Мансур Абдулин - От Сталинграда до Днепра
Советское командование под влиянием довольно точных данных разведки о немецких планах на летнюю кампанию 1943 г. и под впечатлением неудачи под Харьковом приняло решение встретить удар немцев на подготовленных позициях, измотать их танковые соединения, а после этого перейти в общее наступление. На несколько месяцев на советско-германском фронте воцарился штиль, прерывавшийся частными вылазками с разведывательными целями и воздушной войной на коммуникациях с целью срыва перевозок войск, вооружения и боеприпасов для грядущего сражения. Советское командование подготовило на обоих фасах Курского выступа глубоко эшелонированную оборону и накопило значительные резервы для парирования возможных неожиданностей. Таковые совсем не исключались. Данные разведки не позволили вскрыть направление главного удара, и на южном фасе дуги, где войска объединялись под руководством штаба Воронежского фронта, оборону пришлось равномерно размазать между тремя армиями: 40, 6-й гвардейской и 7-й гвардейской. Объяснялось это тем, что местность к югу от Курска была открытая, 67 % полосы Воронежского фронта (164 км) могло быть использовано для наступления танков. Впоследствии, в полосе одной из этих трех армий, 6-й гвардейской, был нанесен главный удар 4-й танковой армии Г. Гота, в полосе 7-й гвардейской армии — вспомогательный силами армейской группы «Кемпф», а в полосе 40-й армии (которая была самой сильной) вообще никто не наступал.
Операция «Цитадель» началась во второй половине дня 4 июля, когда немцы захватили господствующие над местностью высоты на южном фасе дуги с целью последующей корректировки огня артиллерии. С утра 5 июля началось наступление крупными массами танков при массированной поддержке авиации против Центрального и Воронежского фронтов. Вследствие того, что к югу от Курска советские войска были построены менее плотно, оборона 6-й гвардейской армии была прорвана, и командованию Воронежского фронта пришлось вводить в бой резервы — 1 — ю танковую армию и соединения из 40-й армии. Вскоре глубокое продвижение XXXXVIII танкового корпуса и II танкового корпуса СС вынудило советское командование ввести в бой стратегические резервы, почти 100-тысячную группировку войск в составе 5-й гвардейской армии и 5-й гвардейской танковой армии. Они должны были остановить продвижение II танкового корпуса СС в направлении Прохоровки и Обояни. 5-я гвардейская танковая армия контратаковала панцергренадерскую дивизию СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» в районе Прохоровки, где разыгралось крупное танковое сражение. 5-я гвардейская армия была введена в бой на стыке между II танковым корпусом СС и XXXXVIII танковым корпусом. Своим левым флангом 5-я гвардейская армия сражалась с панцергренадерской дивизией СС «Мертвая голова», в которой насчитывалось 13 «тигров», в излучине реки Псел вообще не имея танков. Правому флангу 5-й гвардейской армии, в который входил 32-й гвардейский стрелковый корпус, было намного легче — он, во взаимодействии с танками 1-й гвардейской танковой армии, контратаковал XLVIII танковый корпус, потерявший к тому моменту почти все свои «тигры» и «пантеры». В 66-й гвардейской стрелковой дивизии 32-го корпуса воевал М.Г. Абдулин. Введение в бой крупных резервов, начало наступления на юге советско-германского фронта, на реке Миус, а также высадка союзников в Италии, вынудили немецкое командование отказаться от продолжения операции «Цитадель». Основная ударная сила 4-й танковой армии, II танковый корпус СС был переброшен на Миус, элитная дивизия «Великая Германия» перевозилась в Орловский выступ для отражения наступления против войск Моделя. Однако сил сдерживать фронт, атакованный советскими войсками на нескольких направлениях, у немецкого командования уже не было. Советские войска перешли в широкомасштабное наступление. В начале августа 1943 г. к ним присоединился пополнившийся и восстановивший силы после тяжелого оборонительного сражения Воронежский фронт, и в том числе 5-я гвардейская армия. В ходе Белгородско-Харьковской наступательной операции был наконец освобожден город Харьков, предыдущие попытки возврата которого в мае 1942 г. и зимой 1943 г. заканчивались для Красной армии тяжелыми поражениями. Теперь город был захвачен сравнительно легко, и Красная армия перешла к освобождению Левобережной Украины.
К концу сентября 1943 г. советские войска на широком фронте вышли к Днепру. Это была одна из крупнейших рек в европейской части СССР, ширина ее на некоторых участках достигала 4 км. В силу известных физических законов правый берег Днепра был крутым и обрывистым, затруднявшим его захват и скрывавшим от наблюдения систему обороны немцев. Несколько облегчалась задача наступающего наличием на Днепре небольших островков, позволявших преодолевать реку в два этапа. Советским командованием было принято решение с ходу форсировать Днепр на подручных средствах — баржах, лодках, плотах с целью образовать большое количество плацдармов. В этом решении был свой смысл, немецкое командование дезориентировалось относительно места, где небольшой клочок суши станет опорным пунктом для дальнейшего наступления. Также была возможность определить участок с самым слабым сопротивлением и перебросить на него крупные силы. У такого неординарного способа форсирования были и более прозаические причины: советские войска наступали к Днепру огромными для передвигающейся пешком пехоты темпами. Так, например, войска Степного фронта проходили в день в среднем 9 километров. Наступление при этом велось по «выжженной земле», которую оставляли за собой оккупанты. Разрушались дороги, мосты, что затрудняло снабжение вырвавшихся вперед корпусов и дивизий. Отставали от войск и инженерные средства, прежде всего громоздкие понтонные парки. Рядовым явлением было, когда на целую армию, начавшую форсирование, приходилось три понтона (!!!), то есть даже не было комплекта для создания наплавного моста, а лишь его небольшие фрагменты.
Всего к 30 сентября 1943 г. советскими войсками было захвачено 23 плацдарма на Днепре и еще 2 плацдарма на притоке Днепра, реке Припяти. В полосе Степного фронта, в который входила 66-я гвардейская дивизия М.Г. Абдулина, наиболее перспективный плацдарм был захвачен 37-й армией южнее Кременчуга. К 10 октября этот плацдарм был расширен до 35 км по фронту и 6—12 км в глубину и снабжался по двум сооруженным саперами мостам и четырем паромным переправам. Захваченные остальными армиями плацдармы было решено не углублять, а рокировать основные силы на захваченный 37-й армией плацдарм. Так 66-я гвардейская стрелковая дивизия и 5-я гвардейская армия в целом были перемещены на правый берег Днепра и вступили в бои за расширение плацдарма, который должен был стать базой для наступления зимой 1944 г. Надежда немецкого командования на удержание советских войск за крупной водной преградой провалилась.
