Эдсон Арантес ду Насименто - Моя жизнь и прекрасная игра
Глава четырнадцатая
Приближался чемпионат мира 1970 года в Мексике. В начале 1969 года мне предложили в четвертый раз войти в состав бразильской сборной. Сначала я отказался — слишком свежи были воспоминания о пережитом в 1966 году. Кроме того, хотя я и не суеверный, но на всех трех прошедших чемпионатах я непременно получал травмы, которые надолго выводили меня из строя.
Вместе с тем некоторые моменты побудили меня пересмотреть принятое решение. Расскажу подробнее. В печати наконец обстоятельно были проанализированы причины нашего поражения в 1966 году. Этот анализ получил широкий общественный резонанс — появилась надежда, что ошибки прошлого не повторятся. Кроме того, из состава комиссии были выведены все старые члены, а на их место пришли новые. Бразильскую федерацию спорта, как и прежде, возглавлял опытный и знающий доктор Жоао Авеланж. На мое решение в пользу участия в чемпионате повлияло еще и то, что он должен был проходить в Мексике. Надо сказать, что многие европейские страны решительно возражали против этого. Они ссылались на то, что Мехико и другие мексиканские города расположены высоко над уровнем моря, что летом там стоит страшная жара.
Для большинства латиноамериканских стран жара, естественно, не помеха. Мы, бразильцы, большую часть года играем при такой же, а иногда и более высокой температуре, чем бывает в Мексике. Что же касается расположения над уровнем моря (в Бразилии проблемы высокогорья практически не существует), то я уже много раз играл в Мехико и в других местах, находящихся еще выше в горах, например, в Ла-Пасе (Боливия) или в Боготе (Колумбия). Я знал, что при соответствующей тренировке и акклиматизации наша команда легко сможет приспособиться к условиям высокогорья.
Значит, если другие команды не устраивает выбор Мексики как места проведения мирового чемпионата, а нас, наоборот, устраивает, то у нас уже есть преимущество по сравнению с другими. Немаловажное значение имело и еще одно обстоятельство. В Мексике к нам, бразильцам, всегда относились с симпатией. Мы чувствовали себя в этой стране как дома. Мексиканские болельщики неизменно поддерживали нас, мы всегда были для них желанными гостями, а не просто соперниками, как это нередко случалось, например, в Уругвае или Парагвае. Благожелательная публика — еще одно преимущество для бразильцев. И это намного важнее, чем может показаться со стороны. Так, в чемпионате 1966 года англичане явно недооценили этот факт, назвав аргентинцев «зверями», чем вызвали возмущение всей Латинской Америки. Столь обостренная реакция усугублялась тем, что именно английские рефери отличались на этом чемпионате пристрастным судейством.
Справедливости ради следует признать, что не одни англичане во встрече с аргентинцами были виноваты в том, что матч оставил у всех горький осадок. В немалой степени этому способствовал и плохо судивший матч рефери Крейтлейн (ФРГ), которому не удалось охладить страсти, охватившие аргентинских футболистов. Но самое печальное, что при более серьезном отношении к игре аргентинцы могли бы одолеть англичан. Вместо этого они умышленно стали нарушать правила с единственной целью обескуражить соперника. А судья лишь бегал по полю и записывал номера игроков-нарушителей, не предпринимая ничего решительного для пресечения грубости. За девять минут до перерыва он наконец решился удалить аргентинца Раттина, но тот… отказался подчиниться! Игра была прервана, на поле разгорелись споры. В конце матча, который английская сборная выиграла со счетом 1:0, аргентинцы набросились на судью, устроили погром в своей раздевалке, ломились в раздевалку английской команды и вообще вели себя крайне непристойно. Но такое поведение все равно не давало англичанам основания обзывать аргентинцев «зверями». Все это, разумеется, не могло не повлиять на общее отношение к англичанам мо время чемпионата мира в Латинской Америке.
Итак, после обновления состава комиссии и признания прессой ошибок, допущенных в 1966 году, с указанием конкретных лиц, виновных в провале, а также учитывая представившийся бразильской сборной шанс выиграть чемпионское звание в третий раз и таким образом сохранить за собой навсегда Кубок Жюля Риме, я изменил свое решение и согласился войти в сборную страны. Кроме того, мне хотелось раз и навсегда преодолеть сложившийся у меня комплекс, что с чемпионата мира — Я обязательно возвращаюсь травмированный. Если к этому добавить наш дуэт с Тостао, другим центральным нападающим сборной, то можно понять, почему я согласился. Ведь мы всегда понимали друг друга на поле, точно так же, как мы отлично сыгрались в «Сантосе» с Коутиньо. А это говорило о многом.
Вначале сборную принял тренер Морейра, но в первых числах февраля его место занял Жоао Салданья. Эта замена вызвала у многих недоумение. В пятидесятые годы Салданья два сезона тренировал клуб «Ботафого» из Рио-де-Жанейро, затем он оставил тренерскую работу ради журналистики. Как спортивный журналист и специалист в области футбола, он досконально знал не только этот вид спорта, но и всех способных игроков страны. Ему были известны их сильные и слабые стороны в плане индивидуальной и коллективной игры. Однако Салданья обладал темпераментным и трудноуправляемым характером. Поэтому возникали естественные опасения, не помешает ли это сплочению сборной в одну дружную семью. Что касается меня, то я всегда восхищался Салданьей и готов был сыграть в сборной под его началом.
За основу национальной сборной Салданья взял «Сантос», — добавив к нему сильнейших игроков из других клубов. Было — решено не повторять ошибок прошлого, когда в команду привлекалось непомерное число кандидатов, что сказалось на моральном настрое сборной 1966 года.
Поскольку бразильская команда на прошлом чемпионате оказалась среди побежденных, теперь ей пришлось добиваться права участвовать в отборочном турнире, причем тренер Салданья точно знал, какие двадцать два игрока ему понадобятся для достижения поставленной цели. Интереса ради заметим, что только приглашенные им двадцать два футболиста участвовали в отборочных матчах чемпионата. Салданья охотно прислушивался к нашему мнению, например, относительно методов тренировки, тактики игры и т. д. Однако он никогда не расспрашивал нас о способностях и потенциальных возможностях отдельных игроков, как это делали наши тренеры четыре года назад.
В первом туре отборочных соревнований на поле вышла команда, в составе которой было шесть игроков «Сантоса», двое из клуба «Крузейро», по одному из «Сан-Паулу», «Флуминенсе» и «Ботафого». Некоторые клубы стали упрекать тренера в пристрастном отношении к «Сантосу». Их поддержала пресса. Но Салданья умел отвечать на эти наскоки и словом и кулаками, независимо от того, кто бросал ему вызов — средства массовой информации или частное лицо. Вот и сейчас он заявил четко и ясно, что ответственность за формирование состава возложена на него, а не на прессу, и, если ему не будут мешать, он проведет сборную не только через отборочные матчи, но и приведет ее к победе в чемпионате.
