Борис Акимов - Исповедь хироманта. Жизнь как чудо
Меня поразило в свое время во Франции отсутствие деревянных домов. А я был в глубинке и селениях из десяти домов, которые, правда, деревней назвать язык не поворачивается.
Я пытался объяснить это географическим положением. Много там известняка и камня, вот и строят добротные дома. Старый Париж весь белый, известняковый. Лувр почему несколько раз перестраивали? Потому что известняк легко ломать. И строить.
Но в Черновцах – тот же российский пейзаж…
Это подсказывает ответ на вопрос: «Может ли русский человек жить по-европейски?» Может.
Духовная школа «Содружество пути» поразила меня тоже. Посвященный Александр не только увидел истину, но и создал новое Учение, изложенное в цикле его книг «Путь».
Ученики и те, кто был с ним знаком, естественно, рассказывали о нем чудеса. А каких он учеников подобрал! Я видел их руки. Все они имели знаки мистической принадлежности – знак миссии (линия Будды), знак провидца (двойная линия Головы) или знак медиума (сильная линия Интуиции). Такие знаки встречаются далеко не у всех. Один на двадцать или тридцать человек. Такое количество магов и волшебников в одном месте я встречал впервые. Это меня сильно удивило.
Ульяна, на долю которой досталось продолжение передачи Учения Школы, имеет все знаки, говорящие о том, что Судьба ее выбрала: знак руководителя и учителя, а также знак наследства.
Приют я нашел в грузинско-белорусской семье Нукрия и Оксаны. Я впервые в жизни попал в атмосферу грузинского гостеприимства. Это когда все в доме хозяев – ваше.
Нукрий гордый и спокойный, как орел. И вечно расслабленный и добродушный, как панда, стремящийся сразу решать проблемы своих друзей. Друзьями у него становятся все, с кем он только что познакомился. Оксана – обаятельная хозяйка, удерживающая человеколюбие мужа в разумных пределах. Очаровательные ребята! Дай Бог им счастья.
Мне было очень тепло в Черновцах.
Конечно, незабываемым стало посещение местного краеведческого музея. Много в нем интересного из прежней черновицкой жизни. Например, Тора. Служительница рассказала, что страдала хроническим бронхитом, легла под Тору и выздоровела.
Но когда я зашел в отдел стародавнего гуцульского быта и увидел женское платье – белое с красной вышивкой, меня «встряхнуло».
Бывает такое, когда посещаешь места, давно тобой покинутые, или встречаешь старых друзей. Вдруг всплывают воспоминания настолько яркие, что кажется, еще немного, и старое время вернется, и замкнется круг бытия. И ты стоишь, очарованный этой сладостью прошедшей жизни, и чувствуешь, вот он момент истины – сейчас все тебе будет понятно. Жизнь ушедшая, жизнь нынешняя и жизнь будущая. Все тайны мира. Но исчезает это мгновение, а с ним и высшее знание.
Это было уже вторым откровением в Черновцах. Первое случилось во время проведения семинара. Вдруг так же остановилось время. И возникло ощущение, что все это было. Только не здесь. И не сейчас. И еще будет. И этот семинар – лишь один из целой череды на пути.
Родным мне показался и буковый лес в предгорье Карпат. Высокие и стройные, светлые, как солнце, деревья. И вечнозеленый веселый тис. Сладкий, прозрачный воздух.
Жил я здесь. Жил.
С ясным взором, со светлым сердцем я покидал Черновцы. Когда садился в поезд, один из провожавших черновицких волшебников протянул мне тяжелый полиэтиленовый пакет:
– Подарок с родины.
В пакете был саженец тиса. Маленькое, совсем юное деревце.
В моем любимом парке я нашел подходящее место. Три большие сосны образовали правильный треугольник.
– Примите своего маленького брата, – сказал я им. – Берегите его.
– А ты расти большим и сильным, на радость всем.
Через неделю тис уже пустил новые зеленые побеги жизни, как и моя душа, проснувшаяся после долгой зимы.
Посадить дерево. Построить дом. Вырастить сына.
Где дом? Где сын?
Эпилог, или еще одно чудо
Так расскажем о том,
Как родился Ньургун Боотур.
Я хотел закончить свое жизнеописание на этом месте. Потому что главную мысль передал. Тему развил. Можно оставить немного интриги и загадки.
Но если у повести есть пролог, должен быть и эпилог. Я решил сделать его коротким. Пусть все же будет немного тайны. Некоторые авторы поступают так: разворачивается захватывающий сюжет и вдруг – бац! – действие переносится на несколько лет спустя. Так и я поступлю. Бац – и прошел почти год. Девять месяцев уж точно.
Егор быстро растет. Не по дням, а по часам. Я ухожу утром по делам – он один. Возвращаюсь вечером – совсем другой человек.
Еще бы – он ест по 100 граммов молока за раз! Пять раз в день и три ночью. 800 граммов в день. Это пятая часть от его малых четырех килограммов веса. Сейчас он округлел, пошел второй месяц его жизни, он стал похож на маленького китайского Будду. Особенно разрезом глаз.
Ведь Егор – метис. Сахаляр. Смесь русской и якутской крови. Мама Егора – Ирина Борисова – якутка. Саха. У нее необычное для азиатки лицо: белая кожа, светло-карие глаза и по-европейски вытянутое лицо с высоким лбом. Якутская Нефертити.
У младенца на попе яркие «монгольские пятна» – признак явно выраженного азиатского генотипа. Я мечтал о такой смеси. Надеюсь, сын взял лучшее от своих, таких разных, предков.
Смотрел ли я его руку? Конечно. Хотя что увидишь у такой крохи? И потом, младенцы сразу сжимают пальцы в кулак. И ответственность за карму детей лежит на родителях. Однако любопытно посмотреть, что за человек пришел в этот мир.
Удивительно, но я увидел на детской ладошке знак, подтверждающий неслучайность его появления.
Еще о совпадениях. Ирина родилась в один год со мной – год Быка. Я старше ее на двенадцать лет. Ее отец старше меня на двенадцать лет. Мой отец старше ее отца на двенадцать лет. Все Быки. И познакомились в год Быка.
Ирина – Лев по гороскопу. Я люблю Львов. Три моих друга – Львы. С одним из них, Сергеем Макаровым, она родилась в один день. А Сергей, между прочим, познакомил меня с первой женой.
Ира знала, что у нее родится сын, еще до нашей встречи. Ей был сон.
И я знал, что у меня родится сын в этом году. Знак на руке в районе холма Меркурия и простая арифметика: Анастасия – 1990 год, Анюта – 2000 год, Георгий – 2010 год.
Сын родился в День города, за что и получил имя покровителя Москвы.
Георгий, Егор, Юрий…
И потом, у мужчины, родившегося в год Тигр-р-ра, должно быть звонкое имя.
В это же время, с разницей в минуты (!!!), в городе Орле родился еще один человек – Ярослав. Его отец – мой друг Иван Афанасьев. Крестил Ярослава я – в Орловском храме Михаила Архангела.
