Илья Константиновский - Караджале
И все-таки кое-что изменилось. «Герр доктор», приехавший из Берлина, внешне как будто такой же, каким он был всегда. Но он-то лучше других знает, что не все благополучно в его новой жизни. Караджале наслаждается своей независимостью. Его не терзают больше различные обязательства. У него нет пока долгов, и ему не нужно обивать пороги редакций и театральных комитетов. Но за все на свете приходится платить. В том числе и за свободу и материальную независимость.
ПЛАТА ЗА БЛАГОПОЛУЧИЕ
Тут выяснилось одно очень важное обстоятельство. Оказалось, что после переезда в Берлин Караджале почти перестал работать. Он, который обычно проводил много часов кряду за письменным столом, ограничивается теперь писанием писем. В Берлине у него много временя и нет обязательств. Но это никак не стимулирует его творчество. Правда, ему нужно отдохнуть и накопить новые силы. Но понемногу он втягивается в беззаботное времяпрепровождение в ущерб литературе. Может быть, он принадлежит к тем художникам, которые творят только по необходимости?
Нет, это не так. Уже весной 1905 года в его письмах все чаще мелькают сообщения о том, что он готовится к серьезной работе. Сначала она откладывается из-за того, что он занят хлопотами о сыне Матее, которого нужно отправить в Бухарест. Но вот сын, наконец, отправлен. И сразу же возникает другое препятствие: Зарифопол предлагает путешествие в Бонн с заездом в музей Бетховена. От такого предложения Караджале не может отказаться. Он едет в Бонн, а после возвращения в Берлин возникает план новой поездки. Во время своих путешествий Караджале ни разу не брался за перо. И работа все откладывается.
Психология творчества — сложная вещь, понять ее законы не могут подчас даже гениальные художники. Толстой однажды записал в своем дневнике, что можно легко загубить работу, хотя и кажется, что ты к ней готов и весь материал уже собран. Чего же не хватает? Не хватает подпорок, не выросли крылья. Таинственное и колеблющееся состояние души, смешение разнородных элементов, не поддающихся тонкому учету.
Вот выдержки из писем Караджале к близким, написанных в первый период его берлинской жизни:
«Я еще не приступил к работе, но горю желанием и надеюсь, что вскоре начну».
«Талия и Мельпомена не отвечают на мои тщетные призывы».
Судьба как будто стала благосклонной к Караджале. Он свил себе покойное и уютное гнездо; оно стоило ему немалого напряжения. Но где же музы? Почему они не прилетают в берлинскую квартиру?
Как только Караджале переселился в Берлин, на его письменном столе появилась тетрадь с четким, каллиграфическим заголовком: «Титирка, Согиреску и К0. Комедия в 3-х действиях». Она пролежала там все годы, которые писатель прожил в Берлине. Из записей, имеющихся в этой тетради, а также из других заметок, сделанных на отдельных листках, можно восстановить замысел, волновавший Караджале все последние годы его жизни. Среди этих записей имеется полный перечень действующих лиц новой комедии. Сохранилась и краткая характеристика каждого персонажа. Иногда они даже начинают разговаривать — на отдельных клочках бумаги записаны их реплики.
Но они все же не ожили по-настоящему и не заговорили во весь голос. Комедия «Титирка, Сотиреску и К°» не была написана, хотя Караджале множество раз сообщал друзьям, что работа продвигается. Однажды он даже известил генерального директора румынских театров И.К. Бакалбаша, что комедия почти готова и что он представит ее к началу будущего сезона.
Ни один творческий замысел не принес Караджале столько мук и разочарований, как эта незавершенная комедия. Но ее история важна для понимания караджалевской драматургии. Ненаписанная комедия — недостающее звено в цепи караджалевских пьес. Через двадцать четыре года после премьеры «Бурной ночи» Караджале решил вернуться к героям своей первой комедии и показать, что с ними произошло за четверть века. В «Бурной ночи» и «Потерянном письме» содержалось пророческое понимание взаимоотношений и взаимосвязей румынского общества. Настала нора показать, в какой мере исполнились эти пророчества. После того как Караджале изобразил юность и первые шаги румынской буржуазии, ему осталось показать ее в зрелом возрасте, нарисовать картину сегодняшнего дня, проникнуть своим острым взором в страсти, расчеты, интересы и честолюбие своих героев, ставших на двадцать пять лет старше.
И вот мы читаем список действующих лиц новой комедии. Они еще не произнесли ни одного слова. Перед нами только их имена, уже знакомые нам по «Бурной ночи» и «Потерянному письму». В списке указан возраст каждого и его семейное и социальное положение. И уже в самой этой описи отражены главные перемены в жизни румынского общества.
Вот Думитраке Титирка — бывший лесоторговец и капитан гражданской гвардии. Он идет первым в списке персонажей новой пьесы. Ему теперь уже семьдесят лет, и он поднялся по социальной лестнице почти до самой вершины: бывший владелец лесным складом на магале, теперь крупный капиталист, сенатор правительственной партии.
Кириаку Сотиреску, бывшему приказчику Думитраке, который так бдительно охранял его «семейную честь», теперь сорок девять лет. Он сам стал крупным дельцом и депутатом той же правительственной партии.
Спиридон Стоенеску, мальчик на побегушках в доме Думитраке, теперь «доктор прав Льежского университета, спортсмен, владелец автомобиля и скаковых лошадей». И он, разумеется, тоже депутат.
Нае Ипинжеску — полицейский, друг Думитраке, стал уездным префектом.
Рика Вентуриано, бывший студент и публицист, теперь уже директор — издатель газеты «Аларма» («Тревога»), адвокат и депутат оппозиционной партии.
Жена Думитраке Вета в свои пятьдесят пять лет превратилась в добродетельную матрону «танти Лизу». А жена Рики Вентуриано — Зица, в сорок шесть лет стала «танти Зоей».
Персонажи, знакомые нам по «Потерянному письму», тоже сильно изменились. Неудачливый кандидат в депутаты, шантажист Кацавенку, стал министром. «Добрая дама» Зоя Траханаке была права, когда говорила ему после неудачи его шантажа: «Выше голову! Это ведь не последние выборы!» Сторонники Кацавенку, учителя Ионеску и Попеску — теперь инспекторы курса румынской истории в начальной и средней школе.
В новой пьесе Караджале хотел изобразить эволюцию героев «Бурной ночи» и «Потерянного письма» и одновременно показать, как выглядят новые типические фигуры, появившиеся в обществе за четверть века. Вот перечень новых персонажей:
