Каринэ Фолиянц - Грехи и святость. Как любили монахи и священники
Ольга Васильевна неожиданно осталась совсем одна с больным сыном на руках, без денег, в бушующем вокруг хаосе и разгроме. С огромным трудом, но она все же добралась в Москву к сестре. К несчастью, сестра оказалась в больнице, и Ольга Васильевна стала жить с сыном у свекра и свекрови. Знакомый профессор взял ее на работу в Сельскохозяйственный институт, где она блестяще работала. В 1924 году Ольга Васильевна получила, наконец, разрешение на выезд…
Михаил Викторович встретился с семьей в Праге на съезде молодых ученых. Спускаясь утром по лестнице отеля «Беранек», где проходил съезд, он неожиданно увидел Ольгу и сына…
Описать счастье сложно, скажем только – они были счастливы.
Михаил Викторович преподавал в Пражском университете астрономию, писал научные статьи; Ольга Васильевна занималась прикладным искусством: делала вышивки, панно, деревянные скульптуры, куклы, игрушки. Работала она в обществе «Русский кустарь», где часто с большим успехом проходили ее выставки, и в разных благотворительных организациях. Прага в то время была огромным центром русской эмиграции, беженцев было много; Ольга Васильевна, не жалея сил, с радостью помогала всем, чем только могла и умела. В свободное время всей семьей выезжали на природу, отпуск проводили на побережье Адриатики. Сын учился блестяще, в семье царило согласие и полное взаимопонимание. И потому для маленькой и дружной семьи не было неожиданным решение Михаила Викторовича посвятить свою жизнь служению Божьему. Ольга Васильевна полностью разделяла его чувства и стремления.
В 1932 году Михаил Викторович был рукоположен в дьяконы, а в 1933 получил сан священника.
Новая жизнь, новое служение начиналось трудно. Служил отец Михаил священником православного Пражского собора или, точнее, церкви Святого Николая, принадлежавшей русской православной общине Праги еще с 1870 года.
Освящение этого крупнейшего в Чехии русского храма состоялось 6 августа 1874 года. Прихожан православных всегда было очень много, среди них большее количество составляли русские эмигранты и новообращенные чехи. Положение изменилось после 1914 года. В церкви произошел внутренний раскол, прихожане разделились на две группы: православных чехов и собственно русских. Шли раздельные службы. Право пользования церковью перешло к чехам, и они «дозволяли» русским совершать богослужения.
В таких условиях новому священнику русской общины пришлось очень сложно. Отец Михаил жил с семьей в маленькой квартире, рядом с неверующими соседями, которые устраивали перебранки и пьяные дебоши. В крошечной и шумной квартирке сыну отца Михаила Виктору было невозможно заниматься, и он поселился отдельно.
Прошло более десяти лет счастливой семейной, но сложной «в миру» жизни. И вот в 1945 году, после входа войск советской армии в Чехословакию, случилось странное – пропал Виктор. Возможно, он был арестован, а затем насильно отправлен на родину и отбывал срок в лагерях… Родители долгое время считали его погибшим. Из-за всех пережитых потрясений у Ольги Васильевны развилась тяжелая болезнь – склероз мозга, медленно и мучительно ведшая ее к могиле. Верные прихожане помогали отцу Михаилу – как могли ухаживать за тяжелобольной матушкой Ольгой. Одна из прихожанок, совсем молоденькая Лена Мусатова, стала ему помощницей во всем.
А несчастная Ольга Васильевна умирала. Не помогла ей и весть о том, что ее Витя жив, что он здоров, женился, имеет сына, живет в Киеве. Ничто уже не могло вернуть здоровье и разум его угасающей матери. Ольга Васильевна скончалась в Праге 27 июля 1961 года.
Многочисленная паства отца Михаила по-прежнему несла ему свои горести и радости, он много преподавал в воскресной школе, имел многочисленных духовных сыновей и дочерей. Лена Мусатова, ставшая духовной дочерью отца Михаила, поселилась у него и вскоре взяла на себя все заботы о церкви и об отце Михаиле, которому в то время было немало лет…
В 1970 году отец Михаил писал:
«Господь послал мне Лену, не только чтобы она обо мне заботилась, но и для того, чтобы своим примером еще сильнее укреплять во мне веру».
А в следующем 1971 году он писал одной своей доброй знакомой:
«Я стал совсем стариком. Мне уже исполнилось 87 лет. Все становится мне трудно. Бываю на всех богослужениях в нашей домовой церкви. Но служу редко и всегда с другим священником. Моя добрая помощница Лена заботится обо мне, как не всякая о родном отце. Но полдня она должна работать в библиотеке, и я часто остаюсь один. Читать мне трудно из-за глаз. Читаю только молитвенник. Или вот пишу письма. Господь помогает…»
Когда отец Михаил приезжал в Россию в 1957 году, он повидался и с Екатериной Поленовой, подругой далекой юности… Как не походил этот тихий седобородый старец на прежнего Мишу Васнецова, которого помнила Катя… Вот только глаза остались прежние: пронзительные, задумчиво-грустные, глаза Младенца-Христа с алтарной росписи Киевского собора святого Владимира…
При той встрече отец Михаил Васнецов и дал ей совет: написать книгу воспоминаний. А в 1967 году, в Праге, он получил рукопись книги с дарственной надписью: «Другу моей юности»…
Жизненный путь отца Михаила приближался к своему земному пределу, и он мог подвести итог: мирское отошло в прошлое, и лишь одна только радость – от полноты жизни, полноты служения Богу и ближним своим – наполняла его, была в его руках розой без шипов…
Радость эту поддерживали и встречи с любимым сыном, который трижды приезжал в Прагу навестить его; и страницы законченной книги об отце, художнике Викторе Васнецове и усадьбе Абрамцево; и, конечно же, память… память о добрых людях, о добрых делах…
Отец Михаил скончался 3 января 1972 года в Праге. Похоронен он на кладбище церкви Успения Пресвятой Богородицы, носящем название Ольшанское: от обилия ольхи на его аллеях.
«Любовь Лизы не ищет царств…»
Ее можно было назвать «странной монахиней», она постоянно конфликтовала с официальной Церковью. Она умела столярничать и плотничать, малярничать и шить, писать иконы, печатать на машинке, полоть огород и доить коров. Она любила физический труд, не терпела белоручек, презирала комфорт, могла сутками не есть и не спать, отрицала усталость, обожала опасность. Она вела жизнь не только суровую, но и деятельную: объезжала больницы, тюрьмы, сумасшедшие дома… Она сама мыла полы и красила стены в квартире на улице Лурмель в Париже…
У нее была одна только слабость – стихи, которые она писала сама, и стихи Блока, которые она часто читала вслух.
Не потому ли, что любовь к нему была самой яркой страницей ее жизни?
Елизавета Юрьевна Пиленко происходила из интеллигентной дворянской семьи. Один из далеких предков ее был последним комендантом Бастилии, он участвовал в наполеоновском походе, попал в плен и остался в России. Родилась Лиза в 1891 году в Риге. Детство ее прошло близ Анапы, в имении отца. Здесь Лиза часами наблюдала за археологическими раскопками курганов. Впечатлительная девочка, почитательница поэзии Бальмонта, об увиденном слагала стихи. Первый сборник начинающей поэтессы вышел в 1912 году и назывался «Скифские черепки».
