Збигнев Войцеховский - Диана была такой!
И вот что еще более удивительно. Заглянем далее, к тому году, в котором наступит разрыв между принцессой Дианой и принцем Чарльзом. И тогда бабушка Дианы, Рут Фермой, будет говорить о дурной наследственности, и тогда она встанет не на сторону своей кровной внучки, а на сторону ее мужа!
Вспомним о Рут: шотландка из не самой известной семьи. Женщина, не только сделавшая саму себя, но устроившая свою дочь наилучшим образом. Она далеко не ангел, она закрывала глаза на «милые проделки» своего мужа. Она приняла как должное все нормы поведения в аристократическом обществе, она — самая что ни на есть придворная дама: внешняя кротость, безупречность поведения и сталь характера внутри.
Мне самому не хотелось делать вывод о генной наследственности принцессы Дианы. Да и вас, читателей, не пристало призывать к тому, чтобы вы сами посчитали, чего больше в крови Дианы: благородства или хищничества. Спасибо бабушке Рут: она за нас с вами озвучила то, о чем стремятся не вспоминать вздыхатели, почитатели и обожатели принцессы Дианы.
Но может быть, очень уж разнервничалась бабушка Рут после размолвки своей внучки с принцем? Никак не могла забыть предательский удар от дочери, вот и вскинулась на внучку? Что ж, давайте и сами посмотрим внимательнее на детство Дианы и ее юность: как росла и чем себя проявила та, что хотела стать «королевой людских сердец».
Детство: избирательное соучастие
Русский язык богат. Но английский тоже не самый бедный и имеет массу слов-синонимов. Да и сами англичане, будучи в душе тактичными дипломатами, умеют выбирать слова. Английские журналисты, публицисты, биографы и писатели написали о принцессе Диане сотни и тысячи статей, книг, воспоминаний. Но как бы ни был богат английский язык, для характеристики маленькой девочки Дианы, мило называемой еще Дач, не нашлось более одного слова. Каким ребенком была Диана в детстве? — вопрошают миллионы читателей и почитателей. Им хочется услышать что-то особенное в ответ, им хочется получить еще один камешек для пьедестала, на который они вознесут принцессу. А писатели-публицисты, вздохнув, по-английски коротко отвечают: сложным.
Диана в детстве была сложным ребенком. И сложным подростком. И девушкой с не менее сложным характером.
Сложный ребенок… Это какой? Вот если по-русски?
Это тот, который требует к себе внимания больше других. Которому попробуй угоди. Где-то милый и веселый, где-то угрюмый и злой, вредный, пакостный, гадкий. Ребенок, от которого неизвестно чего можно ожидать. Несносный ребенок.
Нам столько всего рассказано о том, что Диана получила прекрасное воспитание и образование, что, грубо говоря, на выходе этого процесса мы должны получить как минимум ангела, пусть и без крыльев.
А что имели? Вот подросток Диана. Чересчур громко включила музыку (музыкальный центр) в своей комнате. Элементарно мешает другим. Ей говорят об этом сестры и брат. Диана тупо не обращает внимания. Наконец музыка раздражает и отца. Он аристократ, в семье авторитет отца, его слова — непререкаемы. И отец приказывает Диане выключить музыку и запрещает ее включать весь день. То есть отец поступает так же, как поступил бы любой отец и любая мать: если ребенок не слушает, его наказывают. И разве подобное наказание: «Сегодня компьютер не включать, ты наказан» — что-то изуверское в наших семьях?
Разные дети реагируют по-разному на такие наказания. Попробуйте отгадать, как отреагировала на запрет отца включать у себя в комнате музыку Диана.
Не отгадаете.
Этот «сложный ребенок» заперся в своей комнате. Там Диана вскрыла пол в том месте, где проходила электрическая проводка. И, вооружившись ножницами, перерезала все провода, которые видела.
Все жилые комнаты остались без электричества.
А Диана гневно кричала, что, если ей запрещено слушать в доме музыку, музыки в доме не будет вообще!
Сложный ребенок. Здесь — сволочной скорее.
Раздавая потом направо и налево интервью, делясь воспоминаниями, принцесса Диана будет говорить о себе как о самом несчастном ребенке на земле, как о девочке, которая единственная среди всех девочек поняла, что такое страдание, которая так глубоко страдала, как никто не страдал! Она будет рассказывать, как ее все предавали: мать, бросившая ее, отец, бросивший детей и женившийся другой раз. Даже сам факт своего рождения Диана драматизирует: все ждали мальчика, а родилась она! Она никому не нужный ребенок!
Да, согласимся отчасти. Семейная жизнь Френсис и Джонни не была счастливой. Последовал скандал, унизительный развод, далее — суды и фактически полное отлучение матери от детей судебными решениями.
Но есть один момент. И даже не один.
Во-первых, ненужным ребенком могли считать себя и Сара, и Джейн — они тоже родились девочками, а ждали наследника. Во-вторых, все дети жили в одной семье, ее атмосфера не могла действовать избирательно только на Диану, а других избегать. И в-третьих… Диана врет.
Врать она начала в том самом детстве. И ее родной брат Чарльз в своих воспоминаниях вынужден будет признаться, что его сестра Диана далеко не всегда говорила правду. Он скажет даже немного не так, а в том смысле, что ей, Диане, было тяжело говорить правду.
Сохранилось воспоминание жены местного викария, в котором эта богобоязненная женщина, чувствующая ложь, как гвоздь в стуле, на котором сидишь, не единожды ловила девочку Диану на лжи. И однажды она не выдержала и просто-напросто пригрозила выгнать Диану из школы, если та соврет хотя бы еще раз.
В чем же врала Диана? Во всем, что касалось ее самой, своих ощущений и чувств. Она считала себя глубоко несчастной, требовала к себе любви и внимания, постоянного соучастия. Разве же не этого она потом станет добиваться и требовать уже от всей Англии? Причем используя вовсю именно свое детство, драматизируя его на все лады, преподнося бедным англичанам жизнь в семье в самом черном цвете, рассчитывая на сострадание и получая, конечно, его.
Да, обстановка в семье был далекой от идеальной — мать Дианы, Френсис, что называется, постаралась.
Джонни, будучи виконтом, исполнил главную волю отца: он родил наследника — растет сын Чарльз. И теперь сам Джонни всего себя посвятил целиком детям и хозяйству, земле. Он и раньше был достаточно пассивным, что касалось жизни общества, любил больше дом, был несколько нелюдим. У него были свои, вполне понятные, семейные ценности: тишина, уют, тепло и веселье в то время, когда нужно веселиться.
Но его жена Френсис, вспомним, моложе его на 12 лет. Она тоже чувствует себя честно исполнившей свою миссию: она выносила и родила наследника. А теперь — дайте жить!
