Герман Титов - Голубая моя планета
В здании Организации Объединенных Наций в одном из залов наш первый искусственный спутник Земли - подарок Советской страны, а в сквере у здания ООН стоит скульптура выдающегося советского скульптор Е. В. Вучетича «Перекуем мечи на орала». Когда входили в это многоэтажное здание, мы подумали о том какими бурными бывают встречи дипломатов в зале заседаний в дни напряженных политических дискуссий и какие надежды возлагают народы всего мира на эту, организацию в решении вопросов мира и безопасности всеобщего разоружения, запрещения смертоносного атома.
Нью-Йорк мне не понравился. Я считаю, что люди должны строить город для того, чтобы в нем можно было нормально жить, работать, отдыхать. Этому вовсе не способствуют небоскребы, закрывающие от людей солнце грохот надземных поездов, большое количество машин гарь, копоть заводов. Сверкающие, вспыхивающие, взрывающиеся молниями со всех сторон световые рекламы не привлекают, а, скорее, отталкивают и, конечно, утомляют.
Более тих и спокоен Вашингтон - административный центр Америки. Здесь много зелени, не видно промышленных предприятий и небоскребов, так как специальным законом запрещается строить здания выше Капитолия, в котором заседает Конгресс - высший законодательный орган Соединенных Штатов Америки. Американцам пришлось прибегнуть к закону, чтобы спасти свою собственную столицу от своих же собственных предпринимателей, которые - дай им только волю! - и Вашингтон, и его парки, и скверы утопили бы в заводской копоти и задавили бы столицу скалами небоскребов, превратив ее улицы в ущелья.
Мне очень хотелось побывать в концертных залах Америки. И однажды мы поехали в один из самых больших залов Нью-Йорка - Радио-сити. Был пасхальный день, и представление началось церковным песнопением девиц в «ангельских» нарядах. Два органа сопровождали этот благочестивый хор.
Вот, думаю попал! Но вскоре началась концертная программа, где были и ковбои, и поножовщина, и стрельба, и эффектный пожар на сцене. Одним словом, все двадцать четыре американских удовольствия. Я обратил внимание, как люди принимали эту программу: аплодисменты возникали в этом огромном зале маленькими очажками - то тут кучка людей захлопает в ладоши, то там.
Настоящий шквал аплодисментов потряс зал, когда мы присутствовали на выступлении советской труппы артистов.
И стоило появиться на сцене «запорожским казакам» в атласных шароварах и исполнить шуточный танец «Ползунок», как весь зал в одном порыве разразился бурей аплодисментов. А сопровождавший нас полицейский, предки которого, как он утверждал, переселились из Украины в Америку, даже прослезился.
Понимают американцы настоящее искусство, любят его! Вот почему и пользовались такой популярностью у них выступления балета Большого театра, танцевальных ансамблей и других советских коллективов, которые гастролировали в США.
В Нью-Йоркском национальном музее искусств рядом с полотнами, принадлежащими кисти мировых мастеров, мы видели нелепые фиолетовые пейзажи и странные картины. Я «потребитель» в искусстве, сам ничего не произвожу и поэтому отношусь к изобразительному искусству не с точки зрения манеры, техники живописи и т. п., а, пожалуй, чисто эмоционально. И если картина мне нравится, я считаю, что она хороша. Тогда мне показалось, что и гиду эти картины тоже малоприятны, хоть он и старался их защищать. Залы, где висят эти «произведения» пусты. Подойдя к одному из ядовито-сиреневых пейзажей, я спросил гида:
- Нравится?
- Неплохо, - ответил он.
На вопрос, знает ли он наших пейзажистов - Шишкина, Левитана, Айвазовского, он сказал, что знает и что ему нравятся их работы. Но добавил:
- А вот автору этих абстрактных картин так представился пейзаж, и он видит его по-своему...
Мы долго спорили с ним, и, в конце концов, он вынужден был, как мне показалось, согласиться, что если например, возьмусь написать его портрет, то, как бы ни представлял его, я не смогу нарисовать вместо человеческого лица... лошадиную голову.
Встречался я и со студентами Америки. И убедился что у студентов всего мира много общего. Все они, конечно, люди молодые, все хотят дружить, учиться, работать, любят спорт, и у всех студентов земли всегда не хватает одного дня на подготовку к экзаменам. И все дружно не хотят войны.
Разговаривал я и с одним капиталистом, который тоже не хочет войны: оказывается, он вложил свой капитал в строительство международной выставки, которая будет в Нью-Йорке. Вложил с тем расчетом, что в дальнейшем заработает на этом предприятии.
- А если война - плакали мои денежки, - сказал невесело он.
Во многих странах побывал я за время, прошедшего после полета в космос, со многими людьми довелось говорить и даже спорить. Одни искренне готовы бороться и отстаивать до конца мир - таких тысячи. Другие npосто боятся за собственную жизнь, но все хотят жить, растить детей, видеть над головой солнце, а не черные грибообразные взрывы.
Когда я ехал в Соединенные Штаты, то, признаюсь очень побаивался... журналистов. Все-таки нас учат летать в космос, а не выступать на разных официальных и импровизированных пресс-конференциях. И вопросы были на первых встречах неожиданные. Например, спрашивали, как я отношусь к твисту. Жену спрашивали, сколько она привезла платьев в Америку. А некоторые «деятели пера» договорились до того, что допытывались у Тамары, какие продукты она купила в США, чтобы потом готовить из них обед в Москве...
Были и недоуменные вопросы: каким же все-таки образом удалось Советской России, в их представлении чуть ли не дикой стране, перегнать самое Америку? Перегнать в освоении космического пространства и в развитии пауки, техники, в культуре и искусстве. Пришлось вспомнить письмо старых русских профессоров и академиков, которые были воспитаны еще при царском режиме и вместе с тем еще около тридцати лет назад обратились ко всем ученым мира, ко всем работникам науки и техники. «Многие из нас, - писали они, - разделяли кастовые предрассудки духовной аристократии, рассматривали пролетариат как грядущих гуннов, разрушителей культуры и цивилизации. История доказала обратное: капитализм уничтожает культуру - ее спасает и развивает пролетариат, класс героический, способный на огромные жертвы, класс творческий, созидающий, организующий».
Правда, не все в Соединенных Штатах заблуждаются на этот счет. Есть и реально мыслящие. Например, журналист из популярного в США красочного журнала «Лук» писал: «Первый советский спутник изумил Запад, он вдребезги разбил застарелый миф об этой огромной таинственной стране.
Невозможно больше представлять общественную систему, которая способна запустить в космос тяжелые корабли, как систему примитивного рабского труда, как плененное общество, которым управляют деспоты. Нет, такое может свершить лишь организованное, находящееся в движении общество... И разве можно отмахнуться от того факта, что их экономика растет вдвое быстрее, чем экономика Соединенных Штатов?»
