Пит Шоттон - Джон Леннон в моей жизни
В ответ на это я нацарапал поперек записки «Bollocks» и вернул его секретарше без комментариев. И хотя я никогда больше не получал подобных замечаний от Стефана Мальца, его записка, тем не менее, была символична для раскольничества, существовавшего в «Эппл» с самого момента ее образования. Стефан Мальц и ему подобные во всех отношениях были такими же энтузиастами, как и Терри Доран или я, но они смотрели на нашу компанию с точки зрения традиционного бизнеса. Помимо всего прочего, они были уверены в необходимости блюсти часы работы, время обеда и всегда носить галстук и пиджак — пусть даже психоделический. А когда я пообедал с ним вместе при первых попытках навести контакт, он сообщил мне по секрету, что уверен в полном успехе «Эппл» и перспективе получить королевскую Премию по Индустрии.
Но это не значит, что иметь дело с Волшебным Алексом или «Простаком» было намного проще. Сколько бы БИТЛЗ ни ассигновали на «Эппл Электроникс», Алекс всегда жаловался, что этого слишком мало для его фантастических изобретений. При этом он заявлял, что не покладая рук работает над созданием искусственного солнца, которое будет всходить над Бейкер-стрит и освещать небо над универсамом в вечернее и ночное время.
Хотя лично я считал Саймона Постхьюма из «Простака» очень славным молодым человеком и необычайно великодушным и щедрым, он становился непреклонным и непоколебимым, если подозревал меня в пренебрежении к его высоким художественным идеалам. Например, он требовал, чтобы все бирки и ярлычки для одежды, продаваемой «Эппл» были сделаны из чистого шелка. Когда я дал отказ на эту безумную экстравагантность, он так разъярился, что я решил обратиться с этим вопросом к Джону. «С точки зрения бизнеса, — заметил я, — это просто безумие. Бирки будут стоить дороже, чем многие вещи сами по себе.»
«Сделай так, как он хочет, — распорядился Джон. — И помни, Пит: мы не какие-то бизнесмены, мы — артисты. Для того и создана «Эппл» — для артистов.»
«Ну, ладно, — сказал я, — если ты не хочешь, чтобы бизнес был прибыльным — ради Бога.»
«Да х… с ней, с этой прибылью, — махнул рукой Джон. — Какая х…вая разница: заработали мы что-то или нет.»
Но даже после этого нашим поставщикам понадобилось несколько недель, чтобы изготовить превосходные шелковые бирки как положено. Их оформление всегда было подпорчено каким-то едва заметным недостатком, приводившим Саймона в бешенство. «Это катастрофа!! — гремел он каждый раз. — Хватит, больше так продолжать нельзя!» При всех своих заслугах, которых я находил у него немало, Саймон точно подходил под образ темпераментного художника. (Он даже обиделся на битловскую «The Fool On The Hill»!)
С другой стороны, «Простак», при всех своих несомненных чудачествах, работал с таким же энтузиазмом и усердием, как и все остальные в «Эппл». Получив какое-то определенное задание, они выполняли работу с такой расторопностью, что вгоняли всех остальных в краску.
В конце концов, БИТЛЗ столкнулись с неизбежным и согласились перенести день открытия «Эппл» на 7 декабря. Я же, тем временем, совершил пару незабываемых «деловых поездок» в Нью-Йорк и Марокко, оставив Фрэн Льюис «держать позицию» в моем чулане.
Поездка в Нью-Йорк — и мое первое посещение Америки — была инспирирована управляющим директором «Мэйси», обсуждавшим с Нейлом Эспинолом возможность введения в этом знаменитом манхеттенском универмаге секции «Эппл» как оригинальной формы «магазина-в-магазине». А поскольку лондонский универмаг с самого начала был задуман, как лишь первое звено в цепи таких магазинов, «опутавших весь мир», нас с Нейлом срочно отправили в Штаты переговорить с директором «Мэйси» лично. Кроме того, нас обязали выяснить реальность еще одной затеи БИТЛЗ — создания международной сети ультрасовременных «дискотек Сержанта Пеппера».
В аэропорту Кеннеди нас встретил могущественный американский адвокат БИТЛЗ, Нэт Уэйсс, который был одним из самых близких друзей и доверенных лиц Брайана Эпстайна. Несмотря на то, что багаж Нейла был забит ценными фильмами и пленками БИТЛЗ, нас пропустили через таможню без вопросов. Затем Нэт усадил нас в самый длинный из виденных мной «Кадиллаков», на каждом крыле которого развевалось по маленькому флажку Объединенного Королевства. А для того, чтобы мы почувствовали себя совсем как дома, по восьмидорожечному стерео-магнитофону, когда мы неслись к Манхеттену, гремела «Земля славы и надеж» («Land of Hope & Glory» — британский гимн — прим. пер.).
Первое впечатление о Нью-Йорке у меня сложилось благодаря шоферу, который не только запросто и весело болтал с нами, что было бы неслыханным в классовой Великобритании, но даже просунул нам через перегородку очень крепкую сигарету с марихуаной. После того, как мы с Нейлом устроились в отель «Уорвик», Нэт провез нас по нескольким манхеттенским клубам для избранных, где представлял нас всем без исключения, как «лучших друзей БИТЛЗ» или «директоров новой компании БИТЛЗ, «Эппл»". Соотвественно и принимали нас, как суперзвезд во всех отношениях, и девушки буквально отставивали очередь за нашими автографами. Кончилось все тем, что двух из них мы привезли с собой в отель, где провели фантастическую ночь без сна, большую часть которой вдыхали гашиш через соломинку.
И без слов понятно, что на другое утро ни Нейл, ни я не были «в форме», а нам предстояла встреча в «Мэйси». Дело еще больше усугубилось после того, как наш шофер во время поездки «развеселил нас» очередной порцией марихуаны. К тому времени, когда мы не спеша вошли в нарочито роскошные офисы управляющего директора «Мэйси», и Нейл, и я уже летали выше, чем битловский м-р Кайт. Директор сидел за громадным столом в компании 6–7 сотрудников, и ожидая нас, невозмутимо попыхивал сигарой.
В такой обстановке я выглядел и чувствовал себя совершенно не в своей тарелке — в марокканских бусах братской любви, цветастой рубашке, шелковой расшитой куртке, зеленых вельветовых брюках и сапогах до колен. Тем не менее, все администраторы встретили наше предложение с готовностью и энтузиазмом, и заверили, что не предвидят трудностей, связанных с утверждением нашей договорености с директорами «Мэйси». Единственной проблемой было то, что из-за наркотиков, «сдвига биологических часов» и бессонной ночи мы с Нейлом не могли связать и двух слов и поэтому поторопились закончить встречу, как только была выработана общая форма договоренности. Мы пожали всем руки и пообещали поддерживать постоянный контакт.
Сомневаюсь, что за пять дней, проведенных в Нью-Йорке, мы с Нейлом оставались трезвомыслящими дольше пяти минут. Поскольку мы были странствующими посланниками БИТЛЗ, каждый вечер друзья Нэта Уэйсса по шоу-бизнесу щедро поили и кормили нас и постоянно потчевали наркотиками и роскошными девочками. За все время поездки я потратился на целых… 25 центов, сдав в гардероб пальто в каком-то фешенебельном клубе.
