Вадим Евсеев - Футбол без цензуры. Автобиография в записи Игоря Рабинера
Потом читал слова Босса: оказывается, перед игрой мы стояли и ржали прямо на поле, анекдоты травили. Может, так и было – не помню. Мне кажется, что начался матч – и вдруг мы успокоились. Совершенно не зажато играли! Действовали неплохо и победили.
Какой первый гол Лось забил, как защитника и вратаря «Галатасарая» ложными замахами уложил! Пас голевой, кстати, я ему отдал. Мне отпасовал Игнашевич, я – Димке, и, если честно, ожидал обратную передачу. Но он вместо этого посадил на пятую точку вратаря Мондрагона, который много лет спустя стал самым старым футболистом в истории чемпионатов мира.
Турки, правда, потом сравняли. Нижегородов ошибся позиционно, а я не успел его подстраховать. Вроде и узко играл, правильно, но этот лысый Хасан Шаш все сделал мастерски, двумя касаниями – принял и пробил. Не зря его тогда в какой-то момент в «Реал» хотели забрать!
В общем, пришлось мне забивать победный. В следующей же атаке после того, как пропустили. Заработали угловой, Лось подал на ближнюю – куда я всегда и бежал. По тому сезону это был мой типичный гол. Поэтому удивительно, что меня никто не держал. Я в свою точку ринулся, соперники прозевали – ну я прямо лбом по мячу и попал. Мондрагон ничего не смог сделать – и «Галатасарай» с нами в оставшиеся минуты тоже.
Когда праздновал гол, такой адреналин бил, что вспрыгнул на сетку, где находился сектор с нашими болельщиками. Увидел, что там местных нет, – и прыгнул, за что мне потом желтую показали. Если бы там турки были, конечно, не рискнул бы – я же не самоубийца!
Ведь по ходу игры на стадионе творилось черт-те что. Не будь перед трибунами за воротами сетки, точно чем-нибудь тяжелым попали бы. Фанаты швырялись всем, что под руку попадалось. И наверняка выбежали бы на поле. Тем более что мы выиграли. И потом вышли из группы…
Тогда я уже играл под первым своим за всю карьеру постоянным номером – 16-м. Кстати, второй, под которым я играл в Кардиффе с Уэльсом, мне почему-то никогда не нравился. Третий – гораздо больше.
А стал я 16-м так. Еще в 2001 году номера у футболистов на каждый матч были сменные – и без фамилий на майках. В том году я порвал «кресты», выбыл на полгода, за это время команда первый раз заявлялась под постоянными номерами на Лигу чемпионов. В 2002-м их уже и в чемпионате России ввели.
Зимой начинаю тренироваться, смотрю в заявку – а у меня 16-й номер. Видимо, по остаточному принципу. 16-й традиционно носили запасные вратари. А я что, вратарь, что ли? Что за номер дали? Я поначалу негативно это воспринял.
Начал даже искать, кто в этом виноват. Сказали – начальник команды Коротков. Я к нему: «Петрович, ты чего? Я вратарь тебе, что ли?» Но деваться было уже некуда. А потом вдруг оказалось, что это – мой номер.
Забивать я под ним начал намного больше, причем в том же 2002-м – кроме того гола «Ротору», после которого Семину нехорошее крикнул, вообще раздухарился. Два «Зениту», два «Соколу», в последнем туре «Динамо»… Плюс два в Лиге чемпионов.
И два чемпионата под 16-м выиграл… Вот так бывает.
А Петрович, кстати, когда-то напророчил мне возвращение в «Локомотив». Когда я уходил из школы в спартаковский дубль, зашел именно к нему в клуб за документами, объяснил, что иду в «Спартак». «А почему?» – «Ну это же – «Спартак». Тогда такое объяснение в «Локомотиве» воспринималось в порядке вещей. «Ладно, иди, – сказал Коротков. – Но мы ждем тебя обратно».
Дождались – через семь лет. У нас с Петровичем до сих пор в ходу шутка, что он продал меня в «Спартак» за две бутылки водки. Нет, это не я ему принес, чтобы он мне документы отдал. А, как я понимаю, «Спартак» заплатил «Локомотиву» за меня такие деньги, на которые можно было пару пузырей купить – не более…
* * *Александр Маньяков:
– Как-то Вадик в «Локомотиве» травму получил – время прошло, он вернулся в строй, но из состава вылетел. В тот момент в команду пришел Джейкоб Лекхето, начал очень здорово играть. Однажды Юрий Палыч пообещал выпустить Евсея в стартовом составе, но не выпустил. Тот только на замену вышел. И забил. После чего подбежал к Палычу – и покрыл его на весь стадион!
Семин потом говорил: «Пусть все злятся на меня, как Евсеев, и так же в футбол играют!» Думаю, это был первый раз, когда Вадик позволил себе эмоции наружу выплеснуть. Даже с перебором. Показал, что у него, как говорится, есть яйца.
Но Палыч! После этой истории я его очень уважаю, шляпу снимаю. Почти любой тренер на его месте Евсеева бы зачехлил. А Семин – красавчик, для него главным было дело, а не слова. И я не удивился, когда узнал, что он именно Вадика попросил народ собрать на десятилетие «золота» 2004 года. Тренер его любил и любит. Помню, Евсей звонил, телефоны ребят спрашивал, какие у меня есть. По-моему, номер Сереги Гуренко ему дал, чем смог – тем помог.
У них в «Локомотиве» все слилось воедино. Коллектив классный, примерно один возраст у всей команды. Помню, Вадик был поражен, как тепло его в команде встретили. Когда пришел в 2000-м из «Спартака», не было никакого барьера – из команды-конкурента, кто-то выше, кто-то ниже. Все были вместе.
А жены как дружили! В «Спартаке» не было ничего подобного, а тут – совсем другое дело. Инга Овчинникова собирала их после каждой игры. И в випе в Черкизове все красавицы вместе сидели – Евсеева, Овчинникова, Лоськова, Сенникова, Нижегородова…
Тогда Вадик ближе всех дружил с Овчинниковым. Помню историю. 12 июля у Евсея с Таней годовщина свадьбы, до сих пор они друзей в этот день зовут. А в те времена вся команда у него всегда на даче собиралась. И однажды это было за двое или трое суток до игры с ЦСКА. На следующий день Палыч команду на сборе закрывал, а тут можно было оттянуться. Золотой состав, вся банда.
Приехали с женами. Пироговское водохранилище, лужайка у воды, конкурсы какие-то – в общем, посидели здорово. И выпили прилично. В какой-то момент все стали в футбол играть – и мужья, и жены. Тут мяч на соседний дачный участок перелетел. А среди гостей был хоккеист – не на слуху, но здорово физически подготовленный! Там забор двухметровый, все пьяненькие стоят: что делать? Хоккеист говорит: «Спокойно». Прыгнул через забор – и там. Еще раз прыгнул – и обратно. Уже с мячом. Весь «Локомотив», команда-чемпион, в шоке: вот это да. Ничего себе у хоккеистов подготовка.
Один Овчинников тогда не пил. Говорил: «К ЦСКА готовлюсь». В итоге проиграли. Общались потом с Серегой, он вздыхал: «Блин, да лучше бы выпивал. Может, тогда выиграли бы…»
Через год по тому же поводу опять собрались. Мы с Евсеем выпили крепко, а утром ему на тренировку. Сидим, болтаем, детство вспоминаем, а уже светает. Говорю: «Вадь, мне-то что, я высплюсь. А тебе уже через два часа вставать». Только я заснул на первом этаже, как со второго – тук-тук, кто-то бежит. Просыпаюсь, вижу Вадика, спросонья не понимаю: «Ты куда?» – «Как куда? На тренировку». – «Ну ты монстр!»
