Александр Майоров - Правда об Афганской войне. Свидетельства Главного военного советника
В период расцвета картографической службы Генерального штаба России в 80-х и особенно в 90-х годах прошлого столетия и в начале нынешнего из России неоднократно, с согласия эмиров, направлялись в Афганистан научные экспедиции для изучения и описания рельефа и климата. Несколько раз эти научные экспедиции возглавлял видный ученый-географ Генерального штаба России А. Е. Снесарев. В то время название страны еще писали через «в» — «Авганистан»…
Кабульский учебный центр расположен в шести-восьми километрах от Кабула на слегка пересеченном пространстве. Министерство обороны полностью отвело эту местность под различные тактические учения, стрельбы, бомбометания, ракетные пуски — все, что нужно для боевой выучки любой армии в любом государстве.
В тот день на мероприятие было приглашено множество лиц из состава высшего политического, государственного и военного руководства, а также интеллигенции и женского движения ДРА. Ответственным за организацию и проведение мероприятия, за регулярное информирование собравшихся о происходящем назначили министра обороны Рафи. Заранее условились с афганской стороной, что наше присутствие ни в коей мере не подразумевает вмешательства в происходящее. Для нас, собственно говоря, и было важным, чтобы все мероприятие проводилось именно афганской стороной.
Первым пунктом программы был предусмотрен строевой смотр кадетского корпуса Пухантун. Корпус готовил младший командный состав, то есть сержантов для афганской армии. Подбирали туда более или менее образованную молодежь из зажиточных слоев. Обучали в течение десяти или немного больше месяцев. Корпус, насчитывавший пять-шесть тысяч человек, состоял из пяти батальонов: два пехотных, каждый численностью по тысяче человек (по пять рот в каждом батальоне), третий — танковый, четвертый зенитно- и ракетно-артиллерийский; в пятом батальоне готовились специалисты боевого обеспечения: химики, связисты, саперы, тыловики и т. д.
На смотр выставили по одной лучшей роте от каждого батальона. В пешем строю, в фуражках, но в зимней форме при знамени Пухантуна и под музыку сводного оркестра, они должны были промаршировать перед трибунами. Кстати сказать, оркестр собрали из музыкантов всех одиннадцати дивизий и самого министерства обороны.
Вторым пунктом программы можно назвать представление большого количества трофейного оружия. На стеллажах и на грунте красовались мины и взрывные устройства, безоткатные орудия, «стингеры» и гранатометы, стрелковое оружие американского, английского, пакистанского, китайского и иного производства. Все это было захвачено в боях или подобрано на поле боя афганскими или советскими войсками. Смотреть на эти горы оружия было и радостно и тягостно: еще и еще раз становилось ясным, сколь тяжелые и сколь масштабные сражения велись в стране.
Третьим пунктом значилось тактическое учение по теме: «Наступление усиленного пехотного батальона на поспешно перешедшего к обороне противника». Эта Teitfa дает возможность наблюдателю понять, насколько мощным является современный пехотный батальон, да еще усиленный танковой ротой и поддержанный двумя артиллерийскими дивизионами. Перед началом учебных боевых действий батальона истребители-бомбардировщики произведут бомбометания по выставленным в полосе наступления батальона мишеням. А непосредственно перед атакой пройдут три тройки вертолетов, штурмуя цели. И уже после этого с криками «Аллаакбар!» батальон устремится в атаку и в течение двух-трех часов последовательно от рубежа к рубежу будет уничтожать реальные цели (а их против батальона было выставлено около тысячи — это и пехотные, и артиллерийские, и противотанковые, и танковые, и авиационные цели). Так воссоздавалась картина, максимально приближенная к возможным реальным условиям, в которых пехотный батальон наступает на перешедшего к обороне противника численностью до тысячи человек при легком и тяжелом вооружении.
Четвертым и последним пунктом программы предусматривалось непринужденное общение наблюдателей и гостей, обмен впечатлениями, оценками, соображениями — военным людям, как правило, есть о чем поговорить после таких смотров.
Началось все с сигнала «Слушайте все!». В 10 часов утра мулла напевно и радостно прославил Аллаха. Министр обороны обратился к собравшимся со словами об открытии смотра. Оркестр сыграл гимн. Министр направился к Пухантунскому корпусу и, выслушав доклад начальника курсов, разрешил пройти торжественным церемониальным маршем. Бравурная музыка приподняла у всех настроение. Роты шли хорошо, четко печатая шаг. Били барабаны. Присутствовавшие на трибунах афганцы, казалось, чувствовали себя в рядах своих бравых воинов. Вслед за ротами на исходное положение вышел сводный оркестр и, получив команду, двинулся вперед. За тридцать шагов до трибуны группа оркестрантов неожиданно для многих собравшихся запела.
Тенора;
— Скажи-ка, дядя, ведь недаром…
Басы:
— Москва, спаленная пожаром…
Все вместе:
— Аллаакбар, Аллаакбар!
И опять тенора:
— Ведь были схватки боевые,
Да говорят, еще какие!..
Все вместе:
— Аллаакбар! Аллаакбар!
И уже во всю мочь солдатских глоток:
— Недаром помнит вся Россия про день Бородина!
Торжественно грохотало и ревело:
— Аллаакбар! Аллаакбар!
Буря аплодисментов. Эмоциональные афганцы в восторге обнимаются, молятся…
Оркестр прошел. Я посмотрел на Черемных. Он явно чувствовал себя на седьмом небе! Таков, значит, его первый сюрприз.
Затем началось наступление пехотного батальона. Короткий десятиминутный огневой налет. Била артиллерия, били «катюши»… Мне, конечно, к этому не привыкать. Иное дело — приглашенные на учения афганские деятели культуры, представительницы женского движения. Они, судя по всему, были взволнованны и, по-видимому, горды, что вот, мол, какая у них, оказывается, могучая армия, уж она-то защитит их Апрельскую революцию…
Действия батальона разворачивались, как и предусматривалось программой, министр обороны комментировал происходящее — все разворачивалось как на ладони.
Пехотный батальон свою задачу выполнил и скрылся за холмами. Стрельба постепенно стихла и вскоре прекратилась совсем. Уместно сказать, что к подготовке этого учебного боя приложил руку Петр Иванович Шкидченко. Батальон отобрали из лучшей пехотной дивизии Первого армейского корпуса — из седьмой, а непосредственной подготовкой батальона к учениям руководил лично полковник Халиль Ула.
Затем Рафи пригласил всех к трофейному оружию и передал мегафон Халилю — его подразделениями было взято все это вооружение, так пусть он и докладывает.
