Владимир Ермолаев - Слово о полку Бурановом… Рассказы очевидца
— Тащщ полковник, гер с ним, «сникерсы» по полцены… Только для вас…
— Ладно, парочку возьму… Так как с нарядом?
— Да ну его на гуй…
— Э-эх…
Воинская дисциплина и прочая субординация на рынке… Занятная штука, знаете ли…
— Э… а сколко твоя жинсы стоят?
— Вот цена…
— А ты денги давай…
— Чего? Ты кто такой?
— Рекит…
— Ну пойдем, «Рэкет»…
В подъезде ближайшего дома «рекету» давали биздюлей по самый Иссык-Куль…
Наиболее рискованная часть офицеров взяла в оборот ресурсы полигона. Свалки, заброшенные и взорванные шахтные старты и прочие ЗИПы… Цветной металл…
Любители острых ощущений и сложных схем занялись секретным (но известным всей стране) материалом — «Красной Ртутью»… А вы не «занимались» этим делом никогда? А ежели вспомнить?
А город продолжал катастрофически опустошаться. Иногда бросали все нажитое, детей под мышку — и на паровоз… Хорошо, когда тебя ждут где-то там, на Большой Земле. Родители, друзья детства… Ты сам оттуда уехал недавно, каких-то пять-семь лет тому. Все еще свежо, все тебя помнят. И зовут обратно.
Гораздо хуже, когда ты — «местный». Когда ты представляешь-продолжаешь династию инженеров-испытателей космической техники. Когда полжизни твоих родителей прошло тут, в этих степях, в этом городе. Когда ВСЯ твоя жизнь прошла в этом городе, когда твои дети — «местные» по рождению. Здесь все твое — до камешка, до каждой песчинки этого епаного Кызыл-Кума… А там, на Большой Земле у тебя нету НИКОГО… Кроме стареньких, больных родителей, которых скоро нужно будет закапывать… Н-да-а…
Пустые разграбленные казахами дома зияли глазницами разбитых окон, зимой размораживались тепловые магистрали, пустели КВАРТАЛЫ…
А в школах нашим детям стали преподавать казахский язык, как ОБЯЗАТЕЛЬНЫЙ… А чем он хуже английского-немецкого? Очень нужный язык…
А в городе сплошь и рядом во всех дворах казахи стали устраивать всякие свои «байрамы» и прочие многолюдные праздники. С резанием баранов, приготовлением плова, сидением старейшин, употреблением огненной воды. Ну и — цеплянием к проходящим мимо офицерам, к теткам, к детям…
Эта земля уже ПЕЧАТНЫМИ буквами стала КРИЧАТЬ о своей изначальной принадлежности, предназначению, о том, кто же в конце концов тут настоящий хозяин…
История не знает имен военачальников, победивших когда-либо орду кочевников-степняков. Разве что Александр Македонский, да и того завалили во время одного из походов. Типа заболел… Уж не гепатитом ли байкодромовского вида? Нет?
А в Доме Офицеров собрали дембелей, всех подполковников и полковников, чей срок службы уже вышел или выходил вот-вот… И прибывший из Москвы большой начальник из службы расквартирования войск сбивчиво так, чрезмерно сосредоточенно разглядывая лежащие перед ним бумажки, доложил нашим старикам следующее:
— Товарищи офицеры… В связи с некоторыми возникшими трудностями в финансировании и военном планировании в этом году… квартиры в этом году для увольняемых … предоставляться … НЕ БУДУТ… Вам надлежит прибыть в населенные пункты, кто откуда призывался в Красную и Советскую Армию и там… это… через военкоматы и местную власть… в течение трех месяцев по закону… ну это…
вам обязаны предоставить… ну вы знаете…
Да уж… что такое «три месяца по закону» и особенно «предоставить» — ну это круто даже для русско-казахской народной сказки…
И ходили наши старики-дембеля по Ленинску, тупо глядя перед собой параллельными глазами… И как-то напряженно всматривались в глаза молодых лейтенантов-капитанов, вроде как желая сказать что-то очень важное… А молодые и так все понимали. Оставаться тут НАВСЕГДА и быть похороненным в конце жизни на 13-й площадке (кладбище, по цифре понятно…) — уж очень это РАДОВАЛО…
Да нет, товарищ Родина-мать. Так мы не договаривались. Так не пойдет.
Москве до Байкодрома стало… ну как Парагваю до Полтавы… А что, наши офицеры служат на Байконуре? Да ну? А что они там делают? А ГДЕ ЭТО ?
Командование полигона уже перестало перелистывать длинные списки офицеров, САМОСТОЯТЕЛЬНО покинувших космодром… Пароходы в Константинополь уходили перегруженные, роняя за борт корзинки и чемоданы с барахлом. Оставшиеся на берегу продолжали искать любые плавсредства, дабы покинуть эту проклятую землю…
Однако мысль о «наведении порядка» не покидала отдельных индивидуумов в штабе полигона. Одним из таких радетелей выступал некто полковник Графинин, зам начальника полигона. У него, видимо, все было нормально, и вообще — все тут у нас хорошо, только вот НЕСКОЛЬКО офицеров что-то расхулиганились, ослабили свою дисциплину, пример молодым подают неправильный, ПЛОХОЙ пример… Надо бы наказать этих недостойных…
И снова на повестку дня встал вопрос об организации образцово-показательного суда-трибунала над несколькими офицерами, дабы остальным было понятно, что к чему…
В задрипанном, зашморганном кабинете полигонной военной прокуратуры Космодрома Байконур сидит молодой лейтенант с петлицами «Щит». Юрист. Казах. Но не тот, привычный, обычный казах а другой… Явно Алма-атинский, из высшего, культурно-цивилизованного жуза… Чистенький, опрятный, говорящий по-русски без всякого акцента, как на родном… Русский язык похоже и был для него родным…
— Товарищ капитан… Я вызвал вас для того, чтобы довести до вас следующее. Вы находитесь под следствием по обвинению в самовольном оставлении части на срок более 3-х суток. Как известно — это статья в кодексе о воинских преступлениях… Итак, начнем, пожалуй… Ваша фамилия, имя, отчество?
Капитан медленно откинулся на спинку стула… Забарабанил пальцами по столу… Выдержка — основное качество разведчика… «Это провал, — подумал Штирлиц. — Надо же, как глупо… И наши ничего не узнают…»
— Вы хотите посадить меня в тюрьму?
— Гм… Вот у меня ваше «дело», вот законодательство…
Капитан понял, что эта толстенная папка на столе — и есть его «Дело»… А вот и книжечка — «Уголовный кодекс Казахской ССР»… СТОП !
— Дружище… а давай так! Ежели ты сейчас прямо тут сведешь в одно предложение следующие юридические категории и нормы, а именно…
Капитан разволновался, придвинулся к лейтенанту и стал загибать пальцы…
— А именно: Я — гражданин Украины по рождению и по месту призыва в армию — РАЗ, давал присягу Советскому Правительству и народу, которых уже НЕТ — это ДВА, прохожу службу в Российской Армии без присяги — и никто не спрашивал моего желания или нежелания служить в Российской Армии — это ТРИ, на территории Казахстана, где статус российской армии толком не определен, и без моего согласия служить в Казахстане — ЧЕТЫРЕ, и нарушаю уголовный кодекс КАЗАХСКОЙ ССР — это ПЯТЬ, которой тоже вроде как и нету… Вот сведи все это в одно обвинительное предложение без пауз, пробелов и запятых — и я отвечу на все твои вопросы и сяду в тюрьму! А? Ну как?
