Вильгельм Хёттль - Секретный фронт. Воспоминания сотрудника политической разведки Третьего рейха. 1938-1945
Когда позиции в восточном секторе города удерживать стало невозможно, остатки гарнизона переправились через Дунай в район Офена, продолжая сражение. Но все было уже бесполезно. У обороняющихся не было ни пищи, ни боеприпасов, но они сдавались, только расстреляв последние патроны. Не соблюдая цивилизованных правил ведения войны, советские подразделения поступали жестоко по отношению к населению при захвате того или иного городского квартала. В широко известной гостинице «Геллерт» находилось несколько тысяч раненых. Поскольку там не осталось продуктов питания, а линия фронта приближалась, руководство госпиталя решило сдать его русским. Но те, закрыв все входы и выходы, облили здание бензином и подожгли, в результате чего все раненые сгорели живьем. Гнев и ярость их не остановила даже окончательная капитуляция гарнизона 12 февраля. Красная армия расстреливала сдававшихся, а танки прокладывали себе дорогу сквозь колонны обезоруженных венгерских солдат.
С падением Будапешта настал конец старой Венгрии. Правящий класс, управлявший страной в течение веков и надеявшийся кое-что спасти путем капитуляции, был смещен и истреблен. Лишь немногим удалось спастись бегством. Большинство же были либо убиты во время боев советскими войсками и коммунистическими террористами, либо исчезли бесследно в венгерских застенках и сибирских лагерях. Не только Будапешт, но и вся страна находились в состоянии агонии. Москва не простила Венгрии ее отказа от участия в серии восстаний против немцев, которые организовывались советским правительством. В Румынии, Болгарии и Словакии советские оккупационные войска вели себя с соблюдением определенных цивилизованных порядков и дисциплины. В Венгрии же они уподоблялись диким зверям. Не предпринимая даже никаких попыток урезонить солдат, советское Верховное командование чуть ли не аплодировало подобным выходкам.
Таким образом, венгерскому народу пришлось горько расплачиваться за поступки своих правителей, пошедших на сделку с немцами.
Глава 13
ШПИОНАЖ В ИТАЛИИ
До 1943 года немецкая секретная служба в Италии не действовала. Гитлер запретил ведение разведки в стране «его дорогого друга и союзника» – дуче. И хотя было уже поздно разворачивать там агентурную сеть, кое-что все же было сделано без ведома Гитлера. До того же наша служба вынуждена была надеяться лишь на сотрудничество с итальянцами да на своих военных атташе, а также полицейского атташе при немецком посольстве в Риме и представителя военной службы безопасности.
Тесного сотрудничества вермахта и итальянского Верховного командования также не существовало, а взаимное доверие оставляло желать лучшего. Старший из немецких военных атташе, генерал фон Ринтелен, занимался неблагодарной работой, которую, тем не менее, выполнял с большим умением – выслушивал бесконечный поток жалоб, сглаживал острые углы в кризисные моменты, успокаивал темпераментных итальянцев, когда у тех возникало чувство неуверенности.
В отношениях полицейских представителей обеих стран, по крайней мере теоретически, все обстояло нормально. Гиммлер и его итальянский коллега Артуро Боччини полагали, что им надлежало следовать примеру Гитлера и Муссолини, и старались поддерживать дружеские отношения. Кооперация полицейских атташе в Риме и Берлине была детализирована и имела широкий размах. Офицеры связи находились в различных полицейских инстанциях. Упор был сделан на обмене мнениями и опытом. С 1941 года при итальянской колониальной полиции существовала немецкая секция для изучения ее опыта для работы в будущих немецких колониях в Северной Африке.
Однако это не мешало итальянцам проводить, и довольно успешно, разведывательную работу в Германии, обращая особое внимание на Берлин. По всей видимости, у них не было абсолютного доверия к своим союзникам, и они считали необходимым использовать свою секретную службу для получения информации дополнительно к той, что получали официально.
Немецкая же секретная служба строго выполняла приказ Гитлера. В результате немецкое правительство не получало необходимой доверительной информации из Рима, что приводило к нежелательным последствиям. Вплоть до «великого расшаркивания 1938 года» послом в Квиринале был Ульрих фон Хассел. Он обладал глубокими и основательными знаниями итальянской политики, поэтому его донесения были всегда объективными, полными и, как говорится, ко времени. Его преемник, фон Маккензен, не имел необходимых способностей правильно оценивать события, но что еще хуже, являлся представителем той категории чиновников, которые докладывали своему начальству то, что оно, по их мнению, желало слышать. В Берлине прекрасно видели недостатки фон Маккензена, но из уважения к его старому отцу, прославленному генерал-фельдмаршалу, министерство иностранных дел распоряжения о его отзыве не отдавало. Вместо этого к нему в качестве помощника был прислан принц Отто фон Бисмарк. Благодаря своим связям в высших кругах римского общества, принц Отто мог успешно решать стоявшие перед посольством проблемы. Он взял на себя контроль за канцелярией посольства, но, к сожалению, не оправдал оказанного ему доверия, увлекшись пышными приемами, на которых велись лишь пустые разговоры да обсуждались салонные сплетни. К тому же его жена была явным противником национал-социализма и не упускала любой оказии для критики немецкой системы правления.
Фон Берген, бывший послом в Ватикане до 1943 года, не мог восполнить недостатки работы посольства. Он был уже в солидном возрасте, со слабым здоровьем, не имел политических амбиций, и все, что он желал, сводилось к быстрейшему освобождению от неблагодарной работы. Представитель Гиммлера в Италии, полковник СС Долльман, также оказался неспособным вникнуть в суть секретных махинаций итальянских политиков. Он был более расположен к конспиративной деятельности, чем к серьезной политике, а своим назначением обязан тому, что Гиммлер считал полицейского атташе Кепплера человеком Гейдриха и хотел иметь в Италии личного представителя, которому можно было бы доверять.
Учитывая все эти обстоятельства, можно понять, почему правительство рейха в течение длительного времени оставалось без достоверной информации о действительном положении дел в Италии. Весной 1943 года в Риме были произведены некоторые замены, которые разрядили обстановку к лучшему. В апреле фон Берген был заменен статс-секретарем министерства иностранных дел фон Вайцзеккером, и Гитлер впервые стал получать детальные донесения, не скрывавшие серьезности кризисного положения в Италии. Вайцзеккер, будучи опытным дипломатом, быстро разобрался в сложившейся ситуации. В феврале 1943 года я был назначен начальником отдела, занимавшегося Италией в нашей секретной службе, и был полностью согласен с Вайцзеккером, что нам следует сделать все возможное для того, чтобы Гитлер получал реальные факты о кризисе, угрожавшем фашистскому режиму. Мы договорились с ним и по другому, пожалуй, даже более важному вопросу – о необходимости убедить правительство изменить свое отношение к церкви и задействовать Ватикан в качестве посредника по проблеме заключения мира с западными державами.
