Владислав Дорофеев - Дмитрий Медведев. Человек, который остановил время
В 2009 г. президенты встречались в таком формате еще три раза, однако никаких прорывных договоренностей достичь так и не удалось. Более того, монополию Москвы на организацию прямых переговоров между президентами Азербайджана и Армении нарушила Минская группа ОБСЕ по нагорно-карабахскому урегулированию (помимо России в нее входят США и Франция), устроив еще две встречи господ Алиева и Саргсяна уже без участия Дмитрия Медведева{282}.
Поэтому от июньской встречи ждали многого. Содержащий основополагающие принципы урегулирования конфликта в Нагорном Карабахе документ, который Минская группа ОБСЕ (Россия, США и Франция) активно готовила с начала года, должен был стать «дорожной картой» для решения одного из самых застарелых конфликтов на постсоветском пространстве.
Накануне саммита посредники оказали на Баку и Ереван колоссальное давление, чтобы заставить их подписать выстраданный документ. За день до встречи в Казани президент Франции Николя Саркози написал письмо, в котором призвал лидеров Азербайджана и Армении «продемонстрировать мужество и мудрость, сделав решающий выбор в пользу мира». А президент США Барак Обама позвонил Ильхаму Алиеву и Сержу Саргсяну, чтобы лично убедить их подписать соглашение.
Однако подписать «дорожную карту» в Казани не получилось. Вместо этого участники встречи, длившейся более часа, отделались кратким заявлением. В нем президенты Азербайджана и Армении поблагодарили сопредседателей Минской группы и «высоко оценили личные усилия президента РФ». По сути же переговоров участники саммита заявили лишь, что «констатировали достижение взаимопонимания по ряду вопросов, решение которых способствует созданию условий для одобрения основных принципов». А после окончания встречи представители Армении и Азербайджана дружно обвинили друг друга в срыве переговоров.
По словам высокопоставленного источника в Кремле, Дмитрий Медведев был настолько разочарован встречей в Казани, что практически решил прекратить свои посреднические усилия на карабахском направлении. Он фактически выдвинул участникам конфликта ультиматум: следующий трехсторонний саммит возможен лишь в том случае, если на нем будет подписан подготовленный план по Карабаху{283}.
Так что нельзя сказать, что Дмитрий Медведев избегает или не умеет вести конфронтационную внешнюю политику. Умение вести «кризисную дипломатию» понадобилось президенту и в отношениях с ближайшим соседом, которого долго даже считали преданным союзником России. Но к началу октября 2010 г. Кремль фактически отказался вести дела с белорусским президентом Александром Лукашенко. Президент России Дмитрий Медведев и его белорусский коллега Александр Лукашенко перестали скрывать взаимную неприязнь. Накануне декабрьских президентских выборов в Белоруссии Кремль высказывался о Лукашенко в таких выражениях, которых до сих пор удостаивались лишь такие недруги России, как бывший президент Украины Виктор Ющенко и грузинский лидер Михаил Саакашвили{284}.
К этому моменту в Кремле накопилось раздражение тем, что Белоруссия игнорирует просьбы России по некоторым важным внешнеполитическим вопросам, в частности признанию Абхазии и Южной Осетии или урегулированию киргизской проблемы. Белорусский президент не только приютил у себя свергнутого президента Киргизии К. Бакиева, но и втянулся в какие-то сомнительные политические игры вместе с ним.
На это наложились споры по поставкам в Белоруссию российской нефти. Минск настаивал на поставках без пошлин, Москва отказывалась дарить соседу огромные деньги за красивые слова. Это едва не привело к срыву Таможенного союза – очень важного для премьер-министра России В. Путина межгосударственного проекта{285}.
Первым перешел на личности Александр Лукашенко. В ответ на сайте президента РФ появился ролик, в котором Дмитрий Медведев отчитал коллегу и партнера по Союзному государству России и Белоруссии: «Помню, как был удивлен, когда при нашей первой двусторонней встрече, вместо того чтобы сосредоточиться на российско-белорусском сотрудничестве, он подробно и исключительно в негативной манере принялся обсуждать моих предшественников на посту президента России – Бориса Ельцина и Владимира Путина». Затем Дмитрий Медведев раскритиковал Александра Лукашенко за невыполненное обязательство признать Абхазию и Южную Осетию: «Его беспокоит многое: и наведение порядка в наших экономических отношениях, и общение российских средств массовой информации с белорусской оппозицией, и даже судьба некоторых наших высокопоставленных пенсионеров и уволенных чиновников. Президенту Белоруссии следовало бы заниматься внутренними проблемами. В том числе, наконец, расследовать многочисленные дела об исчезновении людей. России, как и другим странам, это небезразлично»{286}.
В сложившейся ситуации Москва продемонстрировала готовность пойти на крайние меры. Например, не признавать результат грядущих белорусских выборов. Ранее наблюдатели от России и стран СНГ, в отличие от своих западных коллег, всегда характеризовали избирательные кампании в Белоруссии как «демократичные» и «соответствующие международным стандартам». Теперь же российские чиновники заговорили о том, чтобы отказаться от былой практики.
Но, как выяснилось, Минску было чем ответить и на это. Со ссылкой на неназванные источники в прессе появилась информация о том, что, если Москва реализует свои угрозы, Лукашенко примет решение о выходе Белоруссии из Союзного государства с Россией, а также из СНГ, ОДКБ и Таможенного союза. По сути, белорусские власти повели себя так, как обычно действует в отношении своих внешнеполитических противников Москва, наказывающая их экономическими санкциями и запретами на ввоз в РФ то грузинского вина, то молдавского, то минеральной воды «Боржоми». Разница в том, что Минск пригрозил политическими санкциями, которые ему вполне под силу.
Это немного охладило воинственный пыл российской стороны. В кремлевской администрации, Госдуме и МИД России назвали сложившуюся ситуацию «патовой». «Очевидно, что Лукашенко переизберут. И этот факт нам придется признавать. Нас в данном случае больше интересует не судьба белорусского президента, а Белоруссия, входящая в столь важный для нас экономический проект, как Таможенный союз и другие интеграционные объединения, – рассуждал российский чиновник, курирующий отношения с Минском. – Нельзя забывать и про объединенную систему противовоздушной обороны наших стран». То есть сторонам, видимо, придется искать вариант компромисса: «Выход один – Лукашенко в какой-то форме извиняется, а Медведев переступает через личную обиду и продолжает работу с Минском в интересах России»{287}.
