Семен Донченко - Флагман штурмовой авиации
Наши экипажи сомкнулись вокруг командира и с передней и задней полусфер повели огонь. Вот итог той схватки: майор А. Яковицкий первым поджег «юнкерс». Старший лейтенант Н. Пушкин в лобовой атаке сразил второй бомбардировщик. Воздушный стрелок Н. Нестеров пулеметной очередью свалил еще одного. Второй воздушный стрелок А. Наумов заметил пристраивающегося сзади «фоккера», ударил по нему длинной очередью из пулеметной установки, и тот потянул за собой дымный шлейф.
Младший лейтенант П. Иванников сблизился с вражеским бомбардировщиком, нажал на гашетки, по боеприпасы кончились… И тогда летчик крикнул своему воздушному стрелку рядовому А. Сороколетову: «Идем на таран!» — и ударил «юнкерса» всей массой своего бронированного штурмовика. Столкновение было настолько сильным, что обе машины буквально рассыпались в воздухе. Младший лейтенант П. Иванников и рядовой А. Сороколетов пали смертью храбрых…
Истребители старшего лейтенанта А. Шаманского уничтожили два бомбардировщика и два истребителя.
15 февраля 1944 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении корпуса орденом Суворова 2-й степени.
На штурм Берлина
Нижнесилезская наступательная операция, проведенная 8-24 февраля, по существу, была продолжением Висло-Одерской. Ее цель — выход на рубеж реки Нейсе, чтобы занять выгодные исходные позиции для последующих ударов на берлинском, дрезденском и пражском направлениях.
В конце января и в первых числах февраля наступило резкое потепление: снег растаял, грунтовые аэродромы раскисли, полевые дороги развезло.
Летчикам особо мешала слякоть при взлете: грязь забивала «соты» маслорадиаторов, и охлаждение моторов резко ухудшалось, температура соответственно возрастала, что приводило порой к срыву заданий.
Из-за плохих погодных условий авиация не могла подняться в воздух. А как она была нужна нашим танкистам и пехотинцам!
И выход был найден. Техники, механики и мотористы, обшарив склады, нашли там большие листы фанеры. Из них сделали щитки, которые на взлете прикрывали маслорадиаторы. Как только самолет взлетал, они сбрасывались на землю…
Боевая работа штурмовиков и истребителей продолжалась. По-прежнему корпус работал мелкими группами по две-три машины, прибегал к одиночной «охоте». Основные объекты — как правило, крупные железнодорожные станции.
…Четверка «ильюшиных», возглавляемая штурманом 144-го гвардейского авиаполка старшим лейтенантом Ю. Балабиным, при подходе к объекту натолкнулась на «мессеры». Дружным огнем воздушных стрелков и летчиков атаки «худых» были отражены.
Зенитки почему-то молчали. Внизу, на путях, суетились гитлеровцы. Спешили вытолкнуть со станции четыре стоящих под парами состава.
Два из них готовились к отправке, два других уже медленно ползли к выходным стрелкам. Старший лейтенант Ю. Балабин первым сбросил бомбы…
Группа еще вела штурмовку, а на смену ей уже летели экипажи лейтенантов А. Расницова и Т. Куприянова.
Будто опомнившись, открыли огонь по штурмовикам вражеские зенитки. Разрывы ложились кучно, вблизи самолетов.
У лейтенанта Куприянова был особый счет к фашистским извергам: они сожгли его дом, сестру Надю за связь с партизанами замучили в концлагере, мать угнали на каторжные работы в Польшу…
Неистов был Трофим в бою. Паровозы, составы, станционные постройки, пакгаузы — все превратилось в один пылающий костер. На последующем заходе штурмовики прочесали весь участок огнем пушек и пулеметов.
В момент выхода группы из атаки из-за облаков выскочили две пары «мессеров» и «фоккеров». Но воздушные стрелки не были застигнуты врасплох. Первыми открыли огонь и преградили путь стервятникам сержанты М. Юнас и В. Зайцев.
Один вражеский истребитель все же рискнул приблизиться к ведущему, но Юнас успел предупредить летчика. Развернув «ил», он дал возможность прицельным огнем встретить врага. ФВ-190 задымил и, войдя в штопор, врезался в лесную чащу…
С момента вступления наших войск на землю Германии всех нас одолевало единодушное стремление: скорее к фашистскому логову — к Берлину! Мы знали, что маршруты к нему — это путь к победе, к избавлению человечества от коричневой чумы. И мы торопились.
Фашисты были еще достаточно сильны. Дрались с отчаянной решимостью. Каждый вылет для нас был серьезным испытанием.
…Лейтенант М. Коптев со своим ведомым младшим лейтенантом В. Кочергиным при разведке подверглись на маршруте нападению двух «мессершмиттов». В штабе армии ждали данных о разведке. Нельзя было сорвать выполнение задания. И воздушные стрелки сержанты Д. Черепанов и А. Федулов встретили гитлеровцев таким Дружным огнем, что «мессеры» шарахнулись от штурмовиков в стороны. Долго пара «илов» кружила над вражеской территорией, пока не собрала нужных сведений.
За разведкой обычно следовала штурмовка объектов. Так было и на этот раз, когда воздушные разведчики 144-го гвардейского авиаполка сообщили, что на прифронтовой станции стоят несколько подготовленных к отправке эшелонов.
Первой туда вылетела группа под командованием майора М. Степанова. Вслед за нею отправилась девятка «илов», которую вел капитан А. Левин. Двадцать километров экипажи летели сквозь зенитный заслон, маневрируя между сотнями разрывов зенитных снарядов. И не напрасно. Объект — крупный железнодорожный узел — стоил того! Атака — и вскоре все внизу заполыхало. На станции и подходах к ней зачернели десятки трупов гитлеровских вояк.
А погода между тем ничего доброго не сулила. Невесело чувствовали себя авиационные командиры, когда маршал И. С. Конев распекал всех за бездеятельность. Корпус имел только один аэродром Бриг с бетонной взлетно-посадочной полосой. На ней иногда собиралось несколько полков бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей. Но ведь от Брига до линии фронта около двухсот километров! Что можно было предпринять? Противник использовал стационарные аэродромы — Любен, Котбус, Луккау, Фалькенберг — и усилил свою активность, бомбил не только наши войска, но и переправы, мосты, дороги.
И все же выход был найден — осуществлять полеты с автострады Берлин — Бреслау. Тогда первыми их начали осваивать истребители полковника А. И. Покрышкина. За ними опыт переняли и штурмовики.
Наконец 9-я авиадивизия перебазировалась на аэродром Лигниц, правда, 8-я полковника В. П. Шундрикова продолжала еще сидеть на старых взлетно-посадочных площадках в непролазном болоте.
8 февраля 1945 года короткая артиллерийская подготовка возвестила о новом наступлении. Короткая — из-за нехватки боеприпасов. Оборона противника была прорвана ударной группировкой, но в дальнейшем темп наступления начал снижаться, хотя порыв войск был достаточно высок.
