Сергей Кремлев - Россия за Сталина! 60 лет без Вождя
Мы говорим «Ленин» – подразумеваем «Партия»,
Мы говорим «Партия» – подразумеваем «Ленин».
Эта формула полностью применима и к Сталину. Как и Ленин, Сталин был силен не умением «подобрать аппарат» или «провести интригу», а полной слитностью с интересами и задачами массы, политические чаяния которой выражал революционный авангард этой массы – партия большевиков.
Один из основных догматов христианства – триединость Бога, то есть одновременное совмещение в одном лице Бога Отца, Бога Сына (Иисуса Христа) и Святого Духа.
Это – религиозный миф.
Но и в реальной истории человеческого общества бывают моменты, когда в одной исторической личности совмещаются сразу целые пласты общества! И чем более полно и гармонично реализуется это совмещение, тем более грандиозными и удивительными оказываются результаты исторической деятельности того лица, которое олицетворяет собой чаяния и потребности эпохи.
И чем более осознанно, искренне и полно отождествляет себя историческая личность с потребностями общества, тем более величественных результатов эта личность добивается вместе с теми пластами общества, интересы которой не выражает даже, а воплощает в себе .
И, конечно же, такой деятель обязательно собирает вокруг себя когорту соратников и помощников. А еще точнее – она быстро собирается и сплачивается вокруг него сама, и ее представители тоже принимают на себя частицу той харизмы, которой обладает лидер.
Посмотрим на такие фигуры мировой истории, как французы Людовик XI, Генрих IV и Наполеон, немец Бисмарк, русские Иван Грозный и Петр Великий, русская немка Екатерина Великая, индийцы Махатма Ганди и Неру, американцы Линкольн и Франклин Рузвельт…
Вспомним Кемаля Ататюрка, Мао Цзэдуна, Хо Ши Мина, Фиделя Кастро, Муамара Каддафи, панамского генерала Омара Торихоса, который хотел войти «не в историю, а в зону Канала»…
Если мы посмотрим на всех них и других, схожих с ними по судьбам и результатам, то мы увидим, что их деятельность была исторически успешной тогда, до тех пор и в той мере, в какой они исходили из исторической необходимости тех или иных действий.
Не своих действий, а действий организуемых ими пластов общества или более того – народных масс.
Глядя на начало общественной деятельности молодого Сталина (тогда она сводилась к чисто революционной деятельности), можно подумать, что для Сталина понимание сказанного выше было почти врожденным. Но, конечно же, он приходил к этому пониманию хотя и быстро, однако – не по мановению руки. Иосиф Джугашвили много работал над собой, и это расширяло его возможности по работе с массами трудящихся.
А эта работа, в свою очередь, влияла на Иосифа Джугашвили, превращая его постепенно в Кобу, а затем – в Сталина .
Нет, Иосиф Джугашвили не мог не стать революционером, а став революционером, он не мог не выработаться в Сталина. Именно на такую судьбу обрекал его масштаб его натуры.
В ЦАРСКОЙ России большевики оказались самой лучшей, самой честной, искренней, бескорыстной и чистой частью нации. И на этом, пожалуй, стоит остановиться более подробно…
На что может рассчитывать та или иная страна, а тем более великая страна, если она все более втягивается в состояние кризиса (а Россия втягивалась в него еще до крестьянской реформы 1861 года, а потом – тем более)?
Пожалуй, она может рассчитывать и надеяться лишь на то, что рано или поздно судьбы страны и нации возьмут в свои руки те, кто будет действовать исключительно в интересах страны и нации.
Они-то страну и спасут!
Возьмем, например, послеробеспьеровскую Францию времен Директории. Тысячелетняя монархия себя исчерпала и рухнула, а после бурных и честных лет революции наступила «эпоха» Директории – режима воров и коррупционеров. Францию разворовывали, Франция гибла…
Но вот во Франции приходит к власти Первый консул Бонапарт и сразу же привлекает к делам управления новых людей… Тех, кто живет – хотя бы более-менее – интересами дела. И ситуация в стране изменяется почти мгновенно к лучшему!
А потом для новой когорты и ее лидера начинается искус соблазнами. Бывшие герои утопают в роскоши. (Какое, к слову, точное выражение – « утопать в роскоши»! Роскошь для человеческой души то же, что камень на шее у утопающего, – точно так же тянет на дно.)
В итоге погрязший, утонувший в роскоши – не столько личной, сколько роскоши соратников – бывший Первый консул Республики Бонапарт, унизивший себя до звания императора Наполеона, терпит крах и доживает свои дни на маленьком острове Святой Елены…
Лишь там он кое-что понял. И тогда записал, что нельзя заваливать сотрудников золотом – они после этого не хотят идти на труды, лишения и смерть.
А Сталин?
И Наполеон, и Сталин полностью принадлежали своей и именно своей эпохе – ничего иного практическому политику, а тем более главе государства, не остается. Политический мыслитель может обгонять свое время на века, то же самое можно сказать о художнике, ученом, инженере… Реальный же политик не может позволить себе роскоши быть неконкретным, мыслить «вообще», а не в привязке к той исторической эпохе, в которой он действует.
(Я имею в виду, конечно, крупные исторические личности, а не пигмеев ума и духа типа «папаши» Дювалье в Гаити или «президентов» Клинтона, Буша-младшего, Обамы и т. д., не говоря уже о «россиянском» Борисе Ельцине и его сменщиках.)
Однако даже выдающийся политик – не только творец, но и продукт эпохи. Он – творец новой эпохи, но продукт той эпохи, в которой он формировался. А точнее – продукт своего развития и саморазвития, предшествующего политическому взлету.
Наполеон, хотя и родился на Корсике с ее атмосферой идеализма (порой кровавого, выраженного в вендетте), был продуктом буржуазного, то есть меркантильного, воспитания. Он мог рискнуть и рисковал, но – ради успеха. К тому же он был военным. А риск ради карьеры и успеха – это одна из профессиональных черт военных во все времена, а уж в индивидуалистические – тем более.
Буржуазно воспитанный человек способен порой на высокие порывы, но не способен на высокий жизненный путь. Если мерило успеха – роскошь, то она рано или поздно человека утопит.
Схема здесь удручающе проста…
Вначале self-made-man («селфмейдмен» – «человек, сделавший сам себя») пробивается «наверх», и в этот период он отказывает себе если не во всем, то – во многом…
Он упорно трудится, самосовершенствуется (хотя бы в том, в чем намерен преуспеть). Он рискует – вплоть до жизни, как это было с молодым Бонапартом под Тулоном или на Аркольском мосту…
Затем – всевозрастающий успех, привилегии, золото, блага, роскошь, и если не упоение лаврами, то – принятие их как видимый и понятный всем атрибут признания и власти.
Затем – падение с вершины, как крайний случай. Но в любом случае, даже успешном, неизбежна нравственная и деловая деградация.
Пока тот же Бонапарт опирался на лучшие силы нации (а он первое время на них и опирался), он шел от успеха к успеху.
Потом он и его маршалы «поднялись на вершину», а путь оттуда был только вниз.
Пока они шли вверх, шла вверх и новая Франция. Когда они начали нравственно падать, упала и она. И это можно считать некой социальной аксиомой: «страну, скатившуюся в глубокий кризис, способны спасти только лучшие ее силы».
Но лучшими силами царской России были именно и только большевики, выдающимся представителем которых был уже до революции Сталин.
Коммунистически воспитанный человек, большевик, высокими порывами не живет, он живет и руководствуется высокими идеалами и идеями. Он выбирает непростой и высокий жизненный путь не во имя своего личного успеха, а во имя успеха своего дела. Не помню, кто точно, но кажется, болгарский революционер Христо Ботев прекрасно сказал: «Если проиграю, то только себя. Если выиграю – выиграет весь народ».
Того, кто мыслит и действует так, роскошь и золото не развратят – они ему просто не нужны. И роскошь его не утопит.
Это не значит, конечно, что подлинный большевик – обязательно аскет. Но он никогда не сибарит, не гедонист, видящий смысл жизни в наслаждении.
И дело – не в самоограничении.
Коммунистически воспитанному человеку – а большевики именно ими и были уже в условиях царизма – не то что совестно иметь рубашку ручной работы из тонкого голландского полотна, в то время как у миллионов нет и рубища из грубой холстины.
Большевику неинтересно иметь такую редкую «изячную» рубашку. Если к тому есть возможность, он не будет, конечно, носить грубую рубаху, а предпочтет обычную, из нормальной ткани.
И, конечно, чистую.
Но большевику не нужны личные состояния, златотканые мундиры и дворцы лично для себя! Ему нужно большое, интересное дело, в котором он мог бы сделать для страны и народа максимум того, что он может сделать.
Дворцы ему нужны для всех – Дворцы культуры, Дворцы молодежи, Дворцы пионеров…
