Аллан Холл - История Наташи Кампуш
Венский психотерапевт Курт Клетцер, которого мы ранее уже цитировали, сказал:
Дело Наташи было достаточно шокирующим, но то, что оно произошло здесь, в Австрии, буквально у порога, травмировало множество людей, которые крайне обеспокоились за своих детей. Так называемый синдром Кампуш — естественное развитие этого. Родители считали само собой разумеющимся, что их дети находятся в безопасности по дороге в школу средь бела дня. Теперь же они сомневаются в своей уверенности, что проявилось в ряде случаев сверхъестественного отношения к своим детям.
В некоторых районах напуганные родители заставили полицию выставить патрули для охраны школ, а, поскольку дети очень часто не приходят домой вовремя, на полицейские участки обрушилась волна звонков от не находящих себе от ужаса места родителей. В упомянутом случае с поджогом пятидесятипятилетний мужчина из австрийского городка Гмунден вбил себе в голову, что его сосед похитил его дочь-подростка. Он связал шестидесятидвухлетнего старика, когда тот отказался вернуть ему дочь, облил бензином и поджег.
Позже полиция выяснила, что семнадцатилетняя девушка отправилась на выходные со своим другом из Доминиканской Республики к нему на родину, не сказав об этом родителям. Она обнаружилась, по-видимому, всего лишь через час после инцидента. Пострадавшего мужчину доставили в ожоговое отделение в больнице Вельса, а затем переправили в соседний Линц. Он получил ожоги на пятидесяти процентах поверхности тела и на время написания книги пребывал в искусственной коме, его состояние оценивалось как критическое.
Так же как и доброжелателям и недругам Наташи, полиции пришлось столкнуться с новым преступным феноменом: с Кампуш-мошенничеством. Жулики, прикидываясь официальным «Фондом Наташи Кампуш» или чем-то вроде этого, открыли множество сайтов, где указали счета и адреса, на которые следует перечислять деньги. Несколько негодяев надрывались от смеха по дороге в банк, пока полиция не прикрыла эту кибер-аферу.
Однако и сама Наташа держит курс на то, чтобы заработать денег больше, чем она могла бы надеяться когда-либо потратить, если голливудская фабрика подпишет с ней контракт. По сообщениям прессы, за первый договор о фильме ей предлагают более миллиона фунтов.
Нед Норчак, независимый кинокритик, это прокомментировал так: «Люди уже получили свою порцию крови в голливудских фильмах ужасов. Но они желают увидеть в ужастике кое-что другое, новое измерение страха. В истории Наташи для этого есть все, и, более того, она подлинна, что делает ее пугающей вдвойне. Это произошло с ней — это могло произойти с любым из зрителей». По слухам, среди кандидатов на режиссера фильма числится и восходящая звезда, голливудский режиссер фильмов-ужасов Эли Рот, завоевавший признание такими фильмами, как недавний «Хостел». Команда юристов внимательно изучает все предложения.
Так что жизнь захватывающа, богата и нова для Наташи. Но можно ли считать ее нормальной? Дирк Деповер, отец одной из жертв Марка Дютру, являющийся одним из учредителей благотворительной бельгийской организации «Ребенок в фокусе», стремящейся защитить маленьких детей от подобных Приклопилю, утверждает, что нормальной жизни можно добиться только посредством анонимности, — что, несомненно, не подходит Наташе Кампуш.
Раз уж затронуты описания Наташи, то одно из них, сделанное Маргой Свободой из «Кронен цайтунг», отражает достоинства и необычность этой весьма выдающейся девушки, высвечивая ее потребность в контроле наряду со стремлением к нормальности, представляющейся столь неуловимой. Приведенное ниже госпожа Свобода сочинила во время интервью с Наташей.
Когда вся суматоха закончится, дадут ли ей быть самой собой, неузнаваемой? Ей не позволяли уставать очень долго. Восемь лет обнаженных нервов, когда ей приходилось быть все время начеку, даже во сне. Нельзя просто взять и исключить тюремное заключение. Восемь лет в одиночестве в подвале, а теперь в одиночестве в целом мире.
Порой есть немного обычной повседневной рутины. Адвокат приносит папки. Госпожа Кампуш не любит беспорядок. Слишком много изменений за несколько дней, слишком много жизни вот так, неожиданно. Приходит в гости ее отец. Она хочет видеть кошек. В тот день, когда она ушла из дому, не попрощавшись с матерью, она перестала ласкать кошек.
Наташа устроила образовательный центр на нескольких квадратных метрах подвала. Это займет ученых, в особенности педагогов, на несколько лет вперед. Из Наташиного самообразования все еще можно много чего почерпнуть.
Упорство и невероятная решимость установить пределы — именно эти черты Наташи Кампуш восхитили мир после ее побега. Лишь исключительный ребенок мог добиться этого, не согнувшись, не сломившись.
Больно думать, что у всего мира сложилось впечатление, будто Наташа Кампуш сильная, умная и умелая. Я надеюсь, она также способна быть и человеком, которому не надо прятать свои раны и слабость. В конце концов, она просто способна жить.
Но дела финансовые и юридические более приоритетны, нежели образование. Наташа, например, полна решимости заполучить дом на Хейнештрассе, где она выросла, дабы гарантировать, что «его не превратят в музей, где продаются пепельницы и кофейные чашки».
Она сказала, что, наверное, позволит жить там матери Приклопиля. На время написания книги она с ней так и не встретилась, но надеется, что скоро это произойдет.
То, что Наташа не хочет, чтобы дом попал в третьи руки и стал «Диснейлендом ужасов», понять можно. Но не слух, что она хочет поселиться в нем, даже если госпожа Приклопиль откажется иметь с ней что-либо общее.
Девочка в подвале хочет вернуть свою тюрьму. Быть может, после всего произошедшего с ней это единственное место, где она действительно чувствует себя в безопасности.
Мы надеемся, что благодаря обилию источников, к которым мы обратились, а также благодаря помогавшим нам экспертам, эта книга показала, что отношения между ними были крайне сложны. Это был ключ к ее выживанию. Тем не менее мы надеемся, что нам удалось описать дело Наташи так, чтобы раскрыть — по крайней мере соответствующим специалистам — все детали этих взаимоотношений. Она не заслуживает быть мишенью кампании по рассылке отвратительных писем с оскорблениями, инициированной тем, что было понято как ее стремление защитить репутацию Приклопиля.
Авторы могут доказать, что защищать чудовище нет необходимости, и неважно, сколько человеческого ей удалось в нем разглядеть, просто потому, что разговоры могут задеть чувства его престарелой матери. Подробный отчет о нраве и желаниях ее тюремщика был бы весьма полезен лишь для медицины. Хранящиеся в компьютерном файле данные, переданные полицейским управлениям по всей Европе, могли бы оказаться весьма действенными, когда в следующий раз объявится другой охотник за детьми, дабы обратить наши худшие кошмары в явь. Чтобы бороться с чудовищами, их необходимо знать.
