Алексей Федоров - В небе - пикировщики !
После форсирования реки Пилицы танкисты 2-й гвардейской армии быстро вышли к Сохачеву и завязали бой в его предместьях, возле аэродрома.
В штабе 16-й воздушной армии получили радиограмму: "Наши танкисты держат под огнем аэродром противника, препятствуют взлету 60 бомбардировщиков и истребителей противника..." Командующий воздушной армии С. И. Руденко вызвал генерала Е. Я. Савицкого и зачитал ему, текст телеграммы танкистов. Савицкий без слов понял задачу.
- Разрешите, товарищ командующий, мне лично возглавить один из полков?
- У вас горючего на обратный путь не хватит.
- И не надо. Пусть танкисты продолжают прижимать их огнем к земле, а мы у гитлеровцев заправимся.
- Действуйте!
Через сорок минут рация подвижной группы 2-й танковой армии передала: "Огнем башенных орудий, помогли хозяйству Савицкого благополучно приземлиться. Входим и мы на территорию аэродрома. Приступаем к разоружению гитлеровцев". Но как потом выяснилось, "хозяйство" Савицкого село на аэродроме не все сразу, а только одна из трех его эскадрилий, тогда как две другие блокировали аэродром с воздуха, страховали вместе с гвардейцами-танкистами благополучное приземление своих однополчан. Потом и они сели на этот аэродром. Гитлеровцы были потрясены - при разоружении никто из них не оказал сопротивления. Так завершилась эта необычно смелая операция. Утром 16 января 16-я воздушная армия продолжала наносить удары по опорным пунктам и коммуникациям противника. Воздушные атаки способствовали успеху общевойсковых армий. К исходу 17 января танкисты вышли в район Сохачева и перерезали пути отхода гитлеровцев из Варшавы на запад.
19 января к вечеру мы вернулись в свою дивизию. Над аэродромом один за другим проносятся над головой "Петляковы", возвращающиеся из налетов на Лодзь, Пабьянице, Добронь и Ласк. Подполковник А. И. Соколов докладывает на КП о результатах действий летчиков 24-го полка над Пабьянице. Он уверен, что железнодорожный узел закупорен. Через час приносят аэрофотоснимки. Начальник штаба дивизии полковник Романов просмотрел их и подтвердил, что соколовцы действительно закупорили станцию.
Захрипел зуммер. Беру трубку. Из штаба Берзарина сообщают:
- Побьянице, закупоренная вашими летчиками, занята авангардом нашей армии. Захвачено много боевой техники, военного имущества. Гарнизон противника сдался.
Наутро и я сажусь за штурвал самолета. Быстро приняв боевой порядок, девятка достигает заданной высоты и в плавном развороте ложится курсом на Серадз - бомбить переправу через реку Варта. Справа Лодзь. Вижу пожары. Это результат вчерашнего налета "пешек" на железнодорожный узел этого города. Через двадцать пять минут в поле зрения лента Варты. В районе Серадза она перехвачена ниточкой железнодорожного моста и понтонными переправами. По ним идут гитлеровские резервы.
С шестеркой машин входим в пике на понтоны, по которым движутся танки. Герой Советского Союза капитан М. Мизинов ведет свое звено на железнодорожный мост. Летчик Лаптев со штурманом Томазлыкарем с первого же захода точно сбрасывают бомбы. В мостовом покрытии зияет брешь. Но мост не выведен из строя. Тяжелые 250-килограммовые бомбы, пробив покрытие моста и разорвавшись ниже несущих конструкций, не дали нужного эффекта. Однако удар по переправам серьезно затруднил подход резервов противника к передовой линии.
Действия нашего 3-го Бобруйского авиакорпуса переносятся на северо-запад от Варшавы. Летчики нацелены на переправы через Вислу в районах Плоцк-Влоцлавек, которые плотно прикрываются зенитно-артиллерийским огнем и истребителями.
К переправе подходит эскадрилья 128-го полка. Ее привел Герой Советского Союза Михаил Воронков. Прямо с курса, чуть ли не под прямым углом "пешки" уверенно несутся к земле. Истребители противника, рассчитывая на то, что советские бомбардировщики отвернут от заградительного огня, занимают позиции для атаки и просчитываются: не дрогнув, эскадрилья в пикировании проходит единственное не закрытое зенитчиками противника "окно" и обрушивает на переправу бомбовый залп. Напрасно ждут их вверху "фокке-вульфы": они патрулируют на верхнем выходе, а Воронков выводит "пешки" на малой высоте. Истребители противника преследовать не могут: отсечены огнем собственных зенитчиков.
На одиннадцатый день наступления от Вислы к Одеру войска фронта прорвали Познаньский оборонительный рубеж. Фронт подходил к полосе пограничных укреплений на бывшей польско-германской границе. Крепость Познань с 62-тысячным гарнизоном окружена плотным кольцом советских войск. Блокированная группировка противника остается в нашем тылу.
2-я гвардейская танковая и 5-я ударная армии, по-прежнему наступающие в центре фронта, выходят к Одеру. Севернее Кострина идет подготовка к форсированию реки. Вскоре на левом берегу Одера создаются наши первые плацдармы.
Завершена одна из наиболее стремительных операций Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне: освобождена Польша, заняты плацдармы в самом рейхе, наши войска вступили на территорию Чехословакии.
Последний вылет
Конец войны, битва за Берлин запомнилась мне на всю жизнь. Стояла на редкость солнечная погода, и тем не менее машины пришлось водить только по приборам; все небо над городом было закрыто плотным дымом от многочисленных пожарищ. Нашей дивизии выпала честь содействовать войскам 1-го Белорусского фронта, завершавшим последние бои в центральных районах Берлина. Противник сопротивлялся ожесточенно. Дивизия обрушивала свои бомбовые удары по узлам сопротивления в районе Моабита и по резиденции Гиммлера, расположенной на набережной Шпрее, невдалеке от парка Тиргартен. В этом районе все еще патрулировали истребители.
Когда две группы "Петляковых" 779-го полка, возглавляемые подполковником А. Храмченковым и майором П. Ксюниным, появились над целью, противник встретил их яростным зенитным огнем. Образовав "вертушку", самолеты вошли с высоты 2100 метров в пике и уложили бомбы в цель. Резиденция гестапо окуталась сплошной завесой дыма, и тут четыре "Фокке-Вульфа-190" атаковали бомбардировщиков, однако бортовым огнем экипажей были отогнаны. Через несколько минут над этой целью появились еще две группы пикировщиков. Их вел командир 24-го полка подполковник А. И. Соколов. И этим группам удалось сбросить свой бомбовый груз по цели.
30 апреля. 12 часов 50 минут. Сегодня мой последний боевой вылет на Берлин. Издалека виден дым, освещенный теплыми лучами яркого весеннего солнца. Чем ближе к Берлину, тем явственнее языки пламени над огромным городом. Вот и цель! Послушная рулям машина устремляется вниз. Через мгновение пелена дыма прорвана. В окнах мелькнула зелень Тиргартена. В бомбоприцеле - огромный капонир с пауком фашистской свастики в центре. Перекрестье прицела перечеркивает "паука", и штурман освобождает наружную подвеску: две бомбы идут вниз, обгоняют машину... Эта пара бомб последняя! Два взрыва. Дым закрывает капонир. Разворачиваю машину, но успеваю заметить: паук зачеркнут. Подняты белые полотнища - капитуляция!.. Штурман дивизии майор Василий Евсеевич Хомяков снимает руку с бомбосбрасывателя. Через сорок минут все бомбардировщики 241-й бомбардировочной авиационной Речицкой ордена Кутузова дивизии вернулись из последнего боевого вылета. Почти все из них на этот раз израсходовали только половину боекомплекта.
