертный пиджак – черный, бархатный, с черным стеклярусом на лацканах, с ярко-красной подкладкой. «Это шьют где-то специально?» Артист смотрит на меня с недоумением: «Не знаю, я в ЦУМе купил».
В соседней комнате из мебели – несколько стульев, покосившееся трюмо и тумба в углу. На тумбе чайник, чашки, чай в пакетиках, порезанный лимон. Термер хлопочет над бутербродами: «Попробуйте, какой батон вкусный, мягкий! А какой сыр!» Эля тем временем пытается вдохнуть жизнь в электрический чайник – Максиму на сцену нужно поставить две чашки чая.
Я собираюсь идти в зал. Макс, смеясь, рассказывает: «Юрий Гальцев однажды пришел на концерт Сергея Дроботенко. И спрашивает его: «А сколько у тебя программа-то длится?» Три часа, говорит Дроботенко. «А-а, ну если после концерта не увидимся, то мне все понравилось!» В руках у Максима рация. Слышен голос Ромы: зал сел. За кулисами Макс отдает рацию Эле – и шагает на ярко освещенную сцену, в аплодисменты… В зале, среди рыдающих от смеха людей, я поняла, чем отличается «живой» концертный Галкин от его же концертных номеров в телеэфире. Из зала очевидно, что это не просто голосовые пародии – это самый настоящий театр. Два с половиной часа пролетели за секунду…
После концерта в узеньком коридорчике за сценой не протолкнуться из-за ожидающих автографа и возможности сфотографироваться с артистом. Артист дружелюбно расписывается и фотографируется, сияя в объективы «мыльниц» белоснежной улыбкой. А я думаю о том, что спал он сегодня от силы часа четыре… Ровно об этом же думает Эля, сосредоточенно следящая за выражением лица Макса. На него наседает зрительница в вечернем красном платье в пол, что-то долго и очень эмоционально объясняет… «Она пьяная?» – невозмутимо спрашивает Эля у кого-то за моей спиной. «Нет… Ну то есть она чуть-чуть… Нормальная вроде…» Максим с застывшей улыбкой подписывает зрительнице очередную фотографию. «Вы и телефончик свой там внизу напишите – я звонить не буду!!!» – напирает она. Пауза. Сейчас, думаю, взорвется. «Вам автограф? Могу дать», – отвечает Галкин. «Ох, он ругает меня потом за это, но что делать», – говорит мне Эля и решительно оттирает женщину в платье в сторону.
22.35. Plaza Olimpia.
Мы возвращаемся в отель, где нас ждет завершающий ужин с Ильей и Сашей. Макс сидит во главе стола. Молчит. Все тихо перешучиваются, но его никто не трогает – устал человек, пусть посидит, помолчит. Официантка приносит его заказ – филе чилийского сибаса с медом, и Макс слегка оживляется: сибас выглядит как произведение искусства и оказывается очень вкусным. «Ты смотри, прямо из Чили к нам прилетел…»
Галкину, к слову, тоже скоро лететь, причем в шесть утра. Вставать в четыре, спать осталось всего ничего.
– Ну что, – говорит Максим, когда с едой покончено, – в боулинг?
Боулинг-клуб, по счастью, нашелся совсем рядом с нашим отелем, в торговом комплексе «Столица». Появление Макса вызвало в скромном заведении ажиотаж. Макс послушно надел выданные гардеробщицей спортивные туфли, и понимающий администратор проводил нас к самой дальней дорожке. Всю усталость Максима сразу как ветром сдуло. Правда, поначалу предательские шары никак не хотели катиться куда надо. «Дорожки у них кривые, что ли», – недоумевал Галкин. «Да вот и я думаю. Никогда ты так позорно не играл!» – подлила масла в огонь Эля. Но скоро дело пошло на лад, и кегли посыпались интенсивнее. Мы сначала играем командой, но потом Максим стал метать шары один, за всех. «Все, это последний! Еще один – и спать!» Но оторвать его от дорожки оказалось не так-то просто. «Смотри, – часа через два Макс показывает мне на нашего фотографа, с закрытыми глазами лежащего между дорожек и прижимающего к животу камеру. – Володя уснул…».
Как видим, журналистка «ОК!» слегка удивилась, когда увидела, что Галкина в аэропорту провожает один-единственный человек – Пугачева. И от ее глаз не укрылось, что это не просто проводы коллеги от актерского цеха – здесь нечто большее, интимное. Однако никаких оценок по этому поводу автор статьи не дает, предоставляя это сделать самим читателям. В мире СМИ этот роман не комментируется, чтобы не разрушать интригу. Вот и близкие друзья Пугачевой предпочитают говорить туманно. Например, 6 апреля в «Комсомольской правде» было опубликовано интервью с поэтом Ильей Резником, где он, говоря о Пугачевой, заметил следующее: «С ней рядом очень хороший человек. Могу сказать однозначно, что она сейчас очень счастлива…». Естественно, под этим инкогнито прятался Максим Галкин.
На следующий день Галкин и Пугачева вновь вместе вышли в свет: они почтили своим присутствием 50-летний юбилей телеведущего Владимира Березина. Причем именинник не присылал Пугачевой официального приглашения, поскольку мало надеялся на то, что она откликнется. А она взяла и приехала без приглашения. По ее же словам: «Я сама пришла, потому что люблю Володю. Мы в принципе ровесники – правда, я чуть постарше».
Торжество проходило в ресторане гостиницы «Метрополь». После вечеринки «сладкая парочка» уехала к Пугачевой в Филипповский переулок, где Максим остался до утра. А на следующий день Галкин отправился на очередные гастроли в Пермь. Поэтому праздник Пасхи (8 апреля) Пугачева отметила с другим мужчиной – все с тем же «фабрикантом» Майком Мироненко.
13 апреля Галкин и Пугачева вылетели в Канны. Это был не рабочий визит, а частный: поездка была подарком Максима Примадонне к ее предстоящему 58-летию. Поселились влюбленные в шикарном отеле «Junior du Cap Eden Roc», сразу в трех «люкс»-номерах на последнем этаже. В день рождения Пугачевой парочка принимала гостей прямо в номере отеля (эти «люксы» с видом на море соединены между собой в единые громадные шестикомнатные апартаменты). Приехали несколько человек, среди которых были в основном телевизионщики с двух каналов – Первого (там «лицом» был Галкин) и «России» (на нем «лицом» была Пугачева). Среди гостей значились: супруга гендиректора Первого канала Константина Эрнста Лариса Синельщикова, генеральный директор телеканала ТВЦ Александр Пономарев, руководитель развлекательного вещания канала «Россия» Геннадий Гохштейн и еще несколько человек. А на следующий день парочка отправилась в Париж, где отметила это событие в одном из ресторанов в компании супругов Юдашкиных.
