Михаил Болтунов - Диверсант
В треугольнике Орша-Могилев-Борисов располагались резервы противника — склады, военные базы, дислоцировались штабы.
Отсюда и роль разведки. Центральный и Белорусский штабы партизанского движения, штаб Западного фронта требовали от партизан постоянных и точных разведданных.
В каждом отряде действовала группа разведчиков, партизанские агенты работали на железнодорожных станциях, в полицейских комендатурах, в немецких управах.
Любой партизанской операции предшествовала серьезная разведка. Так летом 1942 года партизанами был взорван железнодорожный мост на магистрали Орша-Могилев. Пятеро суток вели наблюдение за мостом партизанские разведчики. Они выявили численность охранного подразделения, график смены часовых, их месторасположение, вооружение. Агент, работавший на станции в Шклове, сообщил пароль.
Разведчики подошли к мосту в немецкой форме, сняли часовых, заложили взрывчатку. Мост взлетел на воздух. Движение поездов было остановлено.
Павел Голицын, будучи командиром взвода, разрабатывал и участвовал практически во всех разведывательно-диверсионных операциях партизан.
В июле 1942 года партизаны внезапной атакой разгромили достаточно крупный немецкий гарнизон в местечке Головчин.
Однако вскоре немцы вновь разместили там своих солдат и полицаев. Уж очень нужен им был гарнизон в Головчине.
Сентябрьской темной ночью командир разведвзвода Павел Голицын с разведчиками Барчуковым, Ермаченко и Буяновым сняли часовых и забросали гранатами бывшее здание школы, где теперь располагались фашисты.
Партизаны уничтожили десяток гитлеровцев и пятнадцать фашистов взяли в плен.
Отряды партизанской бригады «Чекист» постоянно держали немцев в напряжении. Диверсионные рейды следовали один за другим.
Вот каков был «график работы» партизан летом 1942 года.
17 июля на перегоне Толочин-Коханово уничтожен вражеский эшелон; 20 июля там же пущен под откос еще один поезд; 24 июля нанесен удар по гитлеровскому эшелону на участке дороги Шклов-Могилев; 31 июля подорвано 2 паровоза и 18 вагонов на перегоне Коханов-Троцилово; 20 августа взлетел на воздух паровоз и 7 вагонов на участке Коханово-Толочин.
Начальник разведки бригады Григорий Севостьянов и Павел Голицын старались постоянно совершенствовать боевые возможности разведчиков. Были организованы конные разведдозоры, которые действовали на далеком расстоянии от центральной базы — под Оршей, Шкловом, Могилевом, Толочиным.
Разведчики не раз спасали партизанскую бригаду «Чекист» от карателей. Так было летом того же 1942 года.
Конные партизанские разъезды сообщили о выдвижении немцев из Шклова в сторону Рацевского леса. Из местечка Коханово тоже пришла весть — фашисты выгружаются и готовятся к маршу. Нетрудно было угадать конечный пункт движения и этой колонны.
Каратели планировали окружить партизан в Рацевском лесу и уничтожить.
К счастью, время для встречи незваных гостей было, и партизанские командиры решили дать бой. Подразделения заняли оборону на опушке леса с трех сторон — северо-востока, востока и юго-востока.
Подпустив фашистов на близкое расстояние, партизаны открыли сильный огонь. Немцы залегли. Но позиция у них была крайне невыгодная, они находились на открытом участке и несли потери.
О том бое Павел Голицын вспоминает так: «Немцы начали отход в сторону деревни Дымово. Партизаны атаковали Дымово, гитлеровцы не выдержали и выбросили белый флаг. Это был беспрецедентный случай в партизанской войне.
Фашисты через парламентеров попросили разрешения убрать с поля убитых и раненых и ушли в свои гарнизоны. Партизаны собрали оружие, оставленное противником на поле боя, и захватили в плен отбившихся от главных сил солдат.
Весть о нашей победе в бою под Дымовым быстро разнеслась среди местного населения, партизан приветствовали, поздравляли. Эта победа еще выше подняла моральный дух партизан.
Нам, разведчикам, был преподан урок о необходимости сочетать различные методы ведения разведки: наблюдение, агентурные данные разведчиков-подпольщиков, проживающих в гарнизонах, действия в отрыве от центральной базы конных разведдозоров».
Да, партизанская бригада «Чекист» превратилась в серьезную боевую единицу. Местное население активно помогало партизанам. И тем не менее бригада не имела связи со штабом партизанского движения, а значит, действовала часто на свой страх и риск, исходя из собственного разумения и понимания боевых задач.
Отсутствовали у бригады, как когда-то писал партизанский командир Отечественной войны 1812 года Денис Давыдов, «спасительные узы управления». Да и с оружием, боеприпасами в отрядах бригады «Чекист» было туго.
Оставалось одно — снарядить разведчиков и послать их через линию фронта, к своим. Чтобы узнал штаб партизанского движения о бедах и нуждах бригады.
В опасный путь назначили двоих — командира разведвзвода Павла Голицына и девушку из села Рыжковичи Шкловского района Любу Кривельскую.
О двух посыльных знали в бригаде только несколько человек — комбриг Кирпич, начштаба Буланов да начальник разведки Севостьянов. Думали, выбирали маршрут для разведчиков. Самый близкий путь, разумеется, на Смоленск, потом к Вязьме. Но это и самый опасный путь. Как говорили в тех белорусских краях, «ворона коротко летала, да дома не бывала». Ведь там, у Смоленска, и самая высокая концентрация немецких войск.
Стало быть, идти надо кружным путем — через Витебск, Торопец. Тут достаточно лесов, болот да и фашистов поменьше, легче проскользнуть.
Как показало время, «военный совет» бригады «Чекист» не ошибся.
Легенда для Павла и Любы была такова — они брат и сестра, идут к своим родственникам в местечко Городок, что в Витебской области. Партизанские умельцы изготовили для них удостоверения личности, разрешения на посещение родственников. Одежда самая обычная, крестьянская. В подкладку потрепанного пиджачка Павла Голицына зашили кусок материала, на котором было написано донесение о личном составе бригады, а также просьба о выделении оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ.
Дорогу Москва-Минск решили перейти открыто, через охраняемые переезды, днем. Все прошло благополучно, партизанские документы не подвели.
Дальше шли так: ночевали в лесу, в стогах сена, в брошенных постройках. Двигались, огибая немецкие гарнизоны и полицейские участки. Не обошлось и без «острых моментов», когда сердце от волнения билось где-то в горле. В одной из деревень буквально лицом к лицу столкнулись с полицаями, были уже готовы стрелять, но те лишь на ходу спросили, куда, мол, путь держите? Услышав в ответ название близлежащей деревни, полицаи потеряли к Павлу с Любой всякий интерес.
