Александр Василевский - Жуков и Сталин
Гитлер в течение 30 апреля все еще колебался. В четырнадцать тридцать он предоставил генералу Вейдлингу свободу действий и разрешил осуществить попытку прорыва из Берлина. А в семнадцать часов восемнадцать минут Вейдлинг получил новое распоряжение Гитлера, которое отменяло предыдущее и вновь подтверждало задачу оборонять Берлин до последнего человека. Гитлер метался, но берлинский гарнизон продолжал ожесточенно сопротивляться и упорно дрался за каждый квартал, за каждый дом.
В целом же к концу дня 30 апреля положение берлинской группировки врага стало безнадежным. Она оказалась фактически расчлененной на несколько изолированных групп. Имперская канцелярия, из которой осуществлялось управление обороной Берлина, после потери узла связи главного командования, находившегося в убежище на Бендерштрассе, лишилась телеграфно-телефонной связи и осталась только с плохо работающей радиосвязью.
В этот вечер передовые части 8-й гвардейской армии Василия Ивановича Чуйкова находились уже всего в восьмистах метрах от имперской канцелярии. Прошел слух об исчезновении Гитлера и о его самоубийстве. До нас эти сведения дошли 1 мая из информации, полученной от 1-го Белорусского фронта.
Преемники Гитлера направили для переговоров в войска 1-го Белорусского фронта начальника штаба сухопутных войск генерала Кребса. Все вопросы, связанные с переговорами, прекращением военных действий в Берлине и последующей капитуляцией немецко-фашистских войск, по указанию Ставки решались командующим 1-м Белорусским фронтом Маршалом Советского Союза Г. К. Жуковым. Командование и штаб 1-го Украинского фронта в проведении и завершении этих переговоров не участвовали, а только получали о них необходимую информацию.
2 мая в два часа пятьдесят минут по московскому времени радиостанция 79-й гвардейской дивизии 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта приняла радиограмму от немцев на русском языке: «Алло, алло, говорит пятьдесят шестой танковый корпус. Просим прекратить огонь. К 12 часам 50 минутам ночи по берлинскому времени высылаем парламентеров на Потсдамский мост. Опознавательный знак: белый флаг на фоне красного цвета. Ждем ответа».
На рассвете началась массовая капитуляция вражеских войск, а в шесть часов утра 2 мая перешел линию фронта и сдался в плен командующий обороной Берлина генерал Вейдлинг.
Весь день 2 мая в Берлине гитлеровцы целыми подразделениями и частями сдавались в плен. После того как весть о капитуляции дошла до всех немецких групп, которые еще продолжали обороняться, капитуляция приняла всеобщий характер, и к трем часам дня сопротивление берлинского гарнизона прекратилось повсюду и полностью.
В этот день в районе Берлина было взято в плен сто тридцать четыре тысячи немецко-фашистских солдат и офицеров. Число пленных, попавших в руки советских войск после приказа о капитуляции, подтверждает наше предположение о том, что общая численность Берлинского гарнизона, видимо, значительно превышала двести тысяч человек.
2 мая войска 1-го Белорусского и войска 1-го Украинского фронтов завершили ликвидацию берлинской группировки противника и взяли Берлин.
Опала Жукова
После окончания войны Жуков был назначен на пост Главнокомандующего Группой войск в Германии и находился в Берлине до марта 1946 года.
Во время пребывания в Берлине, об этом я узнал позже совершенно случайно, Жуков довольно часто рассказывал о своей роли в проведении операций, о своих успехах, причем не всегда был точен и объективен. Он много и часто встречался с Д. Эйзенхауэром; между ними сложилась действительно хорошая боевая дружба, они, бывая друг у друга, делились, несомненно, итогами прошедшей войны. И, видимо, Эйзенхауэр, как это принято у американцев, постарался, чтобы об этом знали журналисты и корреспонденты США, – те получали интервью, которые маршал Жуков охотно им давал; Жуков провел ряд пресс-конференций.
Об одной из таких пресс-конференций мне рассказал американский журналист Троян, который был в Москве в середине 60-х годов. Он задал мне довольно странный, с моей точки зрения, вопрос:
– Верно ли, господин маршал, что Берлинская операция проводилась по единому плану, выработанному маршалом Жуковым?
Я его спросил:
– Откуда возник у вас этот вопрос?
Он ответил, что это высказывание маршала Жукова на пресс-конференции, которую давал маршал в Берлине иностранным корреспондентам, и что его заявление широко известно в США и на Западе и довольно часто приводится иностранными журналистами при описании Берлинской операции.
Я заявил Трояну, что мне неизвестно об этой пресс-конференции. Он подтвердил, что да, действительно, она у нас не публиковалась.
Все, что говорил маршал Жуков, сказал я, на этой пресс-конференции, останется на его совести.
Что касается проведения Берлинской операции по единому плану и под руководством маршала Жукова, то приведу только такой факт. Как известно, маршал Жуков как командующий 1-м Белорусским фронтом спланировал артиллерийское наступление провести ночью, ослепить противника большим количеством прожекторов.
Что касается плана 1-го Украинского фронта, которым я командовал, моего плана артиллерийского наступления, то он в корне отличался от плана Жукова. Мне нужно было, чтобы как можно дольше продолжалось темное время. Поэтому артиллерийская подготовка у меня планировалась в два этапа. Она была более продолжительной, потому что помимо прорыва обороны противника нужно было еще форсировать реку Нейсе. Поэтому, чтобы прикрыть возведение переправ через реку Нейсе и саму переправу войск, я спланировал, а летчики фронта осуществили постановку дымовой завесы на фронте протяженностью триста девяносто километров. То есть была дана мощная дымовая завеса, для того чтобы прикрыть действия войск, форсировавших Нейсе, и действия войск, когда они будут прорывать оборону противника на противоположном берегу.
– Как вы полагаете, – обратился я к американскому журналисту, – являются ли эти методы едиными методами планирования прорыва в Берлинской наступательной операции?
– Господин маршал, у меня вопросов больше нет, – ответил Троян.
Так что действительно Жуков не всегда был точен в своих рассказах. Все то, что он говорил о своей роли в разгроме фашистской Германии, безусловно, было известно Сталину.
* * *Я присутствовал на том заседании Высшего Военного Совета летом 1946 года, которое было посвящено разбору дела Г. К. Жукова.
Незадолго до этого я был назначен первым заместителем Главнокомандующего сухопутными войсками. Сдав должность главкома Центральной группы войск и верховного комиссара по Австрии генералу В. В. Курасову, я получил разрешение на полуторамесячный отпуск и решил провести его в Карловых Варах.
