Иван Иванов - Операция «Адмиралъ» . Оборотни в эполетах
— А вы знаете, — сказал Дитерихс, — что вам лично грозила опасность в Омске? Я просил генерала Домонто-вича вас об этом предупредить.
Мы тронулись дальше. Ехали спокойно, но чувствовали себя путешественниками, а не правительством. Все разбилось, разорвалось на части и жило своею жизнью по инерции, не зная и не ища власти. Только начиная от Красноярска, где путь уже не так был разбит, стали выходить местные администраторы, чтобы встретить и получить инструкции.
Но что мог дать им Вологодский, который в это время больше походил на путешественника, чем когда-либо! И встречавшие получали только последний номер «Правительственного вестника» с положением о Государственном экономическом совещании. Это была последняя ставка правительства.
Любопытно, что одна из последних телеграмм Деникина извещала о разработке проекта учреждения законодательного органа. Этого же хотел и Миллер в Архангельске. Все пришли к одному выводу. Но Миллер просил одновременно дать ему право производить в чины и награждать орденами. Эту телеграмму мы оставили без ответа.
Министры ехали в разных вагонах и с разными мыслями. Несколько раз мы встречались на заседаниях в вагоне Вологодского.
Одни вносили проекты, касавшиеся перевода денег на обеспечение послов, о нормах обеспечения уходившим министрам — это были холодные практики, другие — о расширении прав губернаторов, о порядке использования эвакуированных чиновников — это были неисправимые оптимисты и люди, которые страдали.
В ИркутскеПоезд прибыл в новую столицу вечером [19 ноября]. Правительство встретили с музыкой. Командующий войсками Артемьев представил председателю Совета министров тут же, на вокзале, весь генералитет. Прибывший раньше правительства государственный контролер Краснов представил всех гражданских чинов.
Представителей общественности не было. Земство и город демонстративно уклонились от встречи.
Кто же поддерживал правительство? Неужели только те самые военные, высшие представители которых его же бессознательно губили? Неужели правительство было только организацией для обслуживания армии и только с нею было связано?
Да, оглядываясь назад, приходится сознаться, что это было так.
Сибирское правительство устроило свою Сибирь. Население Сибири знало, что оно имеет свое правительство, обращалось к нему, требовало от него и обещало ему. Но пришло Российское правительство и сразу оторвалось от Сибири. Население почувствовало, что правительство живет не им, что оно глядит на запад, а власть увлекалась военными перспективами — такова была идея диктатуры: сначала победить, потом устраивать.
Правительство было «омским», и в Иркутске оно оказалось чужим. Тяжело было его положение.
В тот же вечер Краснов, который вместе с товарищами министров, ранее откомандированными на восток, разрешал там до прибытия правительства текущие вопросы, доложил Совету министров последние новости.
Первым и самым неприятным сюрпризом был чешский меморандум. Затем следовали неприятности с востока. Поведение Семенова казалось загадочным. Он задерживал золото, направленное дальше на восток; дальнейшая эвакуация ценностей через Забайкалье представлялась опасной. Правительство боялось своего офицера. Во Владивостоке создалось очень тревожное положение, назревал мятеж. Подробное донесение Розанов послал Верховному правителю, так что в Иркутске знали только поверхностно о подготовлявшемся во Владивостоке выступлении. Наконец, в самом Иркутске было тоже неблагополучно. Перед приездом правительства там был раскрыт заговор и произведен ряд арестов. По докладу Краснова, для противоправительственной агитации было много поводов. Иркутск питается привозным продовольствием. Расстройство сообщения в связи с грандиозною эвакуацией уже заставило почувствовать недостаток многих продуктов. Дороговизна увеличивалась с каждым днем. Между тем кассы опустели. Экспедиция заготовления государственных бумаг не работала, рабочие и служащие не получали полностью всех полагавшихся им выдач. Единственным спасением казался немедленный выпуск, в качестве денежных знаков художественно исполненных облигаций выигрышного займа, полученных из Америки, где они были изготовлены еще по заказу Временного правительства в Петрограде. Было о чем задуматься…
Обращение Совета министровПрибыв в Иркутск, Совет министров должен был дать о себе знать. Отношение к нему было слишком безучастно. Министр труда Шумиловскдей составил еще в поезде декларацию, которая была опубликована с датою приезда в Иркутск, 19 ноября.
«Тяжелы условия работы, — говорится в декларации. — Экономические затруднения достигли небывалых размеров, правопорядок расшатан постоянными волнениями и непрекращающимся своеволием. Дух корысти обладал целыми слоями общества, не удовлетворен ряд насущнейших нужд, многое еще осталось незаконченным в строительстве, и, играя на неудовлетворенных нуждах обывателя, большевистская агитация ведет усиленную подпольную борьбу против власти. В настоящий момент более чем когда-либо необходима для власти такая обстановка, в которой она могла бы с возможно большей быстротой разрешить самые острые вопросы дня, удовлетворить наиболее насущные нужды общества. Совет министров постановил перенести свою резиденцию в Иркутск, наиболее крупный культурный центр Сибири, рассчитывая установить отсюда более тесную связь со всеми частями страны и объединить возле себя все государственно настроенные круги населения. Для правительства не существует иных соображений и целей, кроме спасения раздираемой внутренними распрями России. Оно непреклонно верит в конечное торжество того великого дела, начало которому положено в 1918 году временным Сибирским правительством, и которое ныне объединило под верховным руководством адмирала Колчака все национальные силы страны. В дни тягчайших испытаний оно обращается к стране со словами бодрого призыва. Предстоящая работа правительства немыслима вне самой тесной связи с широкими прогрессивными кругами общества, хотя бы их взгляды и не всегда совпадали с взглядами власти. Положение о государственном земском совещании утверждено Верховным правителем, и народные представители будут созваны в Иркутске в ближайший сррк. В сотрудничестве правительства и общественности будут познаны обоюдные ошибки, неизбежные и неотвратимые в обстановка спешной работы и лихорадочной гражданской войны. Признанные полезными и необходимыми мероприятия найдут себе скорейшее завершение. Осуществление того, что не может быть претворено в действительность силами одной власти, будет проведено в жизнь при активном содействии общества. Родина с благодарностью вознаградит мужественных бор-цов за свободу, но строго покарает малодушных и лукавых. За землю, за охраненный законом свободный труд, за культуру, законность, истинное народоправство, за Учредительное собрание!»
