Бертил Торекуль - Сага об ИКЕА
Сейчас идет интенсивный поиск участков под магазины в крупных городах России. Все планы включают в себя торговые центры такого уровня, какой строится сейчас в Теплом Стане. Приглашение бывшего премьер-министра Рыжкова действительно и по сей день: добро пожаловать в города с населением более одного миллиона человек! Двенадцать основных регионов тщательно исследуются на этот предмет, но самым важным (и символически, и экономически) сейчас является проект в центре Москвы, получивший одобрение властей. Этот магазин будет отличаться от всего, до сих пор сделанного ИКЕА. Он должен находиться прямо над станцией метро, посреди городской суеты. Предполагается, что магазин площадью 53 000 квадратных метров будут посещать 8 миллионов человек в год. Этот проект привлекает самые большие инвестиции за всю историю ИКЕА.
Нужно сказать, что химкинский проект стоил в общей сложности один миллиард шведских крон – сюда входят и ресурсы, вложенные в поставщиков. Инвестиции в эту страну, так долго обманывавшие ожидания компании, растут на глазах. Только в производственное оснащение перед открытием первого магазина было вложено 400 миллионов крон, а новая фабрика около Санкт-Петербурга стоит около 100 миллионов.
Страсть к России выражается в стремлении к прочным отношениям, что особенно касается производства и поставщиков. До сих пор 75—80% продаж в ИКЕА приходятся на Европу. Законы логистики и математики говорят о том, что в перспективе выгоднее создать сеть поставщиков в соседней России, чем зависеть от азиатского импорта.
Иногда Ингвар Кампрад упоминает также «ось характера», которая, по его мнению, проходит через Северную Европу – Данию, Норвегию, Швецию, Финляндию и Россию. Он считает, что у этих стран гораздо больше общего, чем различий. Сегодня в ИКЕА с уважением говорят, к примеру, о качестве произведенных в России товаров: «Даже слишком хорошо».
Итак, будущее радужно и заманчиво, а настоящее похоже на приключение.
Я сажусь на ночной поезд и еду на восток от Москвы, чтобы увидеть реальную жизнь.
Сквозь холод и тьму рассекаем мы безграничные равнины и оставляем позади безжизненный индустриальный ландшафт, который, похоже, не желает просыпаться после семидесяти лет планового правления. Через шестнадцать часов и тысячу километров я высаживаюсь в Вятских Полянах Кировской области, чтобы залезть в джип и переправиться по льду через реку в забытый богом поселок Красная Поляна. Нужно успеть прежде, чем оттепель закроет переправу, иначе придется ехать еще 50 километров до моста.
По дороге домой мы будем с сумками наперевес пробираться сквозь метель по мягкому, изрытому проталинами льду. Мой спутник, я сразу же окрестил его Дядей Ваней, называет это бездорожьем. Полное отсутствие дорог, которое, как кара небесная, каждую зиму поражает самую большую в мире страну.
Маленький поселок Красная Поляна имеет явно выраженную шведско-русскую направленность.
Здесь для ИКЕА (и для ее московских магазинов в частности) производят стеллажи ИВАР и кухонные столешницы ПРОНОМЕН. Заказы выполняет «Домостроитель» – фабрика, построенная по приказу Сталина в 1946 году. Поднимая из руин послевоенную страну, здесь выпускали части деревянных домов. Этим и занимался весь поселок вплоть до падения империи. Место было выбрано не случайно – кругом леса. Через реку, которая несет сплав к сортировочным площадкам, был построен железнодорожный мост. Но по нему ходят лишь товарные составы, чтобы ни у кого из местных жителей даже мысли не возникло покинуть этот счастливый город первопроходцев, в котором все так масштабно продумано Партией. Дом культуры и прочее…
Фабрику строили военнопленные. Ее солидная центральная часть – не что иное, как трофейный немецкий завод по производству самолетов («мессершмиттов» и т. п.). Лесопилка с ее шаткими мостками, темнотой, грохотом и пылью больше напоминает трущобы. По западным меркам станки здесь старинные – не обновлялись десятилетиями. Но в конце производственной цепочки встречаешь настоящее чудо. Галлюцинация?
ИКЕА финансировала оборудование отделочного цеха: полностью автоматизированный процесс, последнее слово итальянской техники. Совершенный спутник, путешествовавший по просторам современной галактики, судя по всему, совершил вынужденную посадку в изношенном и уставшем от жизни прошлом.
В «Домостроителе» работают 1900 человек, или четвертая часть всех проживающих в Красной Поляне. Фабрика – их надежда и утешение, их хлеб насущный и путеводная нить в неустроенном мире. Она дает им стружку и древесные отходы, которые согревают бедные некрашеные дома, когда зима обрушивается с неба и заметает все дороги.
Но тем не менее жизнь продолжается, и за это им нужно благодарить директора фабрики Владимира Остасевича, человека даже более могущественного, чем местный мэр. Внук председателя колхоза, но прежде всего неугомонный предприниматель, он вышел из плановой бюрократии, которая в другом случае привела бы Красную Поляну к неминуемой гибели.
Но благодаря Владимиру все произошло иначе. Справедливости ради добавим – и при поддержке стеллажа ИВАР. Бестселлер ИКЕА теперь косвенно спасает целый поселок. Высокая задача для стеллажа.
Владимир Остасевич принимает нас в своем скромном офисе. Тушит одну из бесчисленных сигарет, пристально смотрит на меня добрыми усталыми глазами и спрашивает:
– Знаете, отчего вы такие бедные там, на Западе? Нет? А я знаю. Потому что вы такие богатые…
А потом рассказывает:
– Здесь в глуши, на границе с Татарстаном, нам нечего терять, зато выиграть можно все. Отсюда и наше богатство: хуже уже быть не может, только лучше.
В этот момент он выглядит проповедником. Даже больше, чем Ингвар Кампрад. Никто не спорит, что в богатых странах – в США, Швеции или Англии – такие предприятия тоже приносят пользу, но здесь, в России, мы действительно нужны, наша миссия определена яснее, и речь идет не только об экономических результатах…
Называйте это миссией: пусть капиталистической, но все же социальной.
Наверное, так он мог бы выразить свою мысль.
На протяжении полувека «Домостроитель» работал на план и государство. Приватизация 1993 года жестоко ударила по предприятию – внезапно кончились государственные заказы, но зато появилось много искателей удачи, которые перебрасывали собственность, как футбольный мяч. Фабрика походила на брошенного родителями ребенка. Отсутствие работы, реальная угроза нищеты, невозможность вернуться в прошлое.
Короче говоря, Владимир едет в Будапешт, где на свой страх и риск вступает в переговоры с ИКЕА и в 1994 году получает первый пробный заказ, который «Домостроитель» успешно выполняет. За три месяца 1997 года с помощью ИКЕА фабрику перестраивают. Тогда оборот составлял 35 миллионов рублей, в прошлом году цифра уже достигла 217 миллионов… Рабочие, сейчас их на 700 человек больше, чем на момент начала сотрудничества, получают стабильную зарплату. А раньше раз в квартал, и то по обещанию.
