Вадим Вацуро - К вопросу о философских взглядах Хемницера
Философские заметки Хемницера — интересный и показательный пример восприятия французской философии русскими просветителями.
Не являясь оригинальным философом, не будучи вообще философом par excellence, Хемницер отдал дань острому интересу русской интеллигенции к центральным философским вопросам своего времени. Его ориентация на Руссо и антипатия к Вольтеру окрашивались в тона третьесословной оппозиционности. Оппозиционность эта выступает тем более выпукло, что она проявляется во второй половине 1770 — начале 1780-х годов. Разночинец, усвоивший идеи естественного права и внесословной ценности человека, лишь недавно вернувшийся из предреволюционной Франции, Хемницер определяет свое место в идеологической борьбе эпохи, руководствуясь принципами, которые впоследствии провозгласят вожди буржуазной революции. Хемницер отнюдь не радикал; оппозиционность его воззрений скрыта за эзоповым языком басен, но в записках для себя он обнаруживает откровеннее и резкость своего антиклерикализма, и глубину своей антипатии к аристократической верхушке.
Характерно и другое. В строго ортодоксальную классицистскую эстетику, защитником которой всегда оставался Хемницер, начинает вторгаться руссоистская доктрина. Через некоторое время она послужит одним из краеугольных камней сентименталистской и романтической литературы. У Хемницера она еще не угрожает основам эстетических представлений, ибо не накладывает отпечатка на характер изображения человека (тем более в творчестве сатирика и баснописца). Но процесс скрытой диффузии эстетических идей уже начался, и детальное исследование этого процесса, вероятно, сможет обнаружить его зарождение и первоначальное развитие.
Примечания
1
Печатается по изданию: Русская литература XVIII века: Эпоха классицизма. М.; Л., 1964. С. 129–145.
2
Битнер Г. В. Хемницер. — В кн.: История русской литературы, т. IV, Литература XVIII века, часть вторая. Изд. АН СССР. М.; Л., 1947; Боброва Л. Е. 1) Сборник И. И. Хемницера «Эпиграммы и прочие надписи». — Ученые записки Ленингр. гос. педаг. инст. им. А. И. Герцена, т. 168, ч. 1. 1958; 2) О социальных мотивах басен И. И. Хемницера. — Ученые записки Ленингр. гос. педаг. инст. им. А. И. Герцена, т. 170. 1956.
3
См.: Гуковский Г. Очерки по истории русской литературы XVIII века. Изд. АН СССР. М.; Л., 1936. С. 105–123; Тукалевский Вл. Из истории философских направлений в русском обществе XVIII в. — «Журнал Министерства народного просвещения», т. XXXIII, май, 1911.
4
См.: Кобеко Д. Екатерина II и Ж.-Ж. Руссо. — «Исторический вестник», 1883, июнь.
5
Берков П. Н. Из русских откликов на смерть Вольтера. — Сб. «Вольтер. Статьи и материалы», Изд. Ленингр. гос. унив., 1947.
6
Мое время. Записки Г. С. Винского. Изд. «Огни», СПб., б. г. С. 45. См. об этом: Сиповский В. В. Из истории русской мысли XVIII–XIX вв. (русское вольтерьянство). — «Голос минувшего», 1914, кн. 1.
7
См.: Вороницын И. История атеистической книги. — В кн.: Трактат о трех об-маннщиках. М., 1930.
8
См. об этом: Иванов И. Политическая роль французского театра в связи с философией XVIII в. СПб., 1897. С. 148–149.
9
Трактат о трех обманщиках. С. 76.
10
Гольбах П. Система природы. Соцэкгиз, 1940. С. 298.
11
Там же. С. 303.
12
Там же. С. 343.
13
Voltaire. Oeuvres compl ètes, t. XIII, Paris, MDCCCLXVII. C. 46–47. О полемике см.: Pierre Naville. Paul Henry d’Holbach et la philosophie scientifique au XVIII siècle. Paris, 1943. С. 110.
14
См.: Люблинский В. С. Маргиналии Вольтера. — Сб. «Вольтер. Статьи и материалы». С. 150 (франц. текст см. с. 156–157).
15
Руссо Ж.-Ж. Исповедание веры савойского викария. Перевод с франц. А. А. Русановой. М., 1903. С. 24–25; С. 31–32. Исправляю неточность перевода («une fa-talité aveugle» — «слепая судьба», а не «слепая случайность»).
16
См.: Pomeau R. La religion de Voltaire. Paris, 1956. С. 342–343; см. также: Гeффдинг Г. Ж.-Ж. Руссо и его философия. СПб., 1898. С. 69.
17
Сочинения и письма Хемницера. СПб., 1873. С. 285.
18
Там же.
19
Руссо Ж.-Ж. Рассуждение о науках и искусствах… — Цит. по кн.: Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения, т. 1. М., 1961. С. 54–55. См. аналогичные пассажи в начале «Исповедания веры савойского викария». Вольтер неоднократно утверждал, что ограниченность человеческого познания не дает возможности решить вопрос об атрибутах божества, конечной цели его деятельности и т. д. («Le philosophe igno-rant», «Dictionnaire philosophique», статья «Dieu» и т. д. — об этом см., например: Державин К. Н. Вольтер. Изд. АН СССР, 1948. С. 99 и сл.); Руссо в «Исповедании веры савойского викария» демонстративно отказывается отвечать на вопрос «для чего сущеcтвует вселенная?». Интересно в этой связи замечание Хемницера на полях фонвизинского «Послания к слугам моим»; против стиха «Мы созданы на свет и кем и для чего» приписано: «И кем весьма дерзкое сомнение в противность творцу: к тому же противуречит стихам „Создатель твари всей“… Чтобы не теряло прекрасное сие сочинение, изменить бы ето должно» (см.: Пигарев К. В. Творчество Фонвизина. Изд. АН СССР., М., 1954. С. 296). Вопрос «для чего», очевидно, сомнений не вызывал; можно думать, что Хемницер к нему присоединялся.
20
Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинского дома) AН СССР (ИРЛИ), арх. Грота, 15957/XCVIIIб 13, л. 1 об. Перевод: «Нет ничего смешнее, чем видеть бесконечное число томов, заполненных препирательствами о существовании Предвечного. Ну, а откуда же явилась впервые идея верховного существа первому, кто провозгласил ее, как не от самого этого существа. Безумцы, перестаньте же умствовать!».
21
Там же. Л. 1. Перевод: «Извлечено из „Философии природы“, т. I, с. 87. Римский пантеон насчитывал 30 000 идолов. Трудность представить себе высшее существо, находящееся во всех местах, вызвала к жизни идею политеизма. Отсюда я заключаю: каждый создает себе бога в соответствии со своей фантазией. И. Х. Там же. С. 92. Магомет, быть может, наилучшим образом выразил идею бога, определив ее так: бог есть бог, и Магомет пророк его».
