Дмитрий Оськин - Записки прапорщика
Со всех сторон летят информации одна противоречивее другой, запутывая и без того запутанное представление о том, что творится в Петрограде.
Союз офицеров при ставке выступил с воззванием об отпоре новому правительству.
В Румчероде растерянность.
Фронтовая секция Румчерода постановила организовать революционный комитет для согласования действий революционной демократии на фронте. В состав революционного комитета вошли представитель фронтовой секции Румчерода Лордкипанидзе, еще несколько эсеров, меньшевиков и представитель командования генерал Сытин.
В армиях тоже образованы революционные комитеты со включением в них представителей командования.
К нам в Румкомкрест беспрерывно прибывают делегаты из войсковых частей с вопросами: что происходит в стране и как себя держать солдатским организациям на фронте? Одни настроены враждебно к большевикам, другие, наоборот, примирительно, указывая, что теперь с быстротой приближается время заключения мира.
От военных министров Крыленко и Антонова-Овсеенко поступила радиограмма, предлагающая солдатским организациям непосредственно завязать мирные переговоры с немецкими фронтовыми организациями. В противовес им рассылает свои радиограммы ревком, приказывая не вступать в сепаратные переговоры с немцами. Однако почти в каждой дивизии начались стихийные переговоры о мире.
Катавасия идет по всем линиям. Никто ничего не понимает. Развал на фронте полнейший. Каждый комитет действует самостоятельно. Распоряжения фронтовых органов местными комитетами совершенно игнорируются.
Румкомкрест решил издавать свою газету. Пожертвования, на которые существует комитет, из войсковых частей идут в изобилии. Мы имеем уже около двадцати тысяч рублей солдатских средств на текущем счету. Стали разыскивать бумагу и типографию. Увы, типографии Ясс целиком загружены штабными работами и Румчеродом. Получить бумагу в Яссах тоже нет никакой возможности.
В городе жизнь течет как будто нормально. Примыкающие непосредственно к штабу фронта мелкие части настроены антибольшевистски, зато специальные инженерные части, размещенные в местечке Соколь, километрах в двенадцати от Ясс, своими действиями показывают сочувствие большевикам. Убрали из комитета эсеров и меньшевиков, поставили вопрос о выборности командного состава и уже как будто назначили своего командира.
Румынские части в строгой дисциплине. Офицеры их держат себя чрезвычайно нахально по отношению к русским солдатам; часто демонстративно на глазах у русских измываются над солдатами-румынами.
Как-то в кафе, наблюдая за публикой, поглощающей в изобилии пиво, мы увидели нескольких солдат-румын, занимавших столик в укромном уголке. В это время в кафе зашел румынский офицер и расположился неподалеку от нас. Заметив румынских солдат, он выскочил из-за стола, подошел к солдатам, резко спросил на французском языке: какое они имеют право находиться в кафе в присутствии офицера? Солдаты вытянулись в струнку. Не слушая их объяснений, офицер начал, не стесняясь нашим присутствием, бить их по лицу.
Мы с Дементьевым бросились к их столику:
- Как вы смеете?
- Это не ваше дело. Вы распустили свою сволочь...
- Мы не допустим, чтобы румынская сволочь била румынского солдата!
Схватили офицера за шиворот, подтолкнули к двери и надавали ему тумаков.
Продолжаем оставаться в кафе. Избитые солдаты-румыны подошли к нам с выражениями признательности за защиту, предупреждая при этом, что офицер, вероятно, вскоре придет с патрулем.
- Ну, нам-то они ничего не сделают, а вот вам, пожалуй, лучше уйти.
Солдаты ушли.
Минут через пятнадцать ворвались румынские офицеры, человек восемь, во главе с выгнанным, направились к нашему столику.
- Солдаты, к нам! - закричал Дементьев.
Вокруг нас образовалось плотное кольцо наших солдат.
- Вы были свидетелями, как эта румынская сволочь била своих солдат, так же в свое время наши офицеры били вас. По шапке их!
Этого было достаточно, чтобы наши солдаты изрядно поколотили румын.
* * *
Продолжается беспрерывный поток радиограмм, противоречащих одна другой: "Большевики свергнуты, власть перешла в руки Комитета общественного спасения"; "Ленин и Троцкий ушли в отставку. Председателем Совета министров назначен Чернов"; "Образовано единое социалистическое правительство от эсеров до большевиков включительно"; "Дело формирования правительства перешло в руки земских и городских организаций"; "Викжель объявляет всеобщую забастовку, если Ленин и Троцкий не уйдут из правительства"; "Викжель приступил к формированию социалистического правительства из представителей всех социалистических и общественных организаций"; "Фронты не признают большевистского правительства"; "Северный фронт полностью переходит в наступление на Петроград"; "Западный фронт арестовал большевистских комиссаров"; "В ставке арестован большевистский главковерх Крыленко"; "Украинская Рада отделилась от России, образовав самостоятельное правительство"; "Союзники отказались вести переговоры с большевиками"; "Немцы не приняли большевистского предложения о мире" и т.д., и т.д., и т.д.
Во фронтовых секциях Румчерода продолжает царить растерянность. Наш комитет тоже растерян, не имеет полного единодушия.
15 ноября в Румкомкресте неожиданно собралось большое количество представителей наших крестьянских советов из дивизий и корпусов. Воспользовавшись этим, устроили совещание об отношении к власти большевиков.
Собрание открыл Свешников.
- Наша крестьянская организация, - говорил он, - не может остаться безучастной к происходящим событиям. Мы должны выявить свое отношение к большевистскому правительству, которое, надо полагать, будет у нас определенно отрицательным.
Но Свешников ошибся. Представители из дивизий заговорили совсем по-другому. Первым выступил представитель технических войск из Сокольского гарнизона (под Яссами):
- Наша организация должна безоговорочно признать правительство большевиков. Временное правительство все время болтало и тянуло, не разрешая вопроса о земле и мире. Большевиками же в первый день их прихода к власти был издан Декрет о земле, удовлетворяющий крестьянство. Также немедленно они приняли меры к заключению мира. Я предлагаю, - закончил он свою горячую речь, - вынести постановление о признании большевиков и об их поддержке.
Прения затянулись до глубокой ночи. Почти все прибывшие с фронта солдаты указывали на необходимость поддержки большевиков и требовали активного вмешательства во внутреннюю жизнь фронта.
- Образовались ревкомы, - говорили делегаты с мест, - во всех армиях, корпусах и дивизиях. Казалось бы, они должны поддерживать революцию. На самом деле эти ревкомы включили в свой состав представителей генералитета и на деле поддерживают контрреволюцию.
![Ульяна Соболева - Пусть меня осудят...[СИ]](/uploads/posts/books/124/124.jpg)
