Владимир Туболев - Одиночный полёт
- Что это с вами, старшина?
- Василь Николаич, нельзя вам лететь на такой машине!
- Кто вам сказал, что я лечу?
- Незачем мне говорить, - угрюмо возразил тот. - Я не слепой.
- Гм...- сказал Добруш. Он поспешно похлопал по карманам и, достав спички, прикурил. - Кажется, зуб у вас перестал болеть?
Старшина на мгновение приостановился и посмотрел на капитана с укором.
- Ну зачем вы так, Василь Николаич? - спросил он. - Мы ж не дети. Добруш положил руку ему на плечо.
- Мир устроен немножко хуже, чем нам хотелось бы, правда? - Он вздохнул. Не сердитесь, старшина. Я не хотел вас обидеть.
Несколько минут они шагали молча. Потом капитан спросил:
- Пулеметы в порядке?
- В порядке.
- Баки?
- Тоже. Все остальное в порядке. Все, кроме моторов. Так что можете считать, что все не в порядке.
- Ладно, ладно, - проворчал капитан. - Это я уже слышал. Не нужно вам так много повторять одно и то же.
Вчера вечером, когда он проверял самолет, дело не казалось таким безнадежным. Правда, тогда и приказа лететь на Кенигсберг не было. "Обреченное задание"...
- Глупости, - пробормотал Добруш.
- Что вы сказали? - встрепенулся старшина.
- Так, ничего.
Машина находилась в самом конце стоянки. Четыре дня назад, когда Добруш посадил ее, это была груда металлолома. Когда самолет коснулся земли, левая консоль отлетела. В крыльях же и фюзеляже было столько дыр, что капитан и считать их де стал.
Сейчас самолет уже походил на боевую машину. Крылья были отремонтированы, дыры в фюзеляже залатаны, установлен пулемет стрелка. Возле машины сновали механики.
- Проверните винты, - сказал капитан старшине.
- Прокопович, с мотора! - крикнул тот механику, сидевшему верхом на левом капоте. - Провернуть винты!
Солдат скользнул вниз. Добруш поднялся в кабину и положил руку на секторы газа.
Уже по тому, как вяло взял левый мотор первые обороты, капитан понял, что он сдал окончательно. На всякий случай Добруш прогнал его и на других режимах, но мотор начал чихать и захлебываться.
Капитан выключил зажигание. Он еще посидел в кабина, потом спустился на землю.
"На такой машине, пожалуй, можно взлететь, - подумал он. - Но садиться уже не придется. Больше часа она не продержится". С минуту он глядел на мотор.
- Старшина!
- Я здесь, командир, - шагнул тот из-за шасси.
- Снимите мотор.
- Есть! - обрадованно воскликнул тот.
- Постарайтесь уложиться в четыре часа.
- Будет сделано, командир! Ну и рад же я, командир! - Старшина потрогал щеку. - И фашист вроде присмирел. Эй! - крикнул он механикам. - Снимать мотор! Быстро! Солдаты бросились к самолету.
7
Из-за бомбосклада, тяжело рыча, выполз трехтонный грузовик.
В кабине рядом с шофером сидел капитан Добруш. В кузове разместились четверо механиков. Там же стояла лебедка.
- Быстрее, - попросил Добруш. Шофер покосился на летчика и крепче ухватился за руль.
- Мы можем врезаться в дерево, - сказал он. - Дорога слишком петляет.
- Постарайтесь не врезаться. Шофер передернул плечами.
- Мы едем достаточно быстро. Если поедем еще быстрее, то уедем не дальше ближайшей сосны.
- Давайте не будем спорить о соснах. Грузовик объехал поваленное дерево н запрыгал по неровной лесной дороге. Добруш внимательно посмотрел на шофера. На вид ему было около пятидесяти. Вряд ли он профессионал, скорее, до войны управлял какой-нибудь небольшой конторой. Капитан определил это по прозвучавшим в голосе шофера покровительственным ноткам. В армию попал недавно и еще не успел привыкнуть к тому, что здесь он просто рядовой Иванов или Петров.
- Как вас величают? - спросил Добруш.
- Иваном Ивановичем Санюшкиным, - сказал тот. И пояснил: - Я, знаете, в общем-то не шофер. До войны был на руководящей работе в Рославле. Слышали о Рославле? Добруш кивнул.
- Хороший городок, - сказал Иван Иванович. - Маловат, правда, настоящему работнику негде развернуться. Но - чистота, уют. Говорят, сожгли немцы, вздохнул он. - Не знаете?
- Нет, к сожалению, не знаю.
- Да... Война-это стихийное бедствие, - п родолжал Иван Иванович. - Все сломалось. Меня, знаете, собирались в область выдвинуть, а тут - на тебе. - Он покачал головой. - Меня не хотели брать, стар, говорят. Но я был тверд как кремень.
Тут Иван Иванович явно преувеличивал. Для кремня он был слишком кругл. "Наверно, конторой своей он руководил по-семейному, и его даже любили, подумал капитан. - И начальство его не ругало".
- А все нехорошо получилось, - сказал Иван Иванович. - Я рассчитывал хоть батальон дадут, как - никак, у меня пятнадцатилетний опыт руководящей деятельности... Смешно. Из руководящего работника - шофером.
Он не жаловался. Он пытался понять, что же вдруг произошло. Было все так прекрасно, так устроенно, был такой привычный мир, он там сжился с ним, и вот - его не стало.
- Да, это неприятно, - посочувствовал Добруш.
- И вы так думаете? - встрепенулся Иван Иванович. - Вот видите... Главное - не по-хозяйски. Нельзя так разбрасываться кадрами. Батальон мне вполне могли бы дать. Полк, пожалуй, не дали бы, да и я не претендую, но батальон...
- Не огорчайтесь, - сказал капитан. - Что поделаешь. Хорошие шоферы тоже нужны.
- Э, сказали, - возразил Иван Иванович. - Баранку крутить - дело нехитрое.
"А мы едем слишком медленно, - подумал Добруго. - И мне надо бы кое-что прикинуть..." Но ему не хотелось обижать шофера.
- Дорога как будто стала ровнее, - сказал он. - Поезжайте, пожалуйста, быстрее.
- Ну что вы - яма на яме, - возразил Иван Иванович. - Да и куда нам гнать?
- Нам нужно привезти на аэродром мотор. Если мы не привезем его вовремя, самолет не сможет уйти на задание, - пояснил капитан.
- И вы туда же, - неодобрительно сказал Ивап Ивановича. - Давай, давай, быстрее, быстрее... Что значит один какой-то самолет? Не улетит один - улетит другой...- Иван Иванович вздохнул. - Эх, не война бы... Ведь я сейчас уже руководил бы комбинатом. Представляете?
"Лучше бы ты как следует вел машину", - подумал Добруш.
- Иван Иванович, притормозите, пожалуйста, - попросил он. Шофер остановил машину.
- А теперь садитесь на мое место. Иван Иванович уставился на него с изумлением.
- Что?!
- Да и дорогу я знаю лучше, - пояснил Добрую.
- Вы что же - не доверяете мне?! - вскричал Иван Иванович.
- Я вовсе не хотел вас обидеть, - возразил капитан. - Но у нас слишком мало времени.
- Вы не имеете права отстранять меня от управлениям - загорячился Иван Иванович. - Я буду жаловаться, так и знайте!
- Ладно, ладно. - Капитан поморщился. - Перебирайтесь же. Иван Иванович наконец выбрался из кабины.
- Вы... вы... нехороший человек, вот что! - крикнул он, обходя машину. - И я не беру на себя ответственность за последствия !
