Иван Ильичев - Анна Герман. Сто воспоминаний о великой певице
В автобусе мы опять много говорили, Анна взяла у меня мой адрес и сказала: «Я бы так хотела жить в России, но это сложно и невозможно. Но я бы очень хотела». Потом поинтересовалась, сколько ехать до аэропорта, я ответила, что минут сорок. Она со свойственной ей протяжностью речи сказала: «Далеко-о-о! Пора расставаться!». Мы расставались со слезами. Музыканты, которые уже знали, кто я такая, провожали меня рукопожатиями.
Автограф Анны Герман: «Раечке, моей очень, очень умной приятельнице – с самыми лучшими пожеланиями на весь високосный 1980 год! Anna German, 02.01.1980
Автобус уже отъехал от «Европейской», и тут меня осенила мысль! Я беру первое попавшееся такси и «лечу» с Нелли в Пулково. Обогнав автобус, мы приехали в аэропорт на десять минут раньше Анны. Когда подъехал автобус и нас с Нелли увидели, все не скрывали эмоций удивления! Вышла Аня, я подала ей руку. «Раечка, у вас что, вертолёт свой?!» – с улыбкой спросила она. Я проводила её до самых последних дверей, куда мне уже нельзя было проходить, а Нелли бросилась провожать вообще до пограничного кордона. Это были последние минуты, которые мне довелось быть рядом с Анной.
Я посетила все концерты Анны Герман в Ленинграде в период 1972–1979 годов. Эти концерты проходили на самых разных площадках города: в зале «Музкомедии», ДК им. Горького, ДК им. Капранова, ДК в Измайловском саду, ДК им. Кирова, в Ленинградской филармонии, Большом концертном зале «Октябрьский».
Но на один концерт, который проходил в 1978 году в зале ленинградского Театра эстрады, я всё же не попала. Там был «закрытый» концерт, билеты не продавались, а распространялись по каким-то учреждениям. Я приехала к театру с букетом роз, но меня не пустили. Милиционер, сжалившись надо мной, открыл дверь, чтобы я могла слышать выступление Анны хотя бы краем уха. А билетёры отказались даже передать мои цветы Анне в зал… Но я всё-таки дождалась конца концерта и подарила ей эти розы у служебного выхода.
В этом же 1978 году я и Нелли купили билет на самолёт и прилетели в Киев, где был объявлен концерт Анны Герман. К нашему сожалению, концерт не состоялся. В кассах на афиши Анны приклеили надпись: «Концерт отменяется в связи с болезнью артистки».
26 августа 1982 года я пришла на работу и поняла, что мои коллеги что-то от меня скрывают. Я долго выспрашивала, а они только задавали мне вопросы: «Ты ничего не знаешь?», «Ты слушала сегодня радио?». Я поняла, что речь идёт об Анне… «Аня?» – «Да». И всё оборвалось… Меня в тот день отпустили с работы, по дороге я купила газеты с сообщениями ТАСС о смерти Анны Герман… Мне казалось, что белый свет просто перестал существовать.
Выбраться из того состояния горечи и уныния мне очень помогла Людмила Сенчина, у которой я работала няней при её сыночке Славике. Люда, видя мои страдания, поддерживала, давала работу, чтобы я могла отвлечься от печальных мыслей…
Вскоре я получила несколько писем от пани Ирмы. Поскольку у меня не было тогда собственного дома, а письма иностранцев могли приходить только по адресу прописки, то пани Ирма на конверте писала следующий адрес: Ленинград, адрес… Людмиле Сенчиной (для Раи)… В артистических кругах Сенчину часто спрашивали: «Люда, скажи, Рая твоя поклонница?», и Люся всегда отвечала: «Нет, это поклонница Анны Герман, но она мне очень помогает»…
P.S. Моя жизнь уже долгие годы связана с Церковью. Многое изменилось в жизни, я теперь не Раиса Алексеева, а монахиня Екатерина… Неизменным осталось одно – прекрасные воспоминания о том периоде моей жизни, когда я имела счастье бывать на концертах Анны, видеть и слышать её и разговаривать с ней.
В 1983 году ту магнитофонную плёнку с записью двух отделений концертов Анны Герман 31 декабря 1979 года и 1 января 1980 года мы с Нелли решили передать Анне Николаевне Качалиной. Через несколько лет, в 1987 году, была издана пластинка «Эхо любви» с лучшими фрагментами тех выступлений. Я счастлива, что в наши дни эта запись полностью издана на диске «Анна Герман. Эхо любви» без купюр… Это уникальная запись.
Пластинка с записью фрагментов концерта в Ленинграде вышла в 1987 году, а диск с полной версией в 2004 году
25 августа 2012 года исполнилась моя мечта – я впервые побывала в Варшаве, поклонилась могилам Анечки, её мамы Ирмы и бабушки Анны. Это был день 30-летия ухода Анны Герман из жизни. На площади Вильсона, недалеко от дома Анны, мы купили красивые красные розы и вместе со Збышеком и несколькими друзьями из Москвы поехали на кладбище. Я много раз приходила к Анне на концерты именно с розами: она их очень любила. В этот раз я шла ей поклониться, но в душе было ощущение, что я дарю цветы живой Анне…
Анастасия Ивановна Цветаева (Москва) «Анне Герман»Анна Герман ушла в зените своей славы, в зените своей красоты. Сама душа Лирики звучала и томилась в невыразимой словами прелести её голоса, сама Любовь тянула к нам руки в каждой её песне, само Прощание прощалось с нами в её интонациях, в каждом углублении певческой фразы, сама Природа оплакивала свой расцвет и своё увядание – потому так неотвратимо очарование её тембра, и только те, кто слышал её пение, смогут понять скорбь расставания с ним. Если я проживу ещё год и несколько месяцев – мне пойдет уже десятый десяток, – я за мою жизнь слышала не один, казалось, неповторимый голос певицы, но только голосу Анны Герман принадлежат по праву слова «неповторимый» и «несравненный».
На концерт Анны Герман впервые повел меня её поклонник, мой младший друг, литературовед, человек тонкого вкуса, много раз её слышавший. Он говорил о ней с таким восхищением, что я ещё по пути предвкушала радость услышать необычайное. В жизни я слышала Мариан Андерсон, думается, мулатку, певшую голосом невероятного диапазона и силы, и в те же времена моей зрелости я не пропускала концертов Зои Лодий – средних лет, горбатой и очаровательной, выходившей в лёгком, светлом, длинном платье, на очень высоких каблуках, в накинутом на плечи боа из перьев. И её смеющееся лицо, гордое восторгами публики, светилось победой над своей искалеченностью – и побеждало вдвойне. Память о вечерах её до сих пор греет остывающее из-за всего пережитого, но еще не остывшее сердце. И молодая мать наша с Мариной пела низким печальным редко-чудесным голосом, должно быть предчувствуя раннюю смерть…
Фото Валерия Плотникова
Со всем этим в душе я шла об руку с моим спутником, ценителем Анны Герман. Где был её концерт? Не помню. Я запомнила только её.
Мы входили в зал. Я уже любила Анну – не за ту высокую радость, которую она нам подарит, а за то страшное прошлое, через которое она прошла, чтобы пробиться к нам, вновь стать певицей. От моего спутника я узнала, что годы назад она в Италии пережила катастрофу: в машине с шофёром ночью на большой скорости потерпела аварию, так разбилась, что её, почти как Ландау, собирали. Три года лежала она – то одна часть тела, то другая. Долго было неизвестно, не будет ли она калекой… Искусством врачей и ещё больше своей жаждой жизни, голосом, хотевшим петь, упорством человека и женщины, чудесами массажа и лечебной гимнастики она возвращала – и вернула себя к жизни, движению и – чудо чудес! – пению! Её голос звучит не хуже, чем до катастрофы. Говорят – лучше…
