Виктор Устьянцев - Автономное плавание
- Вы, видимо, Стрешнева. - Он пожал Люсе руку. - Простите, не знаю вашего имени и отчества.
- Людмила Ивановна.
- Очень приятно. А вас как зовут?
- Зовите просто Лидой.
- Ну что же, буду звать просто Лидой, кажется, мой возраст позволяет и это. - Командующий улыбнулся. Он действительно годился Лиде в отцы, хотя был еще не стар. Его обветренное лицо уже изрядно исхлестано морщинами, на высоком лбу большие залысины, он тучноват, но, судя по всему, еще крепок. Молодили его глаза: живые, веселые, лукавые.
- Прошу к столу. Усаживайтесь, где вам удобнее.
Они сели слева от него, спиной к двери, и не заметили, когда в салон вошли еще двое: вице-адмирал и капитан первого ранга. Командующий представил их:
- Член Военного совета Федор Иванович Голубев и командир корабля Иван Андреевич Белохатько. - Затем, представив Люсю с Лидой, протянул руку к висевшей над столом груше звонка и сказал тотчас появившемуся в дверях вестовому: - Можно подавать ужин.
Пока вестовой, бесшумно передвигаясь по мягкому ковру, разносил тарелки, Голубев заговорил с Люсей:
- Я вашего мужа хорошо знаю, а вот с вами как-то не удосужился познакомиться поближе, хотя слышал о вас много хорошего.
- Вот как? - удивилась Люся. - От кого же?
- Ну, у нас с вами много общих знакомых найдется, - уклонился от прямого ответа адмирал. - Если я не ошибаюсь, вы по специальности инженер-энергетик?
- Да.
- Это хорошо, значит, вам и на новом месте дело найдется. А у вас, простите, какая специальность? - спросил Голубев у Лиды.
- У меня, собственно, пока ее нет. Учусь в педагогическом.
- И много еще осталось учиться?
- Год.
- Ну, год пролетит быстро, - сказал командующий. - А педагоги везде нужны. Если, конечно, через год вы захотите вернуться сюда.
- А почему это я вдруг могу не захотеть? - обиженно спросила Лида.
- Случается, к сожалению, что после первого знакомства с Севером не возвращаются. Край тут суровый. Да и условий не только хороших, а даже более или менее приличных мы в ближайшее время обещать не можем. Знаете, там, куда вы... едете, - он произнес это "едете" с трудом, видимо, приложив усилие, чтобы не сказать привычное флотское "идете", - там все, как говорится, "начинается с нуля". А с нуля начинать всегда трудно. Это только в песне поется, что кто-то там очень уж хочет, кап Робинзон, "начать с нуля". Так что если у вас есть какие-то романтические иллюзии на сей счет, лучше расстаться с ними сразу. Вам вот Людмила Ивановна может рассказать, как бывает, когда начинаешь все с самого начала. Вы ведь, по-моему, третий раз на новое место переезжаете, Людмила Ивановна?
- Да, третий.
- А я вот на девятнадцатом месте служу. Да и Федор Иванович, наверное, не меньше ездил.
- Нет, я пока на четырнадцатом, - сказал Голубев.
- Еще догоните меня.
- Уже не намекаете ли вы, что пора нам разъехаться? - шутливо спросил Голубев.
- Ну нет, я за вас зубами держаться буду.
- Да, зубы у вас крепкие, - все в том же шутливом топе сказал Голубев и похлопал себя по загривку. - Вот этим местом чувствую.
- Вот-вот, об это самое место я половину зубов и обломал! - Командующий рассмеялся.
Они еще некоторое время весело перебрасывались колкостями, видно было, что у них давно уже сложились добрые отношения и полное взаимопонимание. Но вот Голубев опять вернул разговор в прежнее русло:
- Не страшно вам, Людмила Ивановна, опять ехать на новое место?
- Нет, я, кажется, начинаю привыкать. Вот только по дочери скучать буду.
- Где вы ее оставили?
- У матери, в Синеморске. Лето поживет там, а осенью возьму сюда. Хиленькая она у меня... - И Люся стала рассказывать, как родила Иришку в дороге, как потом, когда они жили у отпускников, каждый месяц, переезжая от одних к другим, Иришка спала в чемодане, как однажды, когда она заболела и ее надо было везти в Мурманск, а сильно штормило, рейсовые катера не ходили, пришлось звонить самому командующему.
- Помните, вы тогда вертолет прислали?
- Кажется, что-то такое припоминаю. А впрочем, не знаю, когда это было.
- Четыре года назад.
- Ну, за четыре-то года у меня сколько подобных случаев было! Все и не упомнишь...
- Я вам потом много раз звонила, хотела поблагодарить, но меня никак не соединяли с вами, только обещали передать вам мою благодарность. Передали?
- Может быть, и передавали. Извините, не помню.
- Я понимаю, у вас и без этого забот хватает.
- Да, уж чего-чего, а этого полон рот. - И точно только сейчас вспомнив, что у него действительно много неотложных дел, он спросил у Голубева: - А школу мы не забыли в титульный список внести?
- Внесли. Правда, пока начальную, а годика через два восьмилетку, а может быть, сразу десятилетку построим. Надо бы и детский сад предусмотреть. Но пока там всего восемнадцать женщин и трое детей дошкольного возраста.
- А строители?
- Они еще не прибыли.
- Скоро прибудут. Однако с садиком действительно придется подождать, смета очень жесткая...
Люся с интересом прислушивалась к их разговору. Она поняла, что речь идет о будущем того поселка или городка, где ей предстоит жить, может быть, не один год. Но вот адмиралы заговорили о строительстве причалов, называя объекты по номерам. Люся, поблагодарив за ужин, стала прощаться.
Провожая их, командующий говорил:
- Рад был познакомиться. Знаете, за делами мы как-то не успеваем иногда поинтересоваться жизнью жен наших офицеров. А ведь вам приходится разделять с нами не только все трудности, а брать на себя все заботы по хозяйству, по воспитанию детей, да мало ли еще у вас забот!
- Спасибо, - поблагодарила Люся. - И я рада, что вы это понимаете.
- Скажите, а можно вас пригласить на свадьбу? - неожиданно спросила у командующего Лида.
- А почему же нельзя? - Адмирал улыбнулся.
- В таком случае разрешите вас пригласить. И вас, товарищ Голубев.
- Благодарю вас. Придем непременно.
Когда вернулись в каюту, Лида спросила Люсю:
- Вы что, сговорились с ними?
- О чем вы? - не поняла Люся.
- Ну как же, вместе меня запугивали Севером.
- А... - Люся улыбнулась. Действительно, как-то непроизвольно получилось, что она тоже говорила лишь о трудностях жизни в Заполярье. Что же, пусть уж Лида заранее знает, что жизнь тут нелегкая, хотя и в ней есть свои радости. Но о радостях Лида еще успеет узнать. Трудности отпугивают людей чаще, чем привлекают радости.
10
Корабль под флагом командующего флотом входил в бухту ранним утром. Оно выдалось ненастным, внезапно налетел снежный заряд, стало опять темно, крупные хлопья снега, падая на теплый бетон причальной стенки, тут же таяли. Матросы, выстроившиеся на причале, то и дело вытирали мокрые лица, нетерпеливо поглядывая в сторону моря, где уже не видно было ни входа в бухту, ни корабля, ни скал, прикрывающих гавань справа и слева.
