Федор Бологов - В штабе гвардейской дивизии
— Чем можно поддержать полк? — спросил комдив у Глушича.
Тот доложил, что уже отдал распоряжение командиру 562-го гвардейского минометного полка произвести огневой налет, и приказал командиру 46-го гвардейского артполка поддержать еще двумя дивизионами.
Командир дивизии приказал мне связаться с командиром 15-го гвардейского противотанкового дивизиона и передать приказ о немедленном выдвижении и развертывании на северо-восточной окраине Баюша для уничтожения танков и самоходок противника. На машине встретил командира дивизиона, передал приказ комдива и, зная обстановку, порекомендовал быстро и скрытно занять позиции для стрельбы прямой наводкой.
В селе шел тяжелый бой. Противник бросал все новые и новые силы. Но гвардейцы стойко сражались, отбивая яростные атаки врага. Мы видели, как горят два немецких танка, их подбила противотанковая батарея полка под командованием старшего лейтенанта И. Н. Коноплева. Сам он погиб в этом бою, но батарея продолжала сражаться и уничтожила еще две самоходки. Еще одну подбил гранатами командир роты старший лейтенант А. В. Дзема, но и сам вскоре был убит осколком снаряда. Все больше и больше в батальоне появлялось раненых. И в этот критический момент дали свой огневой залп "катюши". Тут же по самоходкам открыл огонь 15-й противотанковый дивизион. Посыпались на врага снаряды 46-го артиллерийского полка, артиллерии и минометов подразделений 55-го полка. Гвардейцы стремительно атаковали противника с тыла и флангов.
Враг был окружен и в 30-минутной схватке полностью разгромлен. Сотни трупов валялись на подступах к окраине села. 150 человек сдались в плен, из них 10 офицеров. Противник оставил на поле боя 9 исправных самоходок, 10 грузовых и 5 легковых автомашин. На допросе пленные показали, что их усиленный полк по приказу командира 30-го армейского корпуса должен был занять прочную оборону в районе Леово с задачей обеспечить переправу через реку Прут в этом районе.
Командир дивизии приказал Тесленко привести полк в порядок и продолжать преследование противника в направлении Ново-Леово. Я связался по радио с начальником штаба дивизии, доложил о результатах боя 55-го гвардейского полка и передал приказание командира дивизии о перемещении командного пункта в Копкуй, куда со своей группой направился генерал Дрейер.
Впереди нас двигалась разведывательная рота дивизии. Ночь выдалась относительно прохладной. Пыль от впереди идущей машины комдива проникала в газик, попадала в глаза и рот. Я сидел на заднем сиденье и пытался заснуть. Но тряска на выбоинах полевой дороги и воспоминания о прошедшем бое в Баюше не давали мне этого сделать. Так, не смыкая глаз, к утру 24 августа мы догнали 60-й гвардейский полк и вместе с ним вошли в Копкуй. Полк пошел на Томай.
В Копкуе майор Софрыгин организовал размещение группы комдива и подыскал помещение для штаба дивизии. Я тем временем связался с начальниками штабов 55-го и 57-го полков и выяснил обстановку. Полки после трехчасового отдыха продолжали преследование противника в указанных им направлениях, пройдя за сутки более 45 километров.
Майор Саутин получил донесение от разведывательной группы, действовавшей в направлении Леово. Старший группы гвардии лейтенант П. П. Рябинин доложил по радио, что к 6 часам утра достиг Леово и был обстрелян противником. Однако все же удалось захватить пленного, который показал, что враг занимает оборону на высотах восточнее Леово.
Выслушав доклад Саутина о данных разведки, генерал Дрейер распорядился передать приказание полкам ускорить движение к реке Прут. 55-му гвардейскому полку овладеть населенным пунктом на левом берегу реки, а затем форсировать Прут и захватить плацдарм на его правом берегу. 57-му гвардейскому полку в районе Леово нанести удар по противнику с северо-востока и овладеть Леово.
Передав полкам приказ комдива, я связался с начальником штаба 60-го гвардейского полка гвардии майором С. И. Щеденко и запросил у него обстановку. Выявилось, что полк достиг Томая, сосредоточился на его северной окраине. Личный состав принимает пищу, а командир полка с командирами батальонов отбыл на рекогносцировку местности для занятия обороны. В Томае находился штаб и одна бригада 4-го механизированного корпуса.
Вскоре в Копкуй прибыл основной командный пункт дивизии и закипела работа по обеспечению управления боевыми действиями войск.
В 8 часов утра 24 августа по указанию начальника штаба я с группой связистов и саперов прибыл в район высоты 186,0 в двух километрах северо-западнее Копкуя, где выбрал место для НП и организовал его оборудование. Тут же прилег на землю и уснул. В 10 часов на НП приехал генерал Н. М. Дрейер со своей группой. Обеспокоенный медленным продвижением 55-го и 57-го гвардейских полков, он приказал мне поехать навстречу 55-му и организовать его форсированный марш, а в 57-й с такой же задачей послал начальника штаба Б. А. Лимонта.
55-й гвардейский полк я встретил в районе населенного пункта Сарата-Ноуэ. Полк вел начальник штаба гвардии майор О. С. Иванов. На мой вопрос, где командир и почему полк так медленно двигается, Иванов ответил:
— Командир полка заболел и едет в санитарной роте, личный состав принимает пищу и к тому же, шагая по жаре и пыли, выбился из сил. Командир полка дал три часа отдыха.
Я видел усталые лица офицеров и солдат, по понимал, что обстановка требует быстрейшего выхода на Прут, и передал приказ комдива на организацию ускоренного движения к реке. Порекомендовал Иванову использовать весь имеющийся транспорт полка для переброски личного состава, вооружения и техники, а все тылы пока оставить на месте и перебросить вторым рейсом. Вскоре боевые подразделения полка были посажены на повозки, трофейные лошади и частично на автомашины. Выслав вперед разведку и охранение, полк начал движение в направлении Ново-Леово.
А еще через несколько дней разгром окруженной группировки противника был полностью закончен.
Когда, оставив полк, возвратился на НП, меня встретили офицеры с печальными лицами.
— Что произошло? — спросил я с тревогой. Мне ответил майор Глушич:
— Цорин погиб…
Из рассказа майора Глушича я узнал подробности гибели Григория Васильевича.
Передовой отряд корпуса, которым, командовал Цорин, вышел к Мало-Леово и попытался с ходу овладеть им. Но противник встретил отряд мощным артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем. Завязался тяжелый бой. Подполковник дважды поднимал отряд в атаку. В последней пуля настигла его…
Известие о гибели Цорина потрясло меня до глубины души. Григория Васильевича все мы хорошо знали и уважали за его железную выдержку, богатый опыт и личную храбрость. Он был старожилом дивизии, вырос от командира батальона до заместителя командира дивизии. Его военный талант и беспредельная преданность партии и Родине снискали ему уважение всего личного состава.
