Алексей Шишов - Александр Невский
Во Владимиро-Суздальской земле перепись прошла относительно спокойно, но когда монгольские «переписчики» прибыли в Новгород, там произошел серьезный конфликт. Вольные новгородцы и псковичи, не испытавшие на себе ужасов Батыева нашествия, возмутились. Они вместе с князем Василием Александровичем отказались принимать монгольских чиновников и посланцев великого князя владимирского. В вольном городе началась смута, которая привела к кровопролитию.
Новгородское духовенство, встав на сторону великого князя, пыталось образумить новгородскую вольницу. Но было уже поздно, поскольку к «черному люду», купечеству примкнуло и боярство. Посадника Михаила, пытавшего уговорить горожан подчиниться, новгородцы убили. Обстановка в вольном городе накалилась.
Монгольские чиновники вернулись во Владимир и пригрозили великому князю Александру Ярославичу, что пожалуются в Орду. Тот прекрасно понимал, что золотоордынский хан может снова направить на Русь очередную «Неврюеву рать». И тогда тысячи и тысячи русских людей будут «посечены» или уведены в полон, разгрому подвергнутся многие города и селения. В той исторической ситуации такого нельзя было допустить ни в коем случае.
Великий князь Александр Невский, пишет древнерусский летописец, «разумее беду тую», созвал братьев-Ярославичей и не без труда, одаривая ценностями, уговорил ханских чиновников вернуться на Новгородщину. Сам он вместе с братом Андреем и ростовским князем Борисом отправился в вольный город, имея при себе сильную дружину. «Численники» возвращались на берега Волхова, чтобы выполнить ханский указ.
Когда великий князь прибыл к Новгороду, волнения в нем достигли своего апогея. Во главе бунтовавших встал горожанин по имени Александр. Под его влиянием князь Василий Александрович заявил, что не хочет подчиняться отцу, готовящемуся наложить ордынские оковы на вольных людей русского Севера.
Когда же отцовская дружина и монгольские послы прибыли к Новгороду, князь Василий Александрович бежал в соседний город-крепость Псков. Новгородцы продолжали упорствовать, хотя и выслушали ханских чиновников миролюбиво, но от переписи отказались. Те, видя народное возмущение, грозившее обернуться вооруженным бунтом против них, отъехали в Золотую Орду, получив от города богатые дары. Тем самым монголы разумно давали возможность великому князю владимирскому самому уладить конфликт.
Александр Невский сделал выбор в пользу мирного разрешения конфликта. Он «выгна сына своего Василия изо Пскова» и сослал его в Низовскую землю, в городец Радилов. По некоторым источникам, он просто приказал своим дружинникам схватить в Пскове князя-беглеца. Более того, великий князь владимирский будто бы «показни» дружину Василия.
Великокняжеская дружина без сопротивления горожан вошла в Новгород. Дружинники разыскали зачинщиков мятежа и схватили их. Многие историки ставят в упрек Александру Ярославичу то, как он обошелся с горожанами-бунтовщиками. Новгородцу Александру и другим отрезали носы и уши, отсекли руки, а «иному из них очи вынимаша», то есть ослепляли. Такими жестокими мерами порядок в городе был восстановлен.
Новым посадником в вольном городе великий князь назначил Михаила Федоровича, жителя Ладоги. Этот человек не был замешан в боярские распри. Новым тысяцким стал Жироха. Александр Невский выступал на новгородском вече, призывая вольных людей быть благоразумными, не конфликтовать с Золотой Ордой, находившейся на вершине своего военного могущества.
Автор «Русской истории, сочиненной Сергеем Глинкою» вложил следующие слова в уста великого князя Александра Невского на новгородском вече: «В чем упорствуете? Жизнь братий ваших гибнет, а вы жалеете золота и серебра… Смиримся на время: недолго будет торжествовать власть иноплеменная, если укрепимся Богом, верой и единодушием».
Великий князь, восстановив спокойствие в Новгороде, отъехал во Владимир. Но события стали разворачиваться совсем не так, как он того хотел. Жестокость породила жестокость. Новгородцы принялись избивать княжеских сторонников и в рукопашных схватках стороны несли немалые потери. Напряженная обстановка сохранялась целый год, но все же Александр Ярославич сумел добиться своего.
В 1259 году в вольный город из Владимиро-Суздальской земли возвратился новгородский посол. Он сообщил горожанам нерадостную весть: «Монгольские переписчики со своими войсками стоят во Владимире и собираются идти на город». Новгородцы бурно посовещались на вече и сообщили великому князю владимирскому, что они согласны на ордынскую перепись, то есть платить дань Золотой Орде.
Вскоре в Новгород прибыли монгольские «численники» со своими женами и многочисленными слугами. Монголы расположились станом на княжеском Городище и приступили к переписи населения Новгородской Руси. Вместе с ними прибыл с дружиной и Александр Ярославич, прекрасно сознавая, что вольнолюбивые новгородцы могут возмутиться бесцеремонностью монгольских сборщиков дани. Так оно в действительности и вышло.
Ханские чиновники подсчитывали число душ и на всех накладывали одинаковую дань. Такая ситуация вполне устраивала боярство и богатое купечество, поскольку они многого не теряли. Но на «черный люд» монгольская дань ложилась тяжелым бременем. Поэтому во время переписи в городах и селах новгородской и Псковской земель произошли многочисленные бунты, которые порой заканчивались убийством «численников» и их охраны.
Ордынские чиновники Беркай и Касачик заявили великому князю: «Чернь же не хотела дать числа». К тому же перепись сопровождалась насильственным сбором подарков хану — «туски». Александру Невскому пришлось дать охрану монголам, которые укрылись в Городище. Княжеские дружинники взяли на себя охрану и «численников», которые продолжали вести перепись.
Вольный город на Волхове бурлил, но все же перепись была доведена до конца. Взяв с северных русских земель «число», ордынцы уехали в Сарай, увозя с собой богатую дань и дары. Последующий сбор дани возлагался на новгородского князя.
Новгородцы с трудом примирились с монгольскими поборами, но таким образом избежали разорения своей земли. Великий князь Александр Ярославич, усмирив Великий Новгород, тоже вскоре уехал из него, оставив там на княжении другого своего сына — Дмитрия Александровича, малолетнего княжича. Править тому предстояло под присмотром доверенных лиц отца из числа ближних владимирских бояр.
После волнений на Новгородщине, вызванных проведением ордынцами переписи населения, на Руси наступило затишье. Летописец отмечал: «Бысть тишина великая христианам».
