Алексей Пензенский - Нострадамус
Занятия начинались в самый ранний час, после рассветного колокола, и проходили в столь неудобных помещениях, что сторожа в холодную погоду вынуждены были утеплять их соломой. Устное образование состояло главным образом в чтении и заучивании наизусть комментариев на Гиппократа и Галена. Как уже отмечалось, учебный год начинался в октябре, а заканчивался на Пасху. Старшие студенты, однако, были обязаны оставаться в Монпелье до Ивана Купалы (21 июня) на практических занятиях лиценциатов, готовившихся к получению докторской степени.
Что же до развлечений, то студенты не знали в них недостатка. Франсуа Рабле, не понаслышке знавший медицинский факультет университета Монпелье (он закончил его и некоторое время там преподавал), оставил пространные описания праздников и попоек, поводом для которых могло стать все: прибытие новых студентов, отбытие выпускников и конечно же успешное прохождение экзаменов. Неспроста Пантагрюэль, оказавшись в Монпелье, обнаружил там отменные вина и веселую компанию, после чего подумал: а не остаться ли ему изучать медицину?
Впрочем, студенты не чуждались и высокого искусства, например, любительских спектаклей. Вот что рассказывает тот же Рабле об одном таком спектакле, в котором и он принял участие:
«– Уважаемый учитель, как же я рад вас видеть! Я слушал вас с великим удовольствием и за все благодарю Бога. Мы с вами не встречались с тех самых пор, как вы вместе с нашими старинными друзьями, Антуаном Сапорта, Ги Бугье, Балтазаром Нуайе, Толе, Жаном Кентеном, Франсуа Робине, Жаном Пердрие и Франсуа Рабле, разыгрывали в Монпелье нравоучительную комедию о человеке, который женился на немой.
– Я был на этом представлении, – сказал Эпистемон. – Любящий супруг хотел, чтобы жена заговорила. Она и точно заговорила благодаря искусству лекаря и хирурга, которые подрезали ей подъязычную связку. Но, едва обретя дар речи, она принялась болтать без умолку, так что муж опять побежал к лекарю просить средства, которое заставило бы ее замолчать. Лекарь ему сказал, что в его распоряжении имеется немало средств, которые могут заставить женщину заговорить, и нет ни одного, которое заставило бы ее замолчать; единственное, дескать, средство от беспрерывной женской болтовни – это глухота мужа. Врачи как-то там поворожили, и этот сукин сын оглох. Жена, обнаружив, что он ничего не слышит и что из-за его глухоты она только бросает слова на ветер, пришла в ярость. Лекарь потребовал вознаграждения, а муж сказал, что он и правда оглох и не слышит, о чем тот просит. Тогда лекарь незаметно подсыпал мужу какой-то порошок, от которого тот сошел с ума. Сумасшедший муж и разъяренная жена дружно бросились с кулаками на хирурга и лекаря и избили их до полусмерти. Я никогда в жизни так не смеялся, как над этими дурачествами во вкусе Патлена».[8]
На медицинском факультете Монпелье студенты отдыхали по средам – этот день был посвящен Гиппократу. Каникулы начинались за неделю до Рождества и заканчивались через неделю после него; не учились также последние три дня перед началом Великого поста и две пасхальные недели. Летние (скорее, летне-осенние) каникулы продолжались с 24 июня по 18 октября.
Первый цикл занятий был посвящен тому, что биограф Нострадамуса Жан-Эме де Шавиньи назвал «философией и теорией медицины». Философия основывалась, главным образом, на учении Аристотеля. Этот цикл включал также начальные сведения по фармакологии, которые под названием основ медицины и поныне преподаются фармацевтам, а также анатомию. Этот период обучения увенчивался степенью бакалавра медицины, затем студент мог поступить на второй цикл, ведущий к лиценциату, а затем к докторской степени. После трех первых лет обучения Мишель де Нотрдам должен был предстать перед экзаменаторами, чтобы получить степень бакалавра. Как и остальным студентам, ему предложили рассказать о какой-либо болезни или же прояснить вопрос физиологии по выбору профессоров. Экзамен длился четыре часа, с восьми утра до полудня; Мишелю пришлось ответить на все вопросы и возражения строгих ученых-медиков. Очевидно, на выходе из аудитории его по сохранившемуся до сих пор у французских студентов-медиков обычаю, встретили тумаками и радостными криками «Vade et occide Cain» (лат. «Изыди и убей, Каин»). Степень бакалавра медицины позволяла кандидату вести медицинскую практику, но лишь вне территории города и его пригородов.
Если предположение Робера Беназра верно и Нотрдам поступил в университет в 1521 году, то степень бакалавра он должен был получить в 1524-м. О пробуждении его интереса к астрологии нам мало что известно. В своих воспоминаниях он не упоминает о том, при каких обстоятельствах он стал заниматься этой древней наукой, столь популярной среди натурфилософов Возрождения. Однако о месте, которое наука о влиянии светил на земные события занимала в общественном сознании Европы XVI века, известно достаточно, чтобы утверждать: интерес Нострадамуса к астрологии был не случайным.
Эпоха Возрождения являла собою переломный период в развитии человечества. Стремительные перемены во всех областях знаний – географии, технике, астрономии – самым тесным образом переплелись со сдвигами в общественном сознании. Более того, эти сдвиги зачастую опережали развитие техники. При этом Возрождение отнюдь не сводилось к чисто интеллектуальной или художественной революции, борьбе «старого» мировоззрения с «новым». С открытием Тихого океана выяснилось, что размеры Земли намного превышают предполагаемые; как оказалось, даже бывший владелец лавки морских карт Христофор Колумб сильно ошибался в оценке величины нашей планеты. Картина мира внезапно расширилась; география и космология вторглись в обыденное сознание эпохи.
Масштабные исторические перемены неизбежно повлекли за собой изменение сознания самых широких масс населения. Общество эволюционировало от совокупности замкнутых в себе цехов и корпораций к сообществу отдельных индивидов, превращаясь, таким образом, в нацию. В эпоху Возрождения появляется новое социальное понятие – понятие личности. Мы уже говорили, что новому обществу нужно была новое мировоззрение. Наука в этот период перестала быть уделом узкого круга лиц – школяров и священнослужителей. Она вышла из монастырей и университетов, где существовала прежде, и явилась в королевские замки, светские салоны и торговые дома. При этом гуманисты и мыслители в той или иной мере привлекали к формированию своей новой идеологии магическое мировосприятие. Это была «родовая память» – в прежние времена именно магия позволяла человеку стать свободным. Астрология как часть магии с ее системой уникальных, неповторимых гороскопов объективно способствовала «вычленению» индивидуума в отдельную личность со своими законами развития.
