Маргарита Былинкина - Всего один век. Хроника моей жизни
Несколькими днями позже партийный секретарь Союза писателей зачитывал доклад Хрущева партактиву в зале «усадьбы Болконских» при закрытых дверях. Рядовые партийные и беспартийные сотрудники журналов — и я в том числе — толпились возле дверей зала, стараясь уловить живительное слово, и осаждали вопросами каждого, кто выходил из зала. Однако парторги выходили молча, в некоторой прострации, но с сознанием собственной значимости и причастности к политическому таинству.
В 57-м году по Москве прокатился Международный фестиваль молодежи. Столица впервые приоткрыла шлюзы для вторжения веселых молодых европейцев, азиатов и африканцев. Москвичей брала оторопь при виде стольких шляющихся по улицам иностранцев. Как ни старалась милиция не допускать с ними слишком тесных контактов, у наших ошарашенных девушек родилось на следующий год немало темнокожих младенцев.
В том же 57-м году все мы стали свидетелями другого, еще более впечатляющего акта и доказательства того, что мы намерены «догнать и перегнать Америку», к чему призвал нас Никита Сергеевич. В ближнее поднебесье был запущен Спутник, открывший дорогу в космос.
Одновременно с общесоюзными радостями у нас дома происходили свои эпохальные события. Во-первых, появился телевизор, небольшой черно-белый «Старт», который доставлял нам удовольствия больше, чем все космические достижения. Особенно радовалась мама: «Кино в дом пришло».
Жизнь явно прихорашивалась. В 59-м году мы купили стиральную машину ЗИЛ, здоровенный стальной ящик серого цвета, который с грохотом и рвением стирал нам вещи лет тридцать. Какое было блаженство запихнуть в машину белье, полить жидким мылом и забыть о тазах, замачивании и прочих аксессуарах стародавнего русского быта.
Но преобразование быта на том не кончилось. К 60-му году мы обзавелись холодильником, хотя у зажиточных людей холодильники появились года на три раньше. У Шашкиных, наших соседей по квартире, нами был куплен маленький подержанный «Саратов», а сама семья милицейского начальника Шашкина купила себе новый, большой и пузатый холодильник ЗИЛ. В нашей не привыкшей к удобствам квартирке с дощатым полом новосел «Саратов» выглядел как белый квадратный инопланетянин.
Следующее заметное изменение пейзажа нашей кухни произошло лишь много лет позже, когда в нее была втиснута громоздкая чугунная ванна. Правда, разрешение на установку газовой колонки для горячей воды удалось получить лишь в 70-х годах, когда я наконец убедила председателя райсовета, что И.Г. Былинкин, лауреат Государственной (бывш. Сталинской) премии, полученной им за газификацию послевоенной Москвы, заслуживает того, чтобы иметь в доме нагревательную газовую колонку. И с тех пор мы комфортно пользовались совмещенным кухонно-ванным узлом.
Весной 59-го года мама задумала вести учет нашим домашним расходам, но больше двух месяцев не выдержала. Тем не менее в желтой общей тетради сохранилось несколько ее записей, сделанных, в частности, накануне Масленицы и женского праздника 8 Марта (в рублях):
Селедки — 47.75 (кг)
Семга — 17.60 (200 г)
Мука — 9.30
Дрожжи — 1.00
Яйца — 2.00
Сметана — 7.50
Подсолнечное масло — 3.00
Водка — 15.00
Вино — 20.00
Молоко — 2.90
Гусь — 34.00
Лимон — 3.50
Хлеб — 1.20
Огурцы — 2.00
Апельсины — 14.00
Шпроты — 8.50
Мясо — 22.00 (кг.)
и т. п.
За месяц были куплены такие предметы домашнего обихода:
Туфли — 180.00
Платье х/б — 300.00
Штапель — 240.00
Мыло — 12.00
Зуб. паста — 5.00
Полотенца — 36.00
Бюстгальтер — 25.00
Трико — 41.00
Комбинация — 58.50
Сода и «Новость» (для стирки) — 19.00
Лекарства — 20.00
Пудра — 5.00
Одеколон — 14.00
и т. п.
Среди прочих расходов были:
Такси — 15.00
Машинистка — 20.00
Театр — 25.00
Билеты в кино — 10.00
Газ-электричество — 40.00
Телефон — 25.00
Метро — 5.00
и т. п.
Мы с мамой вместе получали две с половиной тысячи рублей и на жизнь (без крупных трат) вполне хватало.
Смягчение социального климата выразилось не только в появлении «Иностранки», но и отразилось на всей печатной продукции! Зять Хрущева — Алексей Аджубей сделал из зашоренной «Комсомольской правды» занятную «Комсомолку» с человеческим лицом, а из официозных «Известий» вполне читаемую газету с иллюстрациями. Толстые журналы мало-помалу стали вторгаться в ранее запретные темы и сферы. «Новый мир» опубликовал новеллу Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича», прорубившую окно в ГУЛАГ.
В «Иностранной литературе» все чаще публиковались произведения писателей из капстран. Как раз в ту пору мне попал в руки роман испанского автора Луиса Ландинеса «Дети Максимо Худаса». Эта книга случайно оказалась в редакции, ибо в Испании у власти еще был одиозный каудильо Франко, и книги оттуда у нас не выходили с 36-го года, с времен испанской Гражданской войны.
Роман, написанный живыми и легкими акварельными красками, мне сразу понравился. К тому же драматичный сюжет «из тяжелой жизни бедных испанских крестьян при франкизме» позволял «пробить» книжку в печать, пройти заслоны Чаковского и Гослита. Я уже освоила редакторское ремесло и с его изнанки.
Мною овладело желание попробовать себя в переводе, о чем я давно подумывала и кое-что сделала в Аргентине.
Чаковский поправил на носу очки, помолчал, прикидывая, какие политические дивиденды (или неприятности?) может принести опубликование вещи неизвестного испанского автора, и в конце концов дал добро на перевод. Моим внешним редактором стал Овадий Герцович Савич, старый поэт-переводчик, участвовавший в испанской Гражданской войне.
Журнал заключил со мной официальный договор о переводе.
Вот он, мой самый первый авторский Договор почти пятидесятилетней давности. Три листочка желтой бумаги плохого качества и машинописный текст, который в целом повторяет положения о правах и обязанностях обеих сторон в современных договорах. Приведу лишь его начало и один примечательный параграф № 9, навсегда канувший в Лету после Перестройки.
«Договор №
гор. Москва 1957 г. 9 января
Издательство «Известий Советов депутатов трудящихся СССР», именуемое в дальнейшем «Издательство», в лице зам. главного редактора журнала «Иностранная литература», Дангулова Саввы Артемовича, с одной стороны, и гр. Былинкиной Маргариты Ивановны, с другой стороны, заключили настоящий договор в нижеследующем:
1. — «Автор» передает «Издательству» исключительное право на издание и распространение путем напечатания в книжках издаваемого «Издательством» ежемесячного журнала «Иностранная литература» перевод романа Луиса Ландинеса «Дети Максима Худаса». <…>
