Юрий Шабуров - Алехин
Приход нового, 1937 года Алехин встречал на традиционном рождественском турнире в Гастингсе. Здесь ему удалось взять первый приз с 8 очками из 9, без проигрышей, нанеся при этом принципиальное поражение Файну, второму призеру.
Однако затем фортуна опять не благоволила Алехину. В марте-апреле он вынужден был довольствоваться третьим призом на турнире в Маргете с 6 очками из 9, пропустив вперед себя Кереса и Файна, а в июне-июле его в Кемери оттеснили вместе с Кересом, набравшим также 11½ очков из 17, на четвертое-пятое места. От первых трех призеров — Владимира Петрова, Решевского и Флора — их вновь отделяло только пол-очка. Утешало лишь то, что Алехину удалось в остром стиле разгромить двух тогдашних претендентов на мировое первенство — американских гроссмейстеров Решевского и Файна.
А тем временем приближались сроки проведения матча-реванша на первенство мира. Как и два года назад, в газетах появились статьи о предстоящем поединке с непременными прогнозами. Но на этот раз большинство предсказывало успех Эйве. Шансы Алехина оценивались невысоко. Очень оптимистично был настроен сам Эйве. «…Честно говоря, — признавался он позже, — в это время я не сомневался в своей победе над Алехиным…»
Матч-реванш проходил с 5 октября по 7 декабря 1937 года по апробированной программе: в различных городах Голландии, на большинство побед из 30 партий. При ничейном счете (15:15) Макс Эйве сохранял звание чемпиона мира.
Первая партия матча состоялась в Гааге, и после того, как Алехин, игравший черными фигурами, недостаточно точно перешел из дебюта в миттельшпиль, а затем необоснованно, выпадом пешки 19. …g7–g5, ослабил королевский фланг, он попал в тяжелое положение и проиграл.
Обескураживающее начало поединка, казалось, негативно скажется на настроении экс-чемпиона. Однако, как ни странно, статья Алехина, написанная для английского журнала сразу после неудачного старта, свидетельствовала о его решительности, уверенности.
«Итак, первая партия против меня. Я пишу эти строки немедленно после проигрыша. Результат малоприятный, но не неожиданный для меня, так как я приготовился к нескольким поражениям в матче, особенно в результате дебютных сюрпризов, подготовленных доктором Эйве. Но эти удары не поколеблют моей уверенности. Я буду сражаться до конца. Результаты моих последних четырех партий против Эйве до матча-реванша не отражают действительного соотношения сил. Я основываю свои надежды в матче на следующих факторах:
1. Ни в коем случае нельзя недооценивать своего противника.
2. Сохранить свое здоровье и моральный дух. Впереди еще двадцать девять партий. Завтра будет новый день».
И он пришел, этот день, 7 октября в Роттердаме. Получив в дебюте минимальное преимущество, Алехин усилил давление на позицию Эйве и с исключительной силой провел эндшпиль. Счет сравнялся.
После двух ничьих обмен уколами на дуэли повторился, и в матче опять возникло равновесие. Добился его Алехин в 6-й партии при помощи ошеломляющей комбинации в раннем дебюте.
Начиная с этой партии, в игре Алехина произошел чудесный перелом — он действовал активнее, экспериментировал, все больше напоминая свои былые достижения в Сан-Ремо и Бледе. Его победами закончились 7-я, 8-я и 10-я партии. Перевес Алехина достигал уже трех очков.
И здесь снова повторилась ситуация начальной стадии матча. Следуют две ничьих, а потом новый обмен уколами: в 13-й партии выигрывает Эйве, а в 14-й — Алехин.
Опять две ничьих, и новая победа Эйве в 17-й партии. Но на этот раз немедленного реванша не было. Алехин, сохраняя перевес в два очка, не торопил события. Накал борьбы не спадал, ничейный исход трех последующих партий определялся после напряженной игры.
Но затем течение поединка резко ускорилось. Алехин перешел в решительное наступление и победил в четырех партиях: 21-й, 22-й, 24-й и 25-й, доведя итог матча до счета 15½:9½. Он одержал 10 побед и лишь 4 партии проиграл. Это был настоящий триумф, не допускавший никаких кривотолков!
Александр Алехин стал первым в истории шахматистом, которому удалось вернуть себе звание чемпиона мира. Это произошло 4 декабря 1937 года в Гааге.
Как потом шутил Алехин, он просто «одолжил Эйве свой титул на два года». Действительно, пребывание голландского гроссмейстера на шахматном троне оказалось непродолжительным, хотя и оставило заметный след.
Выступая сразу же по завершении матча-реванша, Эйве сказал: «Алехин восстановил репутацию сильнейшего среди живущих шахматистов и подтвердил веру в то, что он величайший шахматист всех времен!»
Оба недавних соперника выступили тогда же со статьями в английской газете «Манчестер гардиан». Обе представляют большой интерес. В статье Алехина содержалась блестящая характеристика Эйве как глубокого знатока принципов и приемов игры, рассказывалось о том, как серьезно и тщательно сам Алехин готовился к матчу-реваншу, обретал спортивную форму. «Я решил, — писал он, — устранить такие грубые ошибки, какие я совершил в матче 1935 года, и предполагал, что на этот раз исход борьбы будет решен исключительно лучшим качеством игры того или иного партнера. Был ли я прав? Думаю, что да…»
Свою статью Макс Эйве, имея в виду свое поражение, назвал довольно мрачновато: «Некролог». В ней он, в частности, писал:
«Наш матч должен был разрешить «загадку Алехина», дать ответ на вопрос: по-прежнему ли силен Алехин? Результат матча-реванша дал исчерпывающе ясный ответ: Алехин не только очень силен, но его нужно рассматривать как лучшего шахматиста мира… Алехин играл изумительно, и я не стыжусь того, что был побежден таким противником…
Рассматривая партии матча с чисто технической точки зрения и особенно тщательно проанализировав игру Алехина, я прихожу к заключению, что он все время играл великолепно. Он не только применил ряд новинок в дебюте, но и проводил партии простыми стратегическими методами, столь характерными для алехинской игры. Тактическое совершенство и комбинационный талант Алехина настолько известны и настолько типичны для его стиля, что ни к чему даже останавливаться на этом. Его игра в эндшпиле также была на большой высоте. Но больше всего я восторгаюсь его стилем доигрывания неоконченных партий, тем более что мне тоже приходилось анализировать все эти позиции, и я их знал досконально. Когда я думаю о том, какие творческие идеи вкладывал мой противник в доигрываемые позиции, какие неожиданные пути он находил, я проникаюсь величайшим восхищением перед мастерством Алехина».
По мнению шахматных авторитетов, матч-реванш Алехин — Эйве намного превосходил их первый матч в 1935 году, ибо оба участника теперь были в прекрасной форме и их партии стали благодарным материалом для совершенствования любителей шахмат.
