Николай Пияшев - Воровский
Воровский видел, что многие литературные силы распределены по разным советским и партийным учреждениям или усланы на фронт. В июле на заседании редколлегии было решено просить ЦК забронировать от мобилизации десять выдающихся партийных литераторов. Просьба Госиздата не была удовлетворена. Тогда Воровский обратился лично к В. И. Ленину.
«Дорогой Владимир Ильич, — писал Воровский. — Условьтесь… о внесении в повестку завтрашнего политбюро вопроса о «Положении Гос. изд ва». Прилагаю тезисы доклада и справку о работе издательства для Вас». В этих тезисах Воровский поставил вопрос о литературных кадрах: «Недостаток партийных литературных сил, особенно отражающийся на Агитационно-пропагандистском отделе, самом ответственном. Гос. изд-во дважды просило ЦК забронировать частично десять более опытных литераторов, но получало отказ. Фактически работает молодежь.
Необходимо, — говорилось в тезисах, — обеспечить за Госиздательством труд виднейших литераторов (определенное число листов в месяц); бороться со всякими попытками дробления сил… создав единый Агитационно-пропагандистский отдел при Гос. изд-ве, руководимый ЦК партии».
Воровский привлек для работы в Государственном издательстве многих видных литераторов: Брюсова, Серафимовича, Фриче, Балтрушайтиса, а также известных ученых: Тимирязева, Волгина и других.
Закончив организацию дел в Москве, Воровский выехал в июле в Петроград. Там нужно было организовать отделение Госиздата.
Заведующим Петроградским отделением Госиздата утвердили И. И. Ионова — поэта, страстного любителя книг. Но Ионов, при всех его несравненных качествах в издательском деле, отличался неуживчивым, раздражительным характером. По малейшему пустяку вспыхивал, говорил собеседнику резкости. Воровскому не раз приходилось мирить Ионова с Горьким, улаживать конфликты между ними.
В перерыве между заседаниями Генуэзской конференции. М. М. Литвинов, В. В. Воровский и Л. Б. Красин.
В. В. Воровский с дочерью Ниной на прогулке.
Однажды секретарь Воровского Шушаника Манучарьянц подала ему письмо.
— Из Петрограда, от Горького, — сказала она.
Вацлав Вацлавович осторожно надорвал конверт и вынул листок, написанный характерным для Горького закругленным с наклоном в левую сторону почерком, стал читать: «Дорогой Вацлав Вацлавович! 25/II Вы вменили нам в обязанность пользоваться текстами русских классиков, изданными Государственным издательством. Это вполне резонно: тексты полных и сокращенных изданий должны быть совершенно идентичны. Но 31/III Государственное издательство отменяет Ваше справедливое распоряжение, как Вы видите из прилагаемой бумажки.
Я, конечно, чувствую здесь руку товарища Ионова, ибо ничем иным объяснить явление это не могу.
Я прошу Вас подтвердить распоряжение Ваше от 25/II, вменить Ионову в обязанность выдать мне все нужные тексты и указать ему, что он не должен смотреть как на своих врагов и конкурентов на людей, которые опытнее его и лучше умеют работать.
Будьте здоровы и желаю Вам хорошего отдыха на праздниках».
Прочитав письмо, Воровский задумался. Он сразу представил себе Алексея Максимовича: как тот, высокий, сухой, расхаживает из угла в угол и окающим баском ругает Илью Ионова. Именно таким застал его Воровский, когда в июле заходил к Горькому в издательство «Всемирная литература». Промелькнул перед Воровским и образ Ионова — маленького, нервно размахивающего руками.
Вацлав Вацлавович тут же написал письмо Горькому: «Дорогой Алексей Максимович! Сообщаю Вам, что наше распоряжение о предоставлении Вам рукописей для пользования ими при издании классиков касалось только тех из них, которые перечислены в прилагаемом к договору списке, издание же классиков по представленному издательством Гржебина второму списку ему не разрешено Редакционной коллегией Государственного издательства, а потому рукописи этих авторов не подлежат Вашему просмотру.
Соответственное разъяснение будет дано одновременно тов. Ионову…»
И Воровский не только разъяснил Ионову, но и указал на недопустимость его поведения. Представляя государственное учреждение, Ионов должен говорить корректным и деловым языком, а «свое дешевое остроумие, — писал Воровский в Петроград, — может приберечь для более интимного кружка». Воровский сам был вежлив и корректен с посетителями и не терпел, если кто из служащих Госиздата проявлял грубость или нетактичность. Тут Воровский был непримирим. Он не делал скидки даже для своих старых знакомых и талантливых людей. Когда Демьян Бедный закапризничал и написал в ЦК РКП (б) резкое, грубое, ничем не обоснованное письмо против Воровского и Госиздата, Вацлав Вацлавович сам обратился в ЦК и потребовал разбора дела по существу. Дело разбиралось 16 октября 1919 года на Оргбюро ЦК РКП (б). Было решено поставить «на вид Демьяну Бедному совершенную недопустимость в деловых сношениях с товарищами того тона, которым написано его заявление в Государственное издательство, и предложить в дальнейшем… не позволять себе ничего подобного».
Владимир Ильич часто интересовался работой Госиздата и не раз обращался к Воровскому с разного рода просьбами. Так он прислал Воровскому записку: «Киргизские товарищи просят помощи, чтобы добыть словолитню, типографию и бумаги. Очень прошу их принять и оказать им всяческое содействие».
А однажды Воровский получил письмо М. Горького, в котором Алексей Максимович протестовал против разрушения типографии «Копейка», отданной в распоряжение «Всемирной литературы». На письме стояла пометка, сделанная рукой Ленина: «Воровскому для срочного отзыва»[33].
В тот же день Воровский продиктовал ответ В. И. Ленину. «Такое же разрушение типографий проделывается и в Москве. Находится все это в руках полиграфических отделов, нам совершенно не подчиненных. М. Горький, член Редакционной коллегии Государственного издательства в Петрограде, как видите, бессилен предотвратить «строительство» полиграфотдела. Необходимо решительно нажать на ВСНХ и «приказать».
4 сентября 1919 года под председательством Воровского состоялось очередное заседание Редакционной коллегии Госиздата. На нем шла речь об издании сборника к юбилею В. И. Ленина, об издании его биографии, а также полного собрания сочинений. Редакционная коллегия поручила организацию сборника о Ленине В. В. Воровскому. На этом же заседании выбрали комиссию по изданию полного собрания сочинений В. И. Ленина. В нее вошли: Воровский, Бонч-Бруевич, Ольминский, Карпинский и другие.
