Ирина Эренбург - Я видела детство и юность XX века
14 мая.
Сегодня уезжают Новиковы — ребята, с которыми я больше всего подружилась.
Особенно нравится Степанов Петр. У него есть что-то, напоминающее Льва. Как жаль, что я не пошла в армию раньше. Я могла бы лететь с ними.
15 мая.Вернулись Новиковы. На месте их выброски была установлена огневая батарея.
Не знаю почему, но я в душе радуюсь этому.
21 мая.Дни бегут совсем незаметно. Привыкла ко всему и ко всем. Но больше всего к Петьке. Каждый вечер он садится со мной в кино. Сегодня у нас выходной. Утром я с двумя друзьями, оба Петьки, Степанов и Семенов — были в „Колизее“. Смотрели „Машеньку“.
28 мая.
Ночью улетели Новиковы. Как пусто стало, особенно для меня. Незабываемую память оставил Петька.
Разговаривая с ним, я как будто разговаривала с Львом. Лева, милый, ты не знаешь, как я тебя люблю.
И вот я вновь одна. Хоть бы скорее закончить школу, а там вряд ли будет время о чем-либо мечтать.
Из дома что-то не пишут. Мама, наверное, все время плачет. Как жалко их всех. Я знаю, что для них это большое горе. Сегодня была у тети Нади, свезла все свои вещи.
4 июня.Сегодня выходной. Все ушли в город, но нашу группу не отпустили. Собрали груз и подогнали парашюты. Сегодня улетаем. В 14.00 получит увольнительные. Еду к тете Наде и всем родным.
Сегодня не летим. Но чувствую, что это последние дни в Москве.
5 июня.С утра освободили от наряда. Велели к вечеру быть готовой. Наконец-то.
Теперь все прощай. Может быть, я больше никогда не увижу Москвы, родных, Леву. А так хотелось бы в последний раз посмотреть на всех.
Лева, дорогой, любимый. Да, я больше тебя не увижу. Но даже там я буду вечно любить тебя. Сердце разрывается. Целый день плакала, а зачем — не знаю. Ведь ты не любишь меня, да теперь и все равно. Я обречена на гибель во имя освобождения родины.
Милый, твой последний поцелуй, подаренный мне на вокзале в день твоего отъезда, до сих пор жжет губы. Многое отдала бы за один такой же. Былого не вернешь. Остается сказать всем: прощай и прости.
9 июня.Васены больше нет, а есть Машка — моя фронтовая кличка. В 18 часов выехали из части. На центральном аэродроме, в Аэропорту, погрузились и в 21 час поднялись в воздух. Ребята были все в дрезину пьяны, но я и Юлька не выпили ни капли. Да и зачем? Ведь в случае чего погибать все равно что пьяной, что трезвой. Линию фронта перелетели спокойно на высоте 100 метров. Нигде даже не было видно огней и вспышек. Около двух часов ночи стали приготовляться к прыжку. Я стою справа от трех, Юлька слева первая. Стоять очень трудно. На спине парашют — 32 кг, спереди вещмешок с боеприпасами, на ремне диски, граната, пистолет. Сбоку автомат. Часто встречались воздушные ямы. Колени трясутся, но не от страха. В эти минуты я почему-то не думала о смерти. Настроение безразличное.
Юлька прыгнула не по той команде. Что с ней теперь — не знаю. После ее прыжка мы летели минут 17–20. Итак, я осталась одна среди ребят.
По команде „пошел“ начали прыгать. В момент прыжка я, кажется, ничего не думала. Сознание до меня дошло, когда меня окликнули: „Маша“. Я не думала, что не мне, но вскоре вспомнила, что теперь я не Васена. Кругом меня были белые купола. Все спускались быстро, а я почему-то на одном месте. Стала подтягивать тросы. Приземлилась удачно — в болоте, собрались минут в десять. Не было Степанова. Он напился утром. Был в дрезину пьян и как только коснулся земли, то уснул. Вскоре после приземления в лесу услышали стрельбу. Замаскировали груз и отошли километра два на запад. Утром прочли пакет, узнали место своей выброски и задание. Место работы — БССР, Минская область, Осиповичский район. Но надо было разведать местность, т. к. часто выбрасывают не точно на нужное место. Встретили пастухов, которые сообщили, что кроме немцев есть полицейские — местное вооруженное население. К вечеру 10-го я, командир группы мл. лейтенант Краснов Сеня, Михайлов, Степанов ушли в разведку. В 20 часов на поле заметили крестьян. Я была в гражданском, поэтому идти к ним пришлось мне.
Ребята остались в кустах наготове. Отчасти было как-то жутко. Узнав, что они из деревни Репище и что у них в деревне нет немцев, вместе с ребятами вошли в деревню. Провели собрание, раздали газеты.
Ночевать остались в сарае. Дежурили по очереди.
В 4 часа утра нас разбудила женщина, сообщив, что в деревню приехали немцы из соседнего гарнизона Побоковичи. Видно, какая-то сволочь уже сообщила о нас. Только стали перелезать через забор, как по нас открыли огонь. Ужасное состояние: впервые попасть под свист пуль, да еще разрывных.
4 километра бежала без передышки.
Да, теперь мне предстоит частенько устраивать такие кроссы, а там где-нибудь, может, скоро буду лежать под кустом, а может, и висеть на осине… Только бы не последнее. При мысли, что меня повесят, кровь застывает.
Что же теперь делать? Я сама пошла на все это, так теперь и терпи.
10 июня.Сегодня иду на первое боевое задание. Ребята готовят заряд. Пойдем — я, Михайлов, Степанов, Шейн и Фишман.
Какое-то жуткое состояние. Боюсь, что и правда буду неспособна к диверсионной работе. Но то, что с воза упало, то пропало. Как бы теперь ни хотелось домой, но до Москвы свыше 800 километров.
11 июня.Вчера спустили под откос воинский эшелон. Я еще никогда не видела таких страстей.
К железной дороге пришлось ползти. Прошли обходчики, и мы начали работу. Вскоре послышался шум поезда. Мы побежали. Не успели отбежать и 100 метров, как все кругом осветило и потом тяжелый взрыв. Слышались лязг вагонов, крики и стоны раненых.
Жалость заполнила мое сердце. Сколько жертв, может, ни в чем и не виноватых.
Не по себе страшно. А сколько еще впереди? Ведь в этом и будет вся моя работа. Может, при одном таком же взрыве я найду себе смерть.
14 июня.Делая небольшой переход, наткнулась на группу партизан, среди них была и Райка из группы Федорова. Группа ушла за грузом. В том месте, где должны работать Федоровы, не работает ни одна железная дорога и ни одно шоссе. Они перешли в наш район. Встретили отряд партизан под командованием Козлова. Действуют с ним совместно.
Жду с нетерпением возвращения группы. Ведь там мои друзья — Петьки.
22 июня.Вернулась группа. Сколько радости при встрече. Я вновь не одна. Слушали Москву. Радист — Петька. Велел встать завтра утром пораньше — будем слушать последние известия.
27 июня.Вчера делали налет на два полицейских гарнизона. В налете участвовали 4 партизанских отряда и наши группы. Организовали налет удачно. Разбились на две партии. Наши группы, отряд Козлова и Кошуры окружили Моксимовские хутора.
![Михаил Колесов - Меньшиковский дворец[повесть, кубинский дневник и рассказы]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
