Александр Ефимов - Над полем боя
В конце лета в сводках Информбюро о действиях советских войск запестрели названия польских городов, расположенных восточное Вислы. Наш полк штурмовал опорные пункты, противника в районах Сокулко, Граево, Августово, Осовца, Замброва, Снядово, Ломжи, Остроленки...
Как-то перед очередным вылетом над территорией Польши командир предупредил нас, что в районе населенного пункта Треблинка, над которым проходили наши боевые маршруты, гитлеровцы разместили огромный лагерь смерти. В нем - узники фашизма из многих стран Европы, в том числе и из СССР.
- Смотрите, чтобы кто-нибудь не уронил там бомбы!
На своем боевом пути не раз нам приходилось видеть результаты зверства немецко-фашистских захватчиков. Жестоко расправлялись гитлеровцы с мирным населением в Советской стране, но здесь, на польской земле, нам суждено было увидеть настоящие "комбинаты смерти".
В эти дни мы проводили в подразделениях беседы о злодеяниях фашистов по материалам, опубликованным в нашей армейской газете. Там, в частности, был напечатан акт, обличающий преступления оккупантов в деревне Княжеводцы, Скидельского района, под Белостоком.
Эсэсовские войска оцепили населенный пункт с прилегающими к нему хуторами. Фашисты согнали жителей в три больших сарая и поставили своих часовых. Силой оружия гитлеровцы заставили население соседних деревень вырыть три котлована. Когда ямы были готовы, палачи стали партиями выводить из сараев ни в чем не повинных людей и расстреливать. Их жертвами были мужчины, женщины, старики, дети. Из 1383 жителей оккупанты зверски убили 922 человека. Остались в живых только те, кто успел скрыться во время облавы.
После расправы с жителями фашисты забрали весь скот, разграбили крестьянские дома, а деревню сожгли.
Заметая следы своих преступлений, гитлеровцы перед уходом отрыли дно могилы, облили трупы бензином и сожгли. Третью могилу фашисты не заметили. В ней оказалось двести расстрелянных крестьян.
Кровь замученных звала нас в бой. И опять к командиру посыпались заявления от техников, механиков, мотористов с просьбой посылать их на боевые задания. У многих наших воинов, признанных из освобожденных областей, гитлеровцы угнали на фашистскую каторгу братьев, сестер. Каждый беспокоился за судьбу своих близких.
Почти одновременно с известием о Треблинском лагере смерти было передано сообщение польско-советской Чрезвычайной комиссии по расследованию фашистских злодеяний о существовании "фабрики смерти" под Люблином - в Майданеке. Четыре года в центральной части Европы действовала эта "фабрика" уничтожения людей.
Для человека, попавшего за колючую проволоку Майданека, уже не было пути на волю. Смерть от голода, от болезней, специально распространяемых гитлеровскими "медиками", смерть от плетки надсмотрщика, от пули, на виселице, в газовых печах. В ходу были все способы умерщвления людей, попавших в лапы гитлеровцев. Около полутора миллионов человек из многих стран Европы было замучено здесь фашистскими палачами.
Не меньше погибло и в Треблинке. Ворота этого лагеря открыли освобожденным узникам наши танкисты.
О кошмарных злодеяниях в лагерях смерти рассказывали очевидцы: "Мы видели сотни и тысячи изможденных людей. На них нельзя было смотреть без сострадания, без боли в сердце - кожа да кости, в чем только теплилась жизнь..."
Немедленно в эти районы были стянуты наши армейские медсанбаты и полевые госпитали. Бригады советских медиков делали все возможное, чтобы спасти измученных пытками людей.
Преступления гитлеровских палачей вызывали у нас священный гнев, стремление ускорить окончательный разгром фашизма. "Война теперь идет к концу, - подчеркивалось в одном из приказов Верховного Главнокомандующего, - но оставшаяся часть пути к полной победе будет нелегкой. Подбитый и затравленный фашистский зверь яростно огрызается...
Потребуется еще несколько могучих ударов, чтобы окончательно сокрушить и повергнуть врага в прах".
С огромным патриотическим подъемом был встречен в полках приказ командира дивизии о массированном налете на танкосборочные мастерские противника, расположенные примерно в 130 километрах по ту сторону фронта. Вот этот документ.
"Боевой приказ No 6 233-й Ярцевской Краснознаменной штурмовой авиационной дивизии 27.9.44 г.
г. Белосток
Противник продолжает обороняться на рубеже Новогрудок, Остроленка, Рожаны, Дзвиндзь и далее по северо-западному и западному берегу реки Нарев.
Истребительная авиация противника базируется на аэродромах Цеханув (до 40 самолетов) и Прошков (35 самолетов),
В 10.48 - 11.00 29.9. 1944 г. 229-я истребительная авиационная дивизия 24 истребителями блокирует аэродром противника Цеханув. В свою очередь 233-я Ярцевская Краснознаменная штурмовая авиационная дивизия в 14.00 29.9. 1944 г. массированным ударом при непосредственном прикрытии 50 истребителей 309-й Смоленской Краснознаменной истребительной авиационной дивизии одним заходом с левым разворотом бомбардировочно-штурмовым ударом разрушает танкосборочные мастерские противника в районе 506 метров северо-западнее деревни Мхово.
В голове колонны - 62-й Гродненский штурмовой авиационный полк, следующий в кильватерном строю четверок с выделением двух пар для подавления зенитной артиллерии противника, в 11.00 29.9 с высоты 1200 - 600 метров наносит бомбардировочно-штурмовой удар по танкосборочным мастерским.
За 62-м штурмовым авиационным полком в общей колонне следует 198-й Волковыский штурмовой авиационный полк в составе 16 самолетов.
Замыкает сводную колонну 312-й Белостокский штурмовой авиационный полк, тоже в составе 16 самолетов Ил-2, с одинаковым построением и той же задачей.
Бомбовая загрузка - по 450 кг на самолет. Взрыватели мгновенного действия.
Исходный пункт маршрута - Острув Мазовецкий.
Перелет линии фронта на высоте 1000-1600 метров в зависимости от метеоусловий.
Встреча с истребителями над аэродромом Острув Мазовецкий на высоте 600 метров.
Посадку после выполнения задачи произвести 62-му полку на аэродроме Цехановец, 198-му - Клюково, 312-му - Дворики.
Я следую в голове колонны во второй четверке.
Командир 233-й штурмовой авиационной дивизии
полковник В. Смоловик".
Обычно руководивший боевыми действиями штурмовых полков со станции наведения, полковник Смоловик решил лично возглавить этот полет. Командующей 4-й воздушной армией генерал-полковник авиации К. Вершинин одобрил это решение.
К боевому приказу были приложены штурманские указания на полет, приказание по радиосвязи, указания по взаимодействию с истребителями сопровождения, фотопланшет танкосборочных мастерских, схема боевого порядка и профиля полета, расчет полета, схема сбора полковых групп в общую колонну дивизии и другие документы.
