Хейнц Шрётер - Сталинград. Великая битва глазами военного корреспондента. 1942-1943
– Пост, вы ведь знаете мой голос, не так ли? Я Зас, нахожусь в Берлине. Должен вам сказать только одно: завтра утром на рассвете быть начеку. Вы понимаете меня? Повторите, пожалуйста.
Лейтенант Уйтвер повторил и под конец сказал:
– Письмо за номером 210 получено.
Это была закодированная договоренность между военным атташе и военным министерством: письмо 210 означало вражеское вторжение, а последние две цифры – дату наступления. Через полтора часа начальник нидерландского отдела зарубежной информации полковник ван де Пласше позвонил в Берлин и сказал с некоторым сомнением в голосе:
– Я получил от вас плохие известия об операции вашей жены, очень сожалею об этом. Вы проконсультировались с врачами?
И майор Зас ответил с негодованием по открытой линии:
– Я не понимаю, почему вы меня беспокоите при данных обстоятельствах, я говорил со всеми врачами, операция начинается завтра на рассвете.
Подобные сомнения имели свою причину, так как донесения о немецких планах вторжения поступали уже три раза и каждый раз вслед за этим поступала информация о переносе сроков, поэтому в Нидерландах стали относиться к этому с некоторым недоверием.
На этот раз дата была указана правильно.
Если бы эти события не произошли, то вечером того же дня могло насторожить другое обстоятельство, 9 мая сеансы в кинотеатрах и представления в театрах, находившихся в районе расположения армии, были прерваны. «Всем служащим вермахта прибыть в свои воинские части и дежурные подразделения», – звучал металлический голос в громкоговорителе.
Офицер разведки Генерального штаба чуть не упал со стула, когда услышал это сообщение (подобные действия не были на руку Верховному главнокомандованию); пространство до ближайших границ было заполнено тревогой наступающей грозы. «Какой идиот отдал это распоряжение?!» – Узнав об этом, командующий армии неистово застучал кулаками по столу в своей комнате в Парк-отеле.
Этот идиот не был найден, но теперь уже ничего не было удивительного в том, что на следующее утро в час «х» плюс пятнадцать минут, когда боевое соединение особого назначения 100, имевшее специальную задачу захватить мосты, увидело, как взлетают в воздух мосты через Маас прежде, чем к ним подошли инженерные войска.
С этого момента все шло по итоговой программе.
6-я армия оставалась в контакте с противником, пробила себе путь через Нидерланды, приняла 28 мая в Эвайе капитуляцию у бельгийской армии, помогла «привести в порядок дела» под Дюнкерком и продвигалась в южном направлении, продолжая вести боевые действия вплоть до реки Луары. В течение нескольких недель в воздухе пахло порохом и свинцом.
После перемирия с Францией армия ждала в Бретани приказа о большом броске на английский остров. 6-й армии была поручена задача по левому флангу с полуострова Шербург перебраться на юго-западное побережье Англии.
Операция «Морской лев» была отложена. Полгода солдаты армии Рейхенау отдыхали: чинили обмундирование и подошвы своих сапог. В течение дня они занимались боевой подготовкой на коротко подстриженном газоне, а по вечерам пили шабли или божоле. Между делом писали письма по полевой почте или проматывали свое солдатское жалованье до последнего франка.
Между тем Рейхенау было присвоено звание генерал-фельдмаршала, и, когда весной дивизии отправились на восток, в Генеральном штабе и в низших подразделениях всем было ясно, что впереди предстояло еще немало событий.
В день нападения на Советский Союз 6-я армия переправилась через Буг, вместе с ней советскую границу перешли одиннадцать немецких армий. Один за другим 6-й армией были захвачены города Ровно, Житомир, Киев, Полтава и Харьков. Зимой 1941 года передовые части армии окопались вокруг Белгорода. Командование армии заняло квартиру в тени колонн Красной площади в Полтаве.
До своего рокового города 6-й армии оставалось пятьсот километров.
«С вашей армией вы можете штурмовать небо», – сказал ГитлерВ декабре 1941 года Гитлер прибыл в Полтаву, на что были особые причины.
На севере группа армий «Центр» после неудавшейся попытки захватить Москву через Калинин и Калугу была рассечена мощными ударами русских сил, на юге 1-я танковая армия захватила Ростов, но спустя двадцать четыре часа вновь сдала его и отступила сначала за участок фронта в районе Туслова. После этого правый фланг группы армий «Юг» под сильным натиском советских частей был вынужден отступить до Таганрога, где вел ожесточенные оборонительные бои.
Гитлер, пустив в ход все свое красноречие, попытался уговорить генерал-фельдмаршала вновь перейти в наступление, однако фон Рейхенау отказался, сославшись на события на севере и юге:
– Армия будет удерживать свои позиции, мой фюрер, и не допустит каких-либо попыток прорыва войск противника.
Гитлер попытался еще раз уговорить фон Рейхенау, в результате чего тот ему ответил:
– Если вы прикажете, мой фюрер, 6-я армия выступит маршем, но не под моим командованием.
Гитлер удивленно посмотрел на Рейхенау, обошел вокруг стола и, подойдя к нему, сказал:
– С вашей армией вы можете штурмовать небо, я не понимаю ваших сомнений и не разделяю их.
Командующий армией был спокоен. Он вставил монокль в глаз, поднял свой бокал с вином и слегка поклонился:
– Надеюсь, что это лишь временно, мой фюрер.
Под этим подразумевались штурм неба и сомнения.
Гитлер очень строго посмотрел на Рейхенау и сказал:
– Это может привести к трагической ситуации, которая серьезно осложнила бы наши отношения, если вы ошибаетесь. Вы понимаете, что я имею в виду, Рейхенау?
Рейхенау понимал, однако в его решении оставаться на месте с 6-й армией ничего не изменилось. Прорехи на фронте были залатаны, фланги 6-й армии предотвратили катастрофу на севере и поражение на юге.
Рейхенау оказался прав.
Незадолго до Рождества командующий сухопутными войсками генерал-фельдмаршал фон Браухич разыскивал командование армии, так как фельдмаршал фон Рундштедт послал Гитлеру телеграмму, в которой просил его дать разрешение на отступление на Миусский участок, при этом он добавил, что в случае отказа он просил бы фюрера назначить кого-либо другого командующим группой армий «Юг».
Спустя два дня после отъезда командующего сухопутными войсками генерал-фельдмаршал фон Рундштедт вылетел во Францию, чтобы «на некоторое время немного отдохнуть», вместо него командование принял фельдмаршал фон Рейхенау. Первым самостоятельным действием фон Рейхенау в качестве командующего сухопутными войсками был самовольный отвод линии фронта на Миусский участок, о чем он сообщил в ставку фюрера.
