Геннадий Корж - Леонид Кучма. Настоящая биография второго Президента Украины
В тот период государство не имело законодательной базы для реформ. Продолжалось активное формирование первоначального капитала, причем, грабеж не останавливался - видимо, еще не нажрались досыта наверху. В таких условиях судьба правительства, взявшегося наводить порядок, была предрешена.
«Мы были дважды провинциалами: не только потому, что никогда до этого не управляли государством, но и потому, что отнюдь не были сильны в интригах, аппаратных играх, являющихся неотъемлемой чертой столичных коридоров власти», - вспоминает Иоффе.
Кучма и Иоффе в 1992 году были единомышленниками, когда вместе с другими членами Кабинета взвалили на себя тяжелейшее бремя управления государством с 52-миллионным населением. Увы, их команда не была единым организмом и не могла выполнять единую программу. Так сказать, отсутствовала единая связующая нить. Каждый, безусловно, должен был играть собственную игру на своем участке поля, но - во исполнение общего замысла. А это происходило далеко не всегда.
Правительство по неопытности наделало ряд ошибок. Будучи генеральным директором крупного завода, Кучма привык решать конкретные задачи. А когда ему дали право управлять с помощью декретов, которые, не вызвав в десятидневный срок протестов со стороны Верховной Рады, приобретали силу законов, Кучма и его команда принялись печь эти декреты, словно пироги.
Под любую задачу, требующую решения, появлялся декрет. Они были не до конца проработанными, но не это главное. С сиюминутной точки зрения декреты казались необычайно нужными, ведь каждый день требовалось что-то подтолкнуть, начать, разрешить. Но закон потому и уникален, что вбирает в себя опыт не одной ситуации, а очень многих. Этого у правительства не получалось. Одни декреты сменялись другими, они вносили поправки в действующее законодательство, а порой даже сводили на «нет» усилия законодателей или вступали в противоречие с уже принятыми законами. Но ведь и трудности, с которыми встречалось правительство Кучмы, были очень непростыми. Многое приходилось начинать буквально с «нуля» - как будто и вовсе не заседали до них в здании на Садовой другие правительства.
Оказалось, например, что в Украине не было органа, руководящего деятельностью атомных электростанций. И это в стране, где действовало шесть АЭС. Директора атомных, понимавшие, что так быть не должно, объединились в некий концерн - по сути, создали орган самоуправления в государственной отрасли промышленности. Пришлось создавать Комитет по атомной энергетике. Кучма мгновенно поддержал это предложение.
В то же время был осуществлен парламентский мораторий на строительство АЭС в Украине. В итоге в строй действующих не вошли пять блоков мощностью по 1 миллиону киловатт каждый, причем высокой степени готовности. Эта популистская мера оказалась направленной против нового поколения реакторов, систем защиты. Ведь все они были значительно безопаснее, чем тот, что взорвался в Чернобыле.
Комитет по атомной энергетике получил в подчинение также и урановый рудник под Желтыми Водами. Для развития атомной энергетики необходимо было создание замкнутого ядерного цикла. Ведь как все происходило? Мы добывали уран, везли его на переработку в Россию и там же покупали топливо для АЭС. К тому же у нас не было места для захоронения ядерных отходов (в этом аспекте предлагалось обсудить в том числе чернобыльскую зону - однако со всеми необходимыми предосторожностями).
Но такой цикл так и не создали до сих пор. Мы продолжаем закупать тепловыделяющие элементы, или, как их еще называют, ТВЭЛы, в России, часть из них получали в обмен на боеголовки, снятые с ракет. А ведь еще тогда могли начать создание собственного производства топлива для АЭС. Для этого вполне можно было бы использовать технологии некоторых американских компаний, выпускающих новое поколение ТВЭЛов. К сожалению, правительству Кучмы было отведено очень мало времени. И не только в атомной энергетике.
Тогда же начали создавать программу реконструкции угольной отрасли. Ясно было, что без угля не обойтись. За всю историю отрасли в Украине добыто 10 миллиардов тонн угля. А разведанных сейчас запасов - 40 миллиардов! То есть это единственный для нас реальный энергоноситель. Даже если утроить добычу угля, его хватит еще лет на 400.
Почему же тогда эта отрасль повисла тяжким бременем на экономике Украины? В год, когда Леонид Кучма возглавил правительство, из 245 украинских шахт около 230 не могли себя прокормить. И это не вина шахтеров, которые работают в тяжелейших условиях. Просто в течение последних десятилетий в капитальное строительство, закладку новых шахт средств практически не инвестировали. Минуглепром СССР вкладывал деньги туда, где, как считалось, отдача будет большей: Кузбасс, Караганда, Воркута. А шахты Украины все менее соответствовали современным требованиям, из-за этого падала производительность труда.
Уже тогда было ясно, что Украина не может остаться без такого важного энергоносителя, как уголь, если других у нее нет. Была очевидна необходимость поочередной ревизии и реконструкции существующих шахт. Специалисты утверждали, что на таких предприятиях можно будет смело говорить о производительности в 20 - 25 тонн на человека в сутки - против 10 тонн, которые тогда в среднем добывали в отрасли. А там, где пласты выработаны, предлагалось построить мелкие шахты. В относительно недавнем прошлом у нас был такой опыт: вспомните историю комсомольских шахт. Они помогли бы Украине пережить этот тяжелый период. Но этого сделано не было.
В итоге многие шахтеры сами начали разрабатывать пласты, которые залегали недалеко от поверхности, то есть, начали строить небольшие шахтенки, где совсем не соблюдалась техника безопасности, были адские условия труда. Виноваты они в этом? Конечно же, нет. Они решались на этот отчаянный шаг в условиях, когда десятки шахт принялись бездумно останавливать, и горняки остались без работы, не могли прокормить семью.
А тогда аппарат вице-премьера по ТЭКу вместе с коллегами из производственного объединения «Стахановуголь» разработал пакет предложений по реконструкции угольной отрасли. Среди ключевых идей документа был вопрос о концентрации рабочей силы. Ведь в те годы вопрос о создании рабочих мест не стоял - правильнее было говорить об отсутствии рабочих рук.
Документ предлагал разделить шахты на три категории: шахты, которые могли доработать до 2000 года, экономически неподъемные предприятия и перспективные шахты. Возникало три главных проблемы: трудоустройство горняков, шахтерские поселки и закрытие шахт. Если бы шахтеров сконцентрировали на перспективных шахтах, то работы хватило бы для всех. А незагруженные проектные институты должны были немедленно заняться созданием проектов по закрытию шахт. Даже на таких предприятиях еще 3 - 4 года люди работали бы по погашению выработок, демонтажу оборудования, труб, арочного крепления, рельсов, кабелей, механизмов. Все это могло снова пойти в ход в других шахтах. Просчитали и расходы на дотацию содержания горняцких поселков. Оказалось, что на сам поселок тратятся буквально копейки - по сравнению с тем, что поглощает нерентабельная шахта.
