Елена Первушина - Быть сестрой милосердия. Женский лик войны
На панихиду и отпевание приехала и государыня, ужасно худенькая и грустная. К. приказала оставить санитаром.
7 декабря.
<…> Вчера великие княжны в шесть часов вечера вызвали к себе Варвару Афанасьевну, как всегда мило ее ласкали. Между прочим, Татьяна Николаевна спросила: «Как вы думаете, когда сегодня легла мать? В восемь утра! – Очевидно, всю ночь провела подле постели Алексея Николаевича. – Через полчаса встала и поехала в церковь». Княжны при Варваре Афанасьевне переоделись, выбирали драгоценности. Ольга сказала: «Жаль только, что некому мною наслаждаться, один папа́!». Полное отсутствие кокетства. Раз, два – прическа готова (прически нет), в зеркало и не взглянула. Но строгости все же большие. Анастасию[18] не взяли обедать, рано должна ложиться спать, потому обедала вдвоем с няней на своем громадном одиноком «верху». Перед тем, когда Варвара Афанасьевна была у них – Ольга была больна, – Нюта принесла граммофонную пластинку «Прощай, Lou-Lou». Отголоски, очевидно, лазаретных впечатлений. Грустно бедным деткам живется в блестящей клетке.
1916
8 января.
<…> Татьяна Николаевна трогательно-ласкова, помогала даже в заготовке, сидела в уголку, чистила инструменты, а 4-го приезжала вечером переваривать шелк, сидела самостоятельно в парах карболки, расспрашивала про мое детство, есть ли у меня братья и сестры, где брат, как его зовут. Еле уговорила [ее] пойти погадать. Рита[19] устроила в заготовочной. Побежала с интересом. Ольга уверяет, что мечтает остаться старой девой, а по руке ей Шах Багов пророчит двенадцать человек детей. Интересная рука у Татьяны Николаевны: линия судьбы вдруг прерывается и делает резкий поворот в сторону. Уверяют, что должна выкинуть нечто необычайное.
6-го приезжал наследник, бегал по коридору с каталкой. Потом он Рите не хотел показать медали, а стал играть в домино, заинтересовался стеклянной дробью, весь перемазался в чернилах, разложил по углублениям домино и очень был доволен – «бутерброд с икрой». Ему дали пинцет, которым облатки раскладывают. «Ну, это, значит, пилюли от кашля, при кашле, с кашлем, против кашля, для кашля». Напоминал дитя из короленковского рассказа «В дурном обществе» – грустный, бледненький и, как много болевшее дитя, способен заняться тихим пустяком вроде методичного и несложного перекладывания стеклянных дробинок.
16 января.
<…> Сегодня Татьяна Николаевна ходила со мной вместе после перевязок у нас наверх, на перевязку Попова. Милая детка ужасно только конфузится, когда надо проходить мимо массы сестер; схватит меня за руку: «Ужас, как стыдно и страшно… не знаешь, с кем здороваться, с кем нет». У Ольги как-то грустно вырвалось: «По телефону ведь ничего нельзя говорить, подслушивают, потом донесут, да не так, переврут, как недавно». Что именно было, не удалось выспросить, но Воейков что-то сказал – детали так и не узнала, очевидно, «специальная цензура» процветает вовсю.
27-го января.
Сегодня проведу трудовой день рождения. Никто даже из домашних не знает и не помнит этого дня. Сегодня операция аппендицита, так что работы по горло. Просматривала предыдущие записи. Кажется, пропустила характерную заметку «Мечты о счастьи» Ольги Николаевны: «Выйти замуж, жить всегда в деревне и зиму, и лето, принимать только хороших людей, никакой официальности».
15 февраля.
<…> Сегодня операция, вторая, Павлову[20] – большая, серьезная, но все кончилось вполне благополучно. Татьяна Николаевна допрашивала, что рассказывал О. – вернулся ведь из Евпатории. Все ждала, очевидно, услышать про К.: «Они все ведь на шесть недель поехали?». К., говорят, возвращается на днях. А тут еще пришло письмо от Шах Багова – Ольга Николаевна от восторга поразбросала все вещи, закинула на верхнюю полку подушку. Ей и жарко было, и прыгала: «Может ли быть в двадцать лет удар? По-моему, мне грозит удар». Но Варвара Афанасьевна продекламировала: «Младая кровь играет; лета идут, и стынет кровь».
<…> Цирг и Вера Игнатьевна окончательно разъехались. В. тоже отказался от своего места. По словам Варвары Афанасьевны, государыня сказала: «Mais qu’est ce qu’elle veut? C’est une ambition folle, c’est contre moi-même, contre ma volonté que je cède»[21].
Но Вера Игнатьевна просила тоже аудиенцию и вернулась очень довольная. Государыня приказала принять все подробно, аккуратно, была очень мила, спрашивала про меня, как справляюсь с сестрами, просила мне отдельно поклониться.
Ш. анонимно прислала Варваре Афанасьевне стихи на злобу дня:
Порой случается на свете,
Чего никто никак не ждал.
Пример: в Дворцовом лазарете
Произошел большой скандал.
Кто ж виноват иль виновата?
Как вспыхнуть мог такой пожар?
Ответ: бутыль денатурата
И неуклюжий санитар.
Княжна Гедройц, хирург прекрасный,
Но любит почести и лесть,
И нрав имеет грозно властный —
Ведь и на солнце пятна есть!
А Цирг, начальник безупречный,
Но лесть ему невмоготу,
Он предпочел покой беспечный
Сему высокому посту.
Счета, скандалы, перетраты…
На пункт родной он мчится вновь.
Прощайте, белые палаты,
Там милый Фролик и любовь!
Ну, а полковник самый важный?
Он тоже ведь замешан был.
Ужель и он в борьбе неравной
Княжне дорогу уступил?
Но разве можно в легком тоне
Касаться этаких персон!
Я не забуду, что в «районе»
Над нами всеми властен он.
И легкомысленного слова
Я не скажу, не ждите, нет.
Взгляните на лицо Фролова
И прочитайте в нем ответ!
12 марта.
6 часов утра. Вчера новый разрез Павлову и удаление осколка. Вечером Татьяна Николаевна и Ольга приехали помочь чистить инструменты, ужасно были забавны и ласковы. Варвара Афанасьевна, видя, как мы дружно помогали друг другу с Татьяной Николаевной, заявила: «Ну, две подружки, вы бы сели рядом, а то мне в нос два кулака все время». Накануне я позвонила вечером сама, и Татьяна – она не знала, какая же, в сущности, предстоит операция – чрезвычайно обстоятельно рассказала все, что было на перевязках без меня: «Пожалуйста, и впредь так делайте, я ужасно рада». И чувствовалось, что это искренно, детка рада вполне войти в жизнь лазарета, рада, что к ней обращаются за справкой, как к милому члену этой семьи.
4 мая.
Сегодня уезжают в поездку. Уже несколько дней назад Татьяна Николаевна рассказала по секрету о предстоящем отъезде: «К 6-му будем у папа́, а затем и еще проедемся». И вот последнее-то и тревожит. Неделю тому назад в специальном поезде повезли в Евпаторию Аню; Сергей Николаевич[22] тоже выехал на ревизию лазаретов в Крыму с этим же поездом. Очень много создалось разговоров. Одно купе было с опущенными шторами. Конечно, все твердят – там был спрятан Григорий. Это бы с полгоря, но теперь из Ставки вместе с папой едут в Одессу, Севастополь и из южнобережных лазаретов заедут только в Евпаторию. Вспоминается, как зимой государыня говорила: «Аня такой ребенок, она плачет и ни за что никуда не хочет ехать без меня… не хочет понять, что у меня другие обязательства». Но ребенок, значит, настоял на своем.
