Всеволод Радченко - Главная профессия — разведка
Охота на волка с вертолёта — это совершенно особая охота, ни на какую другую не похожая. Техника (вертолёт) меняет всю ситуацию. Это уже вроде и не охота, а промысел. Хотя в России, на севере, в степях южного Урала, а особенно в животноводческих районах Казахстана такой вид охоты практикуется добросовестными профессионалами. Я о такой охоте слышал из первых уст, от директора Прибалхашского заказника.
Я имел возможность охотиться на волка при помощи вертолета дважды, с интервалом в два года, и оба раза на самом востоке Монголии, в районе известной реки Халхин-Гол. Я был гостем в 1-м монгольском погранотряде вместе с министром общественной безопасности МНР Жамсранжавом и командующим погранвойсками страны. Мы прибыли в отряд на вертолёте. Министр и командующий занялись смотром отряда, а мне предложили посмотреть район с вертолёта и, возможно, поохотиться на волка. Пилот — монгол, учившийся у нас, с хорошим опытом, и, по характеристике нашего советника по погранвойскам, талантливый лётчик. Он оказался настоящим асом. Местность под нами — это небольшие холмы, покрытые редкими деревьями и кустами. Много оврагов. Ближе к горам места труднопроходимые, а об охоте на машине, как это делается в степных районах, не может быть и речи. Осень, но снега ещё нет. Середина дня, и видимость отличная. Волк в это время должен залегать еде-то в укрытии, и я не очень рассчитываю на быстрый успех, т. е. на то, что мы быстро найдём зверя. Но очевидно, шум вертолёта, я бы даже сказал — рёв настолько необычен в этом заповедном краю, что волк не выдерживает, покидает своё укрытие и бежит, бежит куда глаза глядят. Я подготовился. Достаточно тепло, дверь открыта, и я прикреплён, буквально подвешен на ремнях, с тем, чтобы можно было высунуться из машины и удобно стрелять. Стрельба из ружья. У меня моя двустволка. На такой охоте желательно, как я знаю, иметь полуавтомат с пятью или даже с десятью зарядами. Два выстрела в короткое время, пока волк на выстреле, маловато. Но вот летим, не более 80 метров над землей. Смотрим во все глаза: я, пилот, мой помощник, второй пилот и наш погрансоветник. Стрелять могу только я: дверь одна. Прошло не более пятнадцати минут. Волк! Бежит. Пилот знает своё дело — снижается до 40–50 метров над землёй. На большой дистанции стрельба картечью не даёт должного результата. Пилот точно проинструктирован по этому виду охоты. Быстро сближаемся со зверем. Вертолет чётко принимает немного вправо, давая мне угол обстрела в 15–20 градусов. Мы летим в три, а то и в четыре раза быстрее, чем бежит волк. Продуманно стреляю по хвосту зверя. Вижу, что даже этого упреждения мало. А времени всего 10 секунд. Стреляю второй раз. Снова промах. Упустили. Но нет. Вертолёт закладывает вираж. И вот мы вновь в погоне за волком. Он не успел дойти до оврага. На этот раз стреляю успешно. Снижаемся. Волк лежит, но жив. И мой помощник стреляет ему в голову из мелкашки, чтобы не испортить шкуру, стреляя ещё раз картечью. Забрали тушу в вертолёт, и снова — в воздух. Волков много. Охотников в этом забытом богом уголке Восточной Монголии просто нет: добраться трудно, да и у местных жителей для этих целей нет транспорта. Но главное: организация охоты очень непроста.
Наша вертолётная охота продолжается. Каждые десять-двадцать минут на горизонте появляется новый волк. Я пристрелялся, и промахов стало меньше. Техника стрельбы улучшилась очень быстро. Мои товарищи ловко прыгали из машины и забирали убитых волков. Пилот был бесподобен. Позднее я летал с ним ещё несколько раз по делам и убедился в правоте моего первого впечатления. Хотя процесс проходил раз за разом как бы по одному сценарию, но всё в целом было захватывающей охотой. Это и волки, и вертолёт, и стрельба, провисая на ремнях из открытой двери кабины. В общем, очень необычно и азартно. Время пролетело, как один миг: полтора часа полёта, посадок в самых неожиданных местах и опять взлётов. В узкой кабине (половину кабины занимает огромный ярко-жёлтый бензобак) груда убитых волков. Вдруг — небольшая паника среди моих товарищей. Ким, мой помощник, кричит: «Он живой! Что делать?». Один волк задышал и пошевелился. Ким схватился за ружье, но тут же был остановлен. Стрелять в кабине нельзя. Это катастрофа. Замерли. Ждём, что будет с ожившим волком. Приготовили ножи. Но тревога явно преждевременна. Волк чуть дышит, но не шевелится. Наконец прилетели в отряд. Выгрузили шесть волков на вертолётной площадке, к общему удивлению, так как таких «успехов» не видел ни министр, ни начальник погранвойск. Вертолеты были в МНР только в армии и у пограничников. Никто на волка таким образом здесь не охотился. А промысловики-охотники на волков в МНР не охотятся, у них другой, более выгодный промысел: в центре страны — это марал (мясо на экспорт); на севере — кабарга (для китайской медицины) и соболь в тайге; а по всей стране — тарбаган на экспорт меха.
Если у нас при охоте на волка добывается только шкура, то монгольский профессионал берёт и другие части туши. Охотник сразу смотрит, пустой ли у зверя желудок. Если пустой, то весь желудок вырезается и далее высушивается и используется как лекарственное снадобье для лечения желудка и кишечника. Очевидно, что у волка мощная система пищеварения, недаром он переваривает любые кости и лошадиную шкуру. Секреты желез желудка в сухом виде и служат лекарственным стимулятором для больного. Берут также язык и подъязычные железы для этих же целей. По специальному заказу вырезают определенные части туши «на мясо». Это мясо дают больным легочными заболеваниями, и этот «допинг» якобы даёт положительный результат.
Охота на волка — очень увлекательное занятие. В условиях Монголии такая охота считается полезной и встречает общее одобрение.
И, конечно же, радовала меня в Монголии рыбалка. Рыбачил я там в разные времена года. Говорят, рыбалка в Монголии похожа на рыбалку на глухих сибирских реках. Хорошо ловится таймень, иногда и больших размеров. Мой рекорд — таймень, пойманный на «мышь» на реке Халхин-Гол, в 18 кг веса. («Мышь» — это лёгкая деревянная болванка 15–16 см длиной, обтянутая тонким мехом и снабжённая 3–4 крупными крючками.) Замечательна рыбалка на ленка, красную рыбу из семейства лососевых. Есть в Монголии и другая пресноводная рыба — почти всех видов — от щуки в 10–15 кг до налима и хариуса.
Ещё одна достопримечательность Монголии — это грибы. «Китайский белый» гриб очень похож на наш белый гриб, но он абсолютно белого цвета и растёт только на сопках в голой степи. Грибница видна с большого расстояния как большой правильный круг диаметром в 50–60 метров. Этот круг выделяется своей необычно яркой зелёной окраской. Грибы растут только в траве по кругу и нигде больше. Китайцы неоднократно предлагали монголам продать им выкопанную грибницу, считая, что этот белый гриб содержит эффективные лечебные компоненты. Монголы грибницу не продали. Собрать этих грибов на удачной грибнице можно до 10 кг за 30–40 минут, причём червей в них не бывает. И свежий, и сушёный, «белый китайский» гриб очень вкусный.
